Жемчужина гарема

Кит сам удивился охватившему его гневу: ведь человеческая глупость была ему не в новинку. Но такая слепота! Ему казалось, что отчет получился детальным и точным, но Макнотен отнесся к нему пренебрежительно.
– Сэр Вильям, несмотря на все мое уважение к вам, я полагаю, что с таким противником, как Акбар-хан, нужно считаться. Не думаю, что победить его можно легко. Когда человеком движет столь яростная…
– О, да успокойтесь вы! – раздраженно прервал его Макнотен. – Господи, что за пораженческие настроения?!
– Сэр, я не трус и не паникер, – вспыхнул Кит. – Но у меня есть глаза и уши, и я умею делать выводы на основании того, что вижу и слышу. Акбар-хан знает, что сэр Роберт Сэйл со своим отрядом возвращается в Индию, и собирается по пути расправиться с гильзаи. Ему известно также, что вы с генералом Эльфинстоном будете сопровождать его… – Тут Кит запнулся.
Чтобы Эльфинстон отправился вместе с армией к месту военных действий? Полный абсурд.
– Сэйл уже уехал, – тихо прочирикал Эльфинстон. – Его отряд поможет Монтесу очистить дорогу через ущелье Хаибер. – Генерал беспокойно одергивал на себе одеяло. – Надеюсь, это будет сделано быстро, и тогда я смогу уехать. Я уже не гожусь для серьезных дел – ни физически, ни морально.
И это говорит человек, которому поручено поддерживать власть Британии в Афганистане! Кит старался согнать со своего лица выражение сочувствия и отвращения. Конечно, не всегда генерал был существом столь жалким. Вина лежит на лорде Окленде, губернаторе Индии, это он доверил хилому, впадающему в маразм старику самый трудный пост.
– Видите, ваш всемогущий Акбар-хан знает не все, – с триумфом провозгласил Макнотен, очевидно, позабыв уже о жалобной мольбе генерала. – Очень дурно, Рэлстон, что вы, кавалерийский офицер армии ее величества королевы, готовы с воплями обратиться в бегство, наслушавшись бахвальств какого-то бандита.
Кит вспомнил издевательский смех Айши, ее непоколебимую уверенность в том, что англичане не уйдут из Афганистана живыми. Теперь-то он прекрасно понимал ее. И как никогда, страстно желал вновь ее услышать! На этот раз Кит не стал бы лицемерить и отрицать истину: он не чувствовал более никаких обязательств по отношению к этим безумцам.
Холодно отдав честь и не сделав попытки защититься от обвинений спесивого чиновника, он спросил:
– Я могу идти, генерал?
– Да… да. – Эльфинстон раздраженно махнул рукой в сторону двери. – Идите, лейтенант, и приступайте к выполнению своих обязанностей. Насколько я знаю, леди Сэйл дает сегодня вечер. Передайте от меня привет и спросите, не нужно ли чего-нибудь из нашей столовой. Замечательная, чудесная женщина.
– О, разумеется, – поддакнул Макнотен. – Такую женщину ничем не напугаешь. Муж ее сражается с этими проклятыми гильзаи, а леди Сэйл высоко держит знамя, не сдается: ухаживает за огородом своего мужа и никогда не впадает в уныние. – Макнотен метнул презрительный взгляд на злополучного лейтенанта.
Кит еще раз отдал честь, ловко щелкнул каблуками и покинул комнату с ее удушливой атмосферой, в которой трагически смешались заплесневелые запахи старости, смертельно опасных заблуждений и грядущего неминуемого несчастья.
Шагая по военному поселку, Кит горько сожалел о роли, которую ему приходилось играть в этом безумии. Эльфинстон использовал его как мальчика на посылках.
«Привлекательный молодой человек» – так отозвался генерал о Рэлстоне, когда тот в первый раз пришел к нему и доложил, что готов приступить к своим обязанностям.
Да, очевидно, он и впрямь достаточно привлекателен, чтобы избежать грубой солдатской жизни и стать курьером и секретарем генерала. А возможно, тут сыграли роль и его высокое происхождение, и служба в элитном драгунском полку, и его немалое состояние. Благодаря этим весомым факторам Кит получил свой теперешний пост и завоевал определенное положение в лондонском светском обществе. Положение, которым он так лихо пренебрег. Собственно говоря, и женщина та не стоила столь широкого жеста… и все же Кит не мог забыть фарфорово-голубые глаза Люси, ее золотые локоны, простодушную зависимость от него – богоподобного существа, которое изменило ее серую жизнь. А в результате она помогла Киту, хотя это было сделано незаметно, без громких фраз.
 
Кит яростно выругался вполголоса, прервав поток бессмысленных самообвинений. Множество ошибок завели его в эту проклятую тупиковую ситуацию, обрекли на бесполезное существование. Но это его собственные ошибки. И нельзя мириться с тем, что произошло, – надо что-то предпринимать. И снова в мысли Кита вторглась Айша-Аннабель. Вот уж кто умеет вершить свою судьбу! Она выкроила себе место в совершенно чуждом ей обществе. И не хочет возвращаться в мир, из которого была вырвана по воле провидения.
Но она должна вернуться! На ее мировосприятие влияли люди, с которыми судьба свела ее с детских лет. Но теперь Аннабель нужно выработать другой взгляд на мир, осознать, кто она на самом деле. Кит знал одно: без Аннабель из Афганистана он не уедет.
Такая цель вполне могла компенсировать нынешнее пассивное, никчемное его существование. К бунгало леди Сэйл Кит шел уже почти пружинистым шагом.
– О, Кристофер, как я рада! А я думала, что вас послали на задание, – радостно приветствовала его леди Сэйл, оторвавшись от своего цветника: она подрезала розовые кусты. – Боюсь, я не в лучшем виде. – Леди Сэйл вышла на дорожку, вытирая руки о передник. – Знаете, в саду всегда хватает работы. Но когда муж уезжал, я обещала позаботиться о его огороде, так что цветами своими едва успеваю заниматься. – Она указала на аккуратно вскопанную грядку. – Впрочем, я и не рассчитываю увидеть плоды своих трудов. Как только дороги очистят от бандитов… Примерно через неделю я отправлюсь в Индию.
– Конечно, мэм. – Кристофер поклонился. – Но Кабул без вас опустеет.
– Вы, Кит, всегда умели гладко говорить, – провозгласила леди. – Даже когда были ребенком. – Она покачала головой. – Пойдемте, вы посмотрите на артишоки, которые вырастил Роберт. А такой цветной капусты я еще никогда не видела.
Кристофер послушно последовал за ней на задний двор и принялся восхищаться грядками с овощами, которые усердно выращивал сэр Роберт Сэйл в свободное от борьбы с афганцами время.
– Значит, вы покинете Кабул, не дожидаясь мужа? – спросил Кит, когда они вошли в дом.
– Очевидно, придется. У него столько дел из-за последнего мятежа гильзаи. Такая досада… Дороги заблокированы, почта не доходит. – Войдя в холл, леди Сэйл позвонила в колокольчик. – Как это нецивилизованно с их стороны, не правда ли?
– Весьма, – сухо отозвался Кит.
– Гулям Нааби, чай, пожалуйста, – приказала леди Сэйл слуге в белой ливрее, который появился на ее звонок, и проплыла в гостиную. – Сегодня, Кристофер, я устраиваю вечер. Кто-то ведь должен поднимать людям настроение. Поиграем в мушку, note 8 будет музыка… Наверное, вам покажется скучновато? – добавила она, вопросительно приподняв брови. – Но один вечер побыть пай-мальчиком вам не повредит… Я чувствую себя обязанной перед вашей матерью приглядывать за вами. Бедняжка Летти! – прошептала леди Сэйл и смутилась оттого, что вслух выразила свои мысли.
Кит улыбнулся про себя. Уже давно миновали те дни, когда заботливая мамочка рассчитывала, что друзья присмотрят за ее заблудшим сыном. Толку от этого было мало. Множество любопытных матрон услужливо докладывали о его поведении. И от этих сообщений кроткая, слегка малахольная мать Кита все больше уходила в себя, а разгневанный отец в тысячный раз провозглашал, что больше не считает Кита своим сыном… разве что тот припадет к порогу отеческого дома и устроит себе там небольшую ссылку, пока в городе забудут о его скандальных выходках.
– Генерал Эльфинстон, мэм, просил меня передать вам привет, – сказал Кит, словно не слыша последних слов леди Сэйл. – И еще велел сказать: если вам потребуется что-то из нашей столовой, то она к вашим услугам.
– О, генерал так заботлив, – заявила леди Сэйл, занявшись самоваром, который слуга аккуратно поставил на столик. – Чаю, Кристофер?