Преследуя Аделайн (ЛП)

Конечно, Дайя знает об этом и теперь использует это знание как оружие.
Дерьмо.
Застонав, я позволила ей взлететь по лестнице и войти в мою спальню, мои глаза сразу же нашли зеркало и сундук — кажется, теперь они всегда так делают после того, как узнали, что на самом деле здесь произошло.
Эти два предмета теперь словно маяки в комнате, они смотрят на меня, словно говоря, что я знаю, кто убил ее.
Неважно, что я намазала их черной краской. Кости остались прежними.
Стены и пол теперь из гладкого черного камня, потолки белые, а большие белые ковры освещают комнату. Я также установила систему подогрева полов. Иначе вставать посреди ночи, чтобы пописать, и наступать на ледяной пол было бы жестоким и необычным наказанием.
Я решила, что мне так нравятся бра в коридоре, что я хочу иметь несколько бра и в своей комнате. Они искусно размещены на стене, к которой прислонена моя кровать, и окружают массивное, красивое произведение искусства, изображающее женщину.
Прямо перед дверью в спальню находится моя любимая часть — балкон. Черные двойные двери открываются на террасу, с которой открывается вид на склон утеса. Когда стоишь перед таким прекрасным зрелищем, чувствуешь себя маленьким и незначительным.
Весь дом сейчас модернизирован, хотя я сохранила большую часть оригинального стиля. Бра, клетчатые полы, камин из черного камня, черные шкафы — вот лишь некоторые из них. Самое главное, я сохранила красное бархатное кресло-качалку Джиджи.
Я живу в викторианском готическом доме мечты.
— Мы сделаем тебя сексуальной и найдем тебе вкусного мужчину, который отвезет тебя домой сегодня вечером. А если преследователь появится, то и его можно будет убить.
Я закатываю глаза.
— Дайя, в наше время трудно найти мужчину, который хотя бы может нормально трахаться. Ты думаешь, я найду мужчину, который будет убивать в мою честь? Это мило.
— Никогда не знаешь, малышка. Случались и более безумные вещи.
Басы, льющиеся из динамиков, вибрируют во всем моем теле. Мои черные рваные джинсы обтягивают мои изгибы, а красная майка с глубоким вырезом демонстрирует мое обширное декольте и маленькие блестящие бисеринки пота между грудей.
Здесь чертовски жарко, жарче, чем в мешке Аида, и алкоголь, текущий по моим венам, не помогает делу.
В течение целого часа мы с Дайей прижимаемся друг к другу и танцуем. Мы обе ненадолго отделяемся, чтобы потанцевать с несколькими мужчинами, но я быстро устаю от лапающих рук и всегда возвращаюсь к своей лучшей подруге.
Внезапно тяжелое присутствие наваливается на мою спину, его руки скользят по моей талии и прижимают к себе. Запах мяты и виски проникает в мои чувства, прежде чем я чувствую его дыхание на своем ухе.
— Ты прекрасна, — шепчет он, его мятная жвачка щиплет мне нос, когда он ближе. Я морщу нос и поворачиваю голову, чтобы увидеть высокого, привлекательного мужчину, склонившегося надо мной.
У него клубничные светлые волосы, красивые голубые глаза и убийственная улыбка.
Как раз в моем вкусе.
Я ухмыляюсь.
— Спасибо, — мило отвечаю я. Социальные ситуации почти отправляют меня в спячку, но я всегда умела флиртовать. Жаль, что в большинстве случаев я не могу этого делать.
У мужчин есть уникальный способ убивать мое настроение каждый раз, когда я приближаюсь к ним на расстояние десяти футов.
— Пойдем со мной наверх, — кричит он сквозь музыку. Его голос ни в коем случае не агрессивный, но это и не вопрос. Это требование, которое не оставляет места для спора.
Мне это нравится.
Я поднимаю бровь.
— А если я не сделаю этого? — спрашиваю я.
Его улыбка расширяется.
— Ты будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
Другая бровь присоединяется к своему близнецу, поднимаясь на полпути вверх по моему лбу.
— Правда, — говорю я сдержанно. — Что за планы у тебя на меня, о которых я буду жалеть всю оставшуюся жизнь?
— Такие, при которых ты останешься голой и сытой в моей постели.
— Сука, давай уже пойдём, — вклинивается Дайя. Я поворачиваю голову к ней, но чувствую, как глаза мужчины задерживаются на моем лице, лаская мою щеку, словно перо, проводящее по коже.
 
Дайя стоит перед нами, нетерпеливо махая рукой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Должно быть, она подслушивала, и ей ни капельки не стыдно.
Когда мы оба просто уставились на нее, она надулась и закатила глаза.
— Мы поняли, вы запали друг на друга. И она никуда не ходит без меня. Так что давайте уже пойдем. — Она размахивает руками, подталкивая нас к лестнице.
Мужчина смеется и пользуется возможностью, предоставленной моей дорогой лучшей подругой. Схватив меня за руку, он ведет меня к черной металлической лестнице в задней части клуба.
Но не раньше, чем я брошу на Дайю узкоглазый взгляд. На что она послушно рассмеялась.
Наверху только для VIP-клиентов. Лестница ведет на балкон, с которого открывается вид на весь клуб. Это место, где богатые, важные люди пьют, глядя на нас, как на кучку жуков, попавших в ловушку научного эксперимента.
Атмосфера здесь темнее, плотнее, и атмосфера такая, что мои инстинкты вспыхивают красным цветом. Идти сюда — все равно что сунуть голову в осиное гнездо. И эти ублюдки не перестанут жалить, пока не устанут от тебя или пока ты не умрешь.
Четверо мужчин расположились на черной кожаной скамье в форме полумесяца. В центре — черный мраморный стол, на котором стоят несколько бокалов с янтарной жидкостью и несколько хрустальных пепельниц. Здесь нет ни малейшего намека на цвет, декор напоминает мне поместье Парсонс.
Мужчина смотрит на нас обоих хищным и расчетливым взглядом. Он до жути похож на того, кто обхватил мою руку. Те же светло-русые волосы и голубые глаза, хотя этот выглядит моложе и немного злее.
Остальные трое мужчин одинаково красивы, у всех одинаково темный и опасный тип лица. Один мужчина выглядит европейцем с белокурыми волосами, светлой, бледной кожей и резкими угловатыми чертами лица. Его льдисто-голубые глаза, закрытые капюшоном, смотрят на Дайю, а она оглядывает маленькую, интимную комнату. Его взгляд уже прослеживает изгибы ее тела. Мои инстинкты снова подсказывают мне, что нужно выколоть глаза этому мужчине из глазниц и выбросить их на балкон.
Оставшиеся двое мужчин — близнецы с загорелой кожей, темными волосами, глазами и телами убийц. Их костюмы едва сдерживают мускулы, грозящие разорвать дорогую ткань по швам.
У одного из близнецов длинные волосы завязаны в пучок, а пальцы украшены несколькими кольцами, в то время как у другого волосы уложены на голове и в носу кольцо с бриллиантом.
Все четверо могут легко разрушить мою жизнь. И я не решилась бы их остановить.
— Итак, ты наконец-то набрался смелости и заполучил ее, — говорит блондин, дьявольски ухмыляясь мне. Он единственный из четверых, кто не пялится на нас. Честно говоря, он выглядит так, будто ему было бы гораздо интереснее есть младенцев на ужин.
Вокруг него какая-то темная аура. Если я могу предположить, тревожная атмосфера здесь исходит непосредственно от него. Его энергия разрастается и разрастается, пока не создает ощущение, что ты заперт в комнате и дышишь черным дымом.
— Тише, Коннор, — говорит мужчина рядом со мной, его тон низкий и полный предупреждения.
Я едва не закатываю глаза. Он похож на Коннора. Парень из студенческого братства, который ошивается возле незанятых напитков и просовывает свой телефон под юбки девушек, чтобы сделать снимки.
— Дамы, извините за его грубое поведение, — говорит мой новый друг, его улыбка не доходит до глаз. — Это мой брат, Коннор. Близнецы, Лэндон и Люк. А потом Макс.
Он указывает на каждого мужчину соответственно. Лэндон — близнец с пучком, а Люк — с кольцом в носу. Я перевожу взгляд на своего собеседника с ожидающе поднятой бровью.
— А тебя как зовут?
— Я Арчибальд Талаверр III. Вы можете называть меня Арч.