220 вольт (СИ)

Выслушав меня, врач признал необходимость больницы в работающем узле, повинился в том, что забыл за текучкой и обещал максимально ускорить решение этого вопроса. В общем, как пишется в газетах, после взаимных уверений в доброжелательности и стремлении к миру, стороны расстаись полностью удовлетворенные друг другом.
* * *
– Вячеслав, они сломались! – услышал я от двери.
Оторвавшись от журнала, я поднял взгляд. В руках незнакомой медсестры покоились два уже знакомых мне термометра. Я молча кивнул в сторону стола.
– Вы же их почините, правда? – сгрузив приборы, медсестра оперлась руками на стол и наклонилась ко мне.
Да вашу ж мать! Ну что вы ко мне липните-то… Ирина Евгеньевна, ау-у-у!?
  
Глава 10
 
– Японский городовой! – непослушный конец провода предательски выглядывал из-под винтового зажима распушенным хвостом. Раскрытые веером медные жилки играли отблесками в свете фонарика и являлись неприкрытым плевком мне в душу.
Я задумался. Уже второй или третий раз мне попадаются вот такие вот засадные места. Угол, темно, одной руки мало, а двумя не получается – надо держать фонарик. И вот ведь конструкция какая у него неудачная: в руке лежит отлично, но только если держишь всеми пальцами разом. Стоит попробовать освободить хотя бы один, как фонарик предательски начинает выскальзывать из рук. И на корпусе ни защелки, ни прищепки. Пробовал на пол ставить, так ведь сам же себе и заслоняю свет…
Вон, у шахтеров на каске ко лбу фонарик прикручен. Светит туда, куда голова повернула и никаких проблем. Надо себе такую же завести… Стоп! Опять я полез в ненужные дебри. Зачем мне шахтерская каска? Мне же нужен просто налобный, а не ручной фонарик.
Победив наконец непослушный конец провода, я продемонстрировал заказчице работоспособность перепроложенной проводки и получив очередную порцию комплиментов про «золотые руки» и «без вас нам так плохо было», ломанулся на склад. Точно видел там штуку, которую ухогорлоносы на голову одевают. Этакое зеркальце с дыркой посередине, фиг знает как оно правильно называется.
Найдя нужное в коробке, я тут же примерил фиговину. Удобная штука. Широкий брезентовый ремешок, к которому с помощью фиксируемого барашком шарнирчика крепится зеркальце. Аккуратно отцепил зеркальце и отложил его в сторону. Следом разобрал фонарик. Обрезал идущие от лампочки провода и тут же их нарастил валяющимися обрезками. Что бы они не путались, намотал на них колечки из изоленты примерно через каждые десяток сантиметров. Потом аккуратно проколупал в отражателе дырку и насадил всю конструкцию на крепление зеркала. Одел на голову, покрутил башкой: вроде держится и не спадает. Теперь обрезать провод так, чтобы доходил до кармана штанов и не болтался. Соединить парралельно две КБСки вообще не составило никакого труда. А вместо выключателя просто буду просовывать оголенный контакт провода под клемму одной из батареек. Для проверки работоспособности тут же засунул проводок под клемму и все в карман. Походил туда-сюда, посветил в углы – нормально.
– Вячеслав Владимирович? – раздалось от двери.
Я обернулся. В дверях стояло два мужика в какой-то странной военной форме. Только через пару секунд до меня дошло, что сама форма была нормальной, только ее цвет был черным.
– Он самый – ответил я, выключая фонарь – чем обязан?
– эМГеБэ – протянул левый и махнул красной книжечкой – вам придется пройти с нами.
– Товарищи, вы меня извините, но без проверки никак – тут же я вспомнил почти удавшийся развод – тут все-таки больница, многое может произойти. Давайте поднимемся к главврачу? Дел буквально на пять минут… Если он даст добро, то я весь ваш.
К моему удивлению, никаких возражений против этого не последовало. Как и в прошлый раз, мы гуськом поднялись по лестницам и колонной промаршировали в кабинет главврача. То, что они знали путь, уже давало много плюсов к тому, что они настоящие.
– Василий Васильевич – я сунулся в кабинет – за мной опять пришли и просят пройти с ними. Соглашаться? – и пошире открыл дверь.
 
Успенский посмотрел на стоящих за моей спиной мужиков и улыбнувшись, вышел из-за стола.
– Николай, Василий – он пожал им руки – какими судьбами? Рана больше не беспокоит?
– Василий Васильевич, спасибо, все хорошо – не чинясь, ответил за обоих тот, которого назвали Василием – приехали вот за товарищем. Необходимо обеспечить следственные действия по поводу того самого крушения поезда, так что без него никак…
– Да, понимаю – покивал Успенский и повернулся ко мне – все хорошо, это действительно товарищи из МГБ, так что придется подчиниться.
– Никаких проблем – бодро ответил я – надо, значит пойдем.
Внутри начала подниматься легкая волна предвкушения: наконец-то в моей легализации должен показаться финал.
Мы вышли на улицу и я увидел стоящий около входа черный автомобиль с красной горизонтальной полосой через весь кузов, на которой белыми буквами было написано «милиция». Автомобильчик на мой взгляд из будущего был малюсенький, выпуклые крылья и торчащие цилиндры фар придавали ему мультяшный вид. Подойдя поближе, прямо под хромированной решеткой вентиляции я увидел надпись «москвич», стилизованную под рукописный текст.
Дверцы тоже открывались странно на мой взгляд – этакой распашонкой, сразу давая доступ ко всему салону.
– Мне назад? – осведомился я.
– Нет, будьте добры вперед, рядом с со мной – распорядился Николай и проскользнул за руль.
Мне же сесть с первого раза не удалось – банально не хватало места для моих ног. Но с помощью Василия я все-таки поместился в позе «коленки закрывают уши». Ничего, лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
Нагревшаяся на солнце машина немилосердно давила жарой, поэтому мы не сговариваясь, тут же опустили стекла, давая доступ свежему воздуху. Николай завел мотор, скрежетнул коробкой передач и мы помчались по городу.
Ну как помчались… Ехали мы наверное со скоростью километров 30 в час, может быть изредка разгоняясь до 40. Хоть дороги и были по дневному времени пустые, но хаотично передвигающиеся пешеходы заставляли Николая бибикать чуть ли не каждую минуту. Ну и состояние дороги тоже было нифига не идеальным – не сказать, что дорога состоит из одних ям, но повилять пришлось.
Я же рассматривал улицы города. В своем времени я в Твери не был, все время проезжал мимо по объездной, поэтому сравнивать с Калининым мне было нечего. А вот люди на улицах… Первым, что бросилось в глаза, так это засилье головных уборов. Кепки, шляпы и береты – редко кто был без чего-нибудь на голове. А одежда на мужиках? На мой взгляд, она вся была на размер-другой больше, чем необходимо. У некоторых в брючину штанов можно сразу обе ноги засунуть и устроить бег «в мешках». Тщательно оценить женские фасоны мне помешало прибытие в конечную точку нашего путешествия.
Большое здание, все какое-то тусклое с виду, утопало в зелени растущих вокруг кустов и деревьев. На табличке около входа была монументальная надпись «Главное Управление Охраны МГБ СССР на железнодорожном и водном транспорте г. Калинин». Поднявшись по крыльцу, мои сопровождающие открыли тяжеленную даже на вид дверь и жестом пригласили внутрь. Ну я не барин, поблагодарил и уже сам придержал внутренние двери для них.
Внутри все было хорошо знакомо по фильмам: длинная стойка «ресепшена», за которой сидело трое милиционеров и все что-то писали. Рядом, вдоль стенки стояла широкая скамья, отполированная сотнями задниц. Один-в-один, какие стоят в залах ожидания вокзалов и аэропортов. На скамье сидела одинокая старушка, что-то перебирающая в своей сумке. Она осмотрела нас и видимо не найдя ничего примечательного, вернулась к прерванному занятию.
– Брянцев, к Шушкевичу – Николай подошел к одному на «ресепшене».
– Он в 20 м – сверившись с каким-то листиком, ответил дежурный.
Мы поднялись на 2й этаж по широченной лестнице, которая была бы более уместна в каком-нибудь дворянском доме. Реально, от перил до перил расстояние было метров 7, не меньше. Выходила лестница на небольшую площадку, от которой слева и справа начинались лестницы на третий этаж. Правда, они уже были гораздо менее пафосные, метра по 3 шириной. На площадке стоял здоровенный бюст Дзержинского, за которым на стенке было выведено золотыми буквами «У чекиста должны быть холодная голова, горячее сердце и чистые руки!».