Кто ищет - тот найдет (СИ)

- Да и кому его хватает в нашей жизни? – грустно вздохнул Илья, вяло колупая несчастную рыбину, которую так и не попробовал.
Бородин сомневался, что именно сегодня получит ответ на свое предложение жить втроем. Он предполагал, что в лучшем случае ребята подумают и разберутся в собственных чувствах и желаниях к завтрашнему дню, так что щелчок дверного замка стал полной неожиданностью.
Вошедшие в квартиру Никита и Влад нерешительно остановились на пороге кухни, при этом в глазах первого Илья прочел недоверчивую, робкую надежду, а во взгляде второго светился испуганный вызов. Это заставило Бородина улыбнуться, вставая навстречу гостям.
- Желаете поужинать? Салат, правда, весь пошел в мусорную корзину, но картошка и рыба еще остались.
- Желаем, - выпятив подбородок и вскинув голову, заявил Влад, в то время как Никита утвердительно кивнул головой, неуверенно улыбнувшись.
- Тогда прошу к столу. Сто грамм для скрепления договора предлагать не буду, да и нет у меня ничего спиртного, а вообще, я очень рад вас видеть.
- Даже если мы пришли сказать, что оба отказываемся? – тут же пошел в наступление Влад, усевшись на кухонный диван.
- Это было бы весьма прискорбно, но я бы все равно не стал вас принуждать к чему-либо.
- Мы хотим попробовать, - подал голос Никита, перебивая уже открывшего было рот Самойлова, на что Илья понимающе кивнул. - Попробуем, а потом решим, как быть дальше.
- Разумно. В таком случае… приятного аппетита.
Ужин прошел в молчании. Парни вяло ковырялись в тарелках, да и Илье не очень-то еда в горло лезла. В результате, устав от гнетущей обстановки, Бородин поднялся.
- Может, приляжем?
- Уже? – Влад так сжал вилку, что пальцы побелели.
- А как же твоя рука? – тут же забеспокоился Луганцов, а у Ильи вдруг стало очень тепло на душе от его заботы.
- Я же не предлагаю ничего такого, просто ляжем рядом, посмотрим телевизор, пока спать не захочется.
Облегченно выдохнув, Влад согласно кивнул и направился в гостиную, тогда как Никита сказал, что приберется на кухне, а потом присоединится к ним. В результате через десять минут все трое лежали в кровати бок о бок - причем Илья был в середине - и смотрели телевизор, вяло переговариваясь по поводу того, какой канал выбрать. Влад заснул первым, за ним и Никита провалился в царство Морфея, так что Бородин, выключив телевизор, обнял обоих парней и прижал их к себе. Луганцов, лежавший справа, вздохнул и прижался к его плечу, потершись о него щекой, а вот Влад, оказавшись прижатым к чужому телу, сразу же закинул на Илью ногу и руку, словно утверждая свои права на него. Это вызвало у Бородина счастливую улыбку, с которой он и заснул.
***
Утро для Никиты началось с возбуждающих движений чужой ладони по члену и утробного стона рядом. Открыв глаза, он увидел мечущегося от удовольствия Влада, которому Илья делал минет, в то время как второй рукой ласкал член Никиты. По выгнувшемуся телу Самойлова, практически вставшему на лопатки, пробегали судороги удовольствия, говорящие о том, что парень вот-вот кончит.
На мгновение перед глазами Никиты промелькнула картина поцелуя Влада и Ильи на кухне, но в отличие от прошлого раза больно не было. Может, виной тому рука, что так заботливо возбуждала его сейчас, или еще что, но Луганцов вдруг понял, что не против подобного времяпрепровождения. Даже более того, потянувшись к Владу, он прижался губами к его рту, ловя выкрик страсти, сорвавшийся в самый пиковый момент, в то время как Илья внизу пил из другого источника.
Еще пара секунд - и вот уже Никиту опрокинули на спину, чтобы задрать его ноги повыше, разводя колени в стороны. Горячий рот нашел сосредоточение страсти, тогда как пальцы проникли внутрь уже не раз проторенной дорогой, чтобы довести до грани сумасшествия. Всего пара движений - и Луганцов был готов на все, лишь бы ему дали кончить. Он извивался, умоляя Илью взять себя, и тот не отказал.
Первое проникновение было немного болезненным, но это приятная боль, за которой пришло наслаждение. Илья прекрасно знал тело своего молодого любовника, а потому не спешил, медленно подводя того к высшей точке удовольствия.
 
Влад, пришедший в себя после первого оргазма, следил за любовной игрой Ильи и Никиты, облизывая враз пересохшие губы. Он хоть и получил уже свою долю удовольствия, от добавки не отказался бы, тем более что напористые движения Ильи и пронзительные стоны Никиты вызвали у него новый виток возбуждения. Недолго думая, Влад переместился поближе к ним и начал сначала облизывать соски Никиты, а затем спустился ниже, чтобы взять в рот головку его члена, истекающего смазкой. Такого двойного удовольствия Луганцов выдержать уже не смог и кончил, оглашая квартиру хриплым воем, мало похожим на голос человека.
Выскользнув из расслабившегося после оргастических судорог ануса, Илья взглянул на облизывающегося Влада, чьи губы и подбородок оказались испачканы спермой друга. Несколько быстрых поцелуев, во время которых Илья умудрился подчистить языком довольное лицо Самойлова, - и руки мужчины перевернули парня лицом вниз, ставя на четвереньки. Начался процесс растягивания, такой мучительно медленный, что временами Влад начинал призывно повиливать бедрами, молча приглашая взять себя, но Илья был неумолим. Только лишь после того, как три пальца, не причиняя особого дискомфорта, смогли войти внутрь, их заменил член, медленно, но неумолимо прокладывающий себе дорогу в недра удовольствия под хриплые вскрики Влада.
Спроси кто-нибудь Самойлова о том, каким был его первый раз с мужчиной, и он бы ответил: “Жаркий и крышесносящий”. Других слов к тому действу, что происходило в то утро, он просто не смог бы подобрать. Толчки, жаркий шепот на ухо о том, какой он тугой и прекрасный, движение руки на распираемом от удовольствия члене – все это слилось в одну волну, захлестнувшую с головой и вознесшую к небесам, туда, где мерцают звезды.
Когда Илья почувствовал содрогания тугих мышц, он позволил и себе получить удовлетворение. Кончал долго, а после упал на кровать, ощущая себя выжатым до дна, но это опустошение было приятным.
Сквозь сон все трое слышали звук будильника, настроенного на телефоне Никиты, но встать и выключить терзающую слух мелодию оказалось выше их сил. Так и дремали, обнявшись, пока солнце не затопило всю комнату ярким светом. Опоздав на учебу, Влад с Никитой остались дома у Ильи, который все еще находился на больничном, что привело к еще одному акту любовной игры вместо обеда, да и ужин они элементарно проспали. И только ближе к полуночи все трое проснулись, испытывая самые настоящие муки голода. Посетив по очереди ванную, поужинали омлетом, приготовленным на скорую руку Никитой, а потом засели за чаем, чтобы обсудить дальнейшую жизнь.
- Что вы решили? – Илья немного нервно теребил в руках чайную ложку, хотя сахар себе не насыпал.
Влад с Никитой переглянулись, и Луганцов кивнул другу, давая ему разрешение говорить за обоих.
- Мы остаемся с тобой, по крайней мере пока не окончим учебу, а там - как судьба решит, тем более Никита вон в армию намылился.
Илья понимающе кивнул.
- Только у меня условие, - вдруг заговорил Луганцов, бросая тревожные взгляды на своих любовников, – давайте не будем скрывать что-либо в наших отношениях. Не хочу вновь мучиться неизвестностью и подозрениями. Давайте будем говорить, если что будет не так - это будет честнее по отношению ко всем нам.
И снова согласные кивки.
- Тогда я хочу начать говорить правду первым, - Илья тяжело вздохнул, явно нервничая. – Эта квартира - моя собственная, и я был бы счастлив, если бы вы оба согласились переехать ко мне.
Никита поначалу опешил - ведь Бородин еще совсем недавно говорил о том, что жилье принадлежит другу, - а потом понимающе хмыкнул:
- Очередная проверка того, не повелся ли я на богатого папика?
- Да, - Бородин покаянно опустил голову, – но она была последней, честное слово.
- Ладно, поверю на слово, - снисходительно кивнул Никита, а Влад, глядя на них, уже откровенно смеялся.