Его желание (СИ)
Дыхание спирает, голова идёт кругом, и я лишь приоткрываю рот, но произнести ничего не могу, да и не успеваю. Он целует меня так страстно, жадно, сминая мои губы, покусывая их, и, вторгаясь языком, затевает самый пошлый танец. Отвечаю, теряясь в безумном водовороте чувств, и сдавленный стон вырывается из глубины души.
Боже, я, правда, скучала, безумно скучала! Закидываю руки на крепкие плечи Глеба, скольжу по ним и путаюсь пальцами в волосах на затылке. Жесткие, они приятно покалывают кончики пальцем, словно своеобразный антистресс, и я млею еще и от этих ощущений. Неведомая волна жара прокатывается по телу. Я чувствую его желание, каменным бугром вдавливающееся в мой живот, и влажный жар опаляет виз живота, растекаясь по бедрам.
— Вечером… — хрипло выдыхает Глеб, разомкнув сплетение наших уст, — вечером я зайду за тобой, часов в девять и… — Он замолкает, щурясь, а в глазах его пролетает искра азарта. — Нет, не скажу, пусть это останется сюрпризом.
Вновь поцелуй, но легкий, почти невесомый, касается моих губ, щек, прикрытых на мгновение глаз… Горячие ладони сжимают моё лицо, а я, словно лиана, спускаю руки вниз, оплетая ими стан Глеба, цепляясь за него, не доверяя собственным ногам. И снова мы тонем во взглядах друг друга и дышим в унисон одним на двоих воздухом, пропитанным дурманящим наваждением.
Расстроенное ворчание раздает за моей спиной, окатывая ушатом леденящей кровь растерянности. Словно юла, разворачиваюсь и, схватившись за ручки, покачиваю коляску, убаюкивая малыша. Резкое возвращение к реальности отдается в теле жутким раскаянием, и даже мысленный выговор не в силах унять ощущение брезгливости к самой себе. Почему? Почему я вновь с такой легкостью поддаюсь на его соблазнения?
«Дура!» — ругаю себя.
«Ты просто любишь, — ухмыляется и оправдывает мой поступок нахальный эльфик, — отпусти себя, хватит уже ломаться и сопротивляться. Ведь он же ничего не делает против твоей воли, ну?»
Жмурюсь, прогоняя все мысли из своей головы. Будь что будет, а там разберемся…
— До вечера, — шепотом прощается со мной Глеб, касаясь губами моего затылка. — Я — в офис, увидимся в девять.
— Хорошо, — отвечаю губами, наблюдая за тем, как он подается к коляске, и, зависнув над пологом, ласково так шелестит:
— А ты сладко спи, не расстраивай маму.
Сердце пропускает удар. Я бледнею, и будто воздух весь, без остатка выходит из легких. Нет, нет, пожалуйста! Я еще не готова во всем признаться. Я боюсь его реакции, боюсь того, что может последовать за этим. Пусть пока все идет так, как идет.
«Это я в нем утонула, проросла и, как рыбка-прилипала, уже не могу без своего «кормильца». Это мое сердце учащается, стоит только Глебу появиться рядом. Мои чувства переполнены трепетом, и это я безоговорочно и навсегда влюблена в него! Я!» — наконец-то сознаюсь сама себе.
Не он!
Глеб выпрямляется. Смотрит на меня, чуть прищурившись, проводит ладонью по щеке. В его взгляде отражается тревога, она же звучит и в голосе.
— Тебе плохо? Ты чего так побледнела? — обеспокоенно спрашивает он, внимательно рассматривая меня.
— Нет, нет! — спешно отвечаю я, натягивая на лицо улыбку. — Видимо, немного перегрелась. Сейчас, вон, в киоске водички куплю и на лавочке в тишине посижу.
— Точно? — недоверчиво хмурится Глеб.
— Да-да, все нормально. До вечера.
— Нет. — Он качает головой, забирая из моих рук коляску. — Пойдем-ка, я вас до дома провожу. Так безопаснее будет. Заодно сам переоденусь и строительную пыль с себя смою.
Глеб уверенно разворачивает детское транспортное средство в сторону выхода из парка. Катит его так, словно не первый день этим занимается, а мне ничего не остается, как уцепиться за его локоть и семенить рядом, надеясь, что до самого дома сынишка не решит проснуться.
Глава 31
*Ксения*
Стою перед распахнутыми дверцами платяного шкафа, ломая голову над тем, вот что мне стоит принарядиться на назначенную Глебом загадочную встречу.
Пока мы молча шли до нашего дома, я пару раз заводила разговор о предстоящем вечере, но он так и не сказал, куда мы идем. Лишь перед самой дверью в мою квартиру, передав мне коляску, тихо прошептал над самым ухом:
— Чтобы тебе было комфортно. — И, загадочно улыбнувшись, скрылся за металлическими створками лифта.
И я теперь раздумываю над тем, что же он имел в виду и что из моего скудненького гардероба самое удобное и универсальное. В чем я буду уместно смотреться и за столиком шикарного ресторана, и на танцполе ночного клуба, а может, в сетевом кафе… ну, или куда еще способна завлечь нас фантазия Глеба? В памяти сразу всплывают яркие фрагменты вечера на озере. Неужели опять дикие, безлюдные места?
— Я бы выбрала вон тот комплект, — советует появившаяся за моей спиной Ришка. — Да-да, этот, вишневенький. — Она бесцеремонно тянется к шкафу и вынимает вешалку с предложенным вариантом.
Снимает брючки, оставляя на плечиках топ на тонких лямках и легкий пиджак без застежки и с рукавами в три четверти. Прикладывает вещи ко мне, крутит головой, рассматривая с разных ракурсов, и, видимо, оценивая все положительные стороны наряда, словно консультант в брендовом бутике, удовлетворенно кивает своим мыслям.
— Отлично! — констатирует Ришка и еще что-то выискивает взглядом. — О, и эти серьги! — Она делает шаг к трюмо, вынимает из шкатулки длинные серебряные ниточки, собранные в пучок замысловатой бабочкой.
— Думаешь? — скептически окидываю взглядом свой внешний вид, отражающийся в большом зеркале, приложив еще и украшение к уху.
— Угу, — стоит на своем сестра. — Еще волосы вот так собери. — И собирает волосы в высокий хвост, открывая шею.
Цельная картинка и впрямь хороша: зауженные брюки доходят до выпирающей на щиколотке косточки, топ из струящегося атласа не предусматривает под ним наличия нижнего белья, но красиво подчеркивает мою небольшую грудь, а кремового цвета пиджак чуть разбавляет насыщенно-вишневый тон основного наряда. Вроде, и не спортивный стиль, и в то же время удобно и элегантно, и я решаю согласиться: ну, не джинсы ведь вновь надевать!
— Ты надолго? — уточняет чуть позже Ришка, когда я выуживаю из обувной тумбы открытые сандалии на низком каблуке.
— Не знаю, насколько затянется деловой ужин, — вру ей, не желая открывать правду, потому что она все еще точит зуб на Глеба. — Но ночевать буду дома, обещаю!
— Ладно, иди уже! — Что-то мелькает в ее взгляде — что-то, что явно говорит о ее догадливости и неодобрении, но вслух Ришка ничего не высказывает, а я, как страус, просто прячу голову в песок, пуская все на самотек.
Прячу телефон в клатч и открываю входную дверь, сталкиваясь, почти нос к носу с Глебом. Он стоит на лестничной площадке, протягивая руку к дверному звонку, такой стильный, в модных слаксах темно-бордового цвета и рубашке-поло в тон моего пиджака. Зависаю на миг, разглядывая его.
— Оу! — раздается игривый возглас за моей спиной. — У вас почти «фэмили лук»! — издевается сестра. — Хоть сейчас на фотосессию отправляй! Хотя подожди…
— И тебе отличного вечера! — прерывает ее Глеб, одаривая предупредительной улыбкой.
— Ага, — не уступает она ему. — И вам не хворать, Глеб Сергеевич!
— Риш… — встреваю я в их зарождающуюся перепалку.
— Идите уже! — Ришка не дает договорить и захлопывает дверь.
— Прости, — зачем-то извиняюсь за выходку сестры.
— Все нормально, отмахивается Глеб и берет меня за руку. — Отлично выглядишь. — Он нежно притягивает меня к себе и целует в лоб. — Пошли. — Его голос звучит так хрипло и явно со скрытым подтекстом.
Сознание подергивается тонкой пеленой, и от его слов, его ласк и приглушенного шепота голова идет кругом. Все в легком тумане, и сердце бьется маленькой канарейкой, пойманной в ловко расставленные силки его обаяния. Разум растекается кисельной лужицей, и я, словно загипнотизированная мышка, иду за уверенно шагающим Глебом.