Болиголов (СИ)

— Я еще не понимаю, как «Болиголов» воздействует на таких, как ты, но обязательно выясню. На всех остальных он должен оказывать успокаивающее и расслабляющее действие, чтобы знания, полученные в процессе обучения, легче усваивались. Рекомендую надевать «Болиголов» повыше и носить под капюшоном, если планируешь его скрывать. А вообще, можешь его днем снимать, — зачем притворяться дурачком, если можно им просто быть.
— Твои слова очень обнадеживают! — сказал ей Балда. Все поняли, что здесь была и настоящая надежда, и доля иронии. — Только если я сниму его днем, то смогу совсем про него забыть и не надеть на ночь.
— Не забудешь! — Блаж взяла его левую руку, выпустила когти и крест-накрест рассекла предплечье ближе к кисти. Дважды кольнуло руку, но никаких следов крови на месте пореза не было — только несколько пересекающихся и образующих ромбы тонких полосок. Теперь было понятно, откуда появился этот интересный узор из полос. — Ну что же, до встречи.
Балда хотел обратиться комком света и улететь в поисках выхода, но Блаж толкнула его в грудь, и, падая, он чуть вздрогнул и открыл глаза на тахте в гостиной, где заснул.
  
Глава 8
 
— Вставай!
Мягкий шепот резко контрастировал с силой, с которой нежная девичья рука трясла Балду за плечо. Хлоя уже успела подняться, утереть слюни и умыться. Судя по веселому и озорному лицу, она хорошо выспалась.
— Нас ждут удивительные приключения!
— Ты права, я уже в предвкушении борьбы с нежнейшими курами и молочным поросенком, — ответил Джоф. Он с Кристофом уже был здесь, и оба выглядели довольно бодрыми. Джоф без кольчуги полулежал на той единственной дубовой лавке, которая могла его выдержать, а Кристоф снова разглядывал карту вин, изображая мимикой муки выбора. Время приближалось к обеду, и все, кто хотел, успели выспаться и даже помедитировать перед предстоящим боем с голодом и трезвостью. Яркий свет из окон освещал всю гостиную, хотя солнце было где-то высоко над крышей. Легкий тонкий дымок из камина говорил о том, что огонь недавно погас. Роджера в помещении не было, а значит, он уже мог видеть Балду спящим и знать, что тот надевал на ночь «Болиголов». Эта мысль Балды почему-то преобладала над мыслями о Хлое, хотя раньше он думал о ней каждый раз, когда она попадала в поле его зрения.
Балда поднялся и сел на топчане, постепенно приходя в себя после странного сна. Он снял капюшон, вместе с которым незаметно стянул с головы и магический платок, сунул его в карман и пошел искать бочку с водой, чтобы умыться. Хлоя схватила свой лук и тоже выскочила за ним. На пороге она прогнулась в спине и, как цветок, потянулась к солнечному свету. Возле бочки Роджер умывал лицо, что было довольно редким явлением. Значит, он тоже поднялся совсем недавно. Балда подошел к бочке, стоящей справа от Роджера, засучил рукава и сразу же заметил на левом запястье почти невидимый рисунок из пересекающихся линий. Мысли спрятать руку или закрыть запястье посетили его, но были отвергнуты, так как могли вызвать лишние подозрения. Рисунок находился вне поля зрения Роджера, и Балда просто умылся, стараясь вести себя естественно. Только вот приходилось вспоминать, как он обычно себя вел.
Он отошел от бочки и снова взглянул на рисунок, провел по нему пальцами правой руки и ощутил чуть заметную шероховатость. Значит, все это было правдой! Существует целый мир внутри одного магического предмета, и теперь на нем стоит метка, что он там был. Нет, метка ему нужна для того, чтобы он не забыл надеть «Болиголов» перед сном, потому что без поддержки артефакта к вечеру весь его эффект может рассеяться. Рваные края медленно наползающего тумана уже появились на окраинах разума и пугали своим хоть и медленным, но непрерывным продвижением.
Дверь отворилась, и на пороге показался Кристоф.
— Балда, помоги дяде надеть кольчугу. Я не для того обучался магии, чтобы надрывать себе спину такими тяжестями! — Балда скрылся в доме, откуда вскоре послышался звон кольчуги и звуки кряхтения и возни.
 
— Ох, старичок, как же ты будешь кружку с пивом поднимать? Неужели нам опять придется тебя поить? — у Хлои было хорошее настроение, и она с радостью унижала своих друзей.
— У меня за годы опыта все рассчитано до мелочей: левой рукой я могу поднять пинту эля, а правой нацепить на нож фунт мяса, так что за это не переживай.
— Так ты же набирался опыта в Товерне. Ты что, не знаешь, что товернская пинта глотка на два меньше, чем соларсбургская? — блеснул познаниями Роджер. Кристоф не знал про разницу между пинтами, но тут же вспомнил их прошлое посещение Соларсбурга. Его еще тогда мучал вопрос, как он умудрился нажраться, если выпил свою обычную меру. Теперь все встало на свои места.
— Ничего страшного, Роджер, будем с тобой отпивать у него по глотку. Мы же друзья! — Хлоя напрягла мышцы скул и бросила Кристофу полный дружеского участия взгляд.
— Мне кажется, что наш Кристоф слишком брезгливый, чтобы согласиться на такое предложение, — сказал Роджер, и Кристоф кивнул в подтверждение его слов. — Поэтому просто попросим трактирщика ему недоливать!
— Точно! — Хлоя подбросила вверх вертлявого «светлячка» и выпустила стрелу одновременно с оглушительным хлопком за спиной.
— О чем речь, он же маг! — дверь чуть не слетела с петель, так резко она вылетела впереди выходящего Джофа, рука которого не успела опередить его не втянутый с утра живот. — Он просто заведет руки за спину и будет взглядом отправлять себе в рот эль и поросят.
В доме уличное перешучивание было хорошо слышно. В более проворной руке Джоф сжимал секиру, с которой вообще очень редко расставался, — особенно в походе, даже если это был всего лишь поход в таверну. Стрела Хлои пролетела мимо цели, и скачущий, словно от радости, «светлячок» бросился ее догонять. Она поморщилась и прочистила пальцем ухо, в котором еще стоял звон.
— Нет, спасибо! Я так больше сил потрачу, чем наем, — Кристоф тоже полез в ухо, не ожидая от Джофа никаких извинений. — Уж ради вас постараюсь поднять соларсбургрлсс…, черт, что за название. Ну ничего, по возвращении в Товерн начнем тренировки с дополнительным весом.
— Уверена, что в Товерне Кристоф никогда не сможет натренироваться на соларсбургской пинте, потому что с таким произношением больше одной не сможет заказать! — Хлоя поймала принесенную светлячком стрелу.
— Глупышка, я напишу название на бумажке и закажу сразу десять. В крайнем случае, пойду с вами, если будете себя хорошо вести. Но хватит уже болтать — нас ждут поросята! — Кристоф пошел к воротам.
— Джоф, зачем ты взял секиру? Думаешь, что молочные поросята как-то сильно подросли и окрепли за последний год? — спросил Роджер.
— Я буду отражать солнечный свет в глаза наглецам, которые косо посмотрят на нашу красавицу-лучницу! — нашелся Джоф.
— Точно! — сказала Хлоя и заскочила в дом, чтобы оставить ненужный в таверне лук.
— Какое солнце в пабе? Наша красавица и есть то солнце, которое будет там всех ослеплять! — Кристоф сразу и возразил Джофу, и сказал комплимент Хлое.
— Кристоф, комплименты девушке нужно говорить в ее присутствии, так больше вероятность того, что она их услышит и оценит, — ответил ему Джоф.
— Ну все, я готова, — Хлоя перепрыгнула порог и, не оглядываясь, захлопнула дверь ногой. — Что вы там говорите?
— Кристоф сказал, что в трактир ходят только слепые, — повторил для нее Роджер.
— Я не так сказал, шутники! — заворчал Кристоф, но повторять комплимент почему-то постеснялся.
Они вышли за пределы территории посольства и направились в таверну, чтобы отлично провести свой единственный день в Разбойничьем Стане. Вообще-то они не спешили, никто их не гнал отсюда, и можно было оставаться здесь хоть на неделю, но внутреннее чутье не позволяло искушаться и привыкать к расслабленному образу жизни. К тому же одного дня, проведенного в «Синей Лошади» было достаточно, чтобы подорвать здоровье и более закаленным в этом деле людям. Вот сейчас закончится весенний сезон, они вернутся домой и там уже недельки две-три, готовясь к летнему сезону охоты, они снова будут проводить вместе в своем доме хорошие добрые вечера, а днем будут отдыхать друг от друга, занимаясь своими делами.