Рассказы (ЛП)

— Здесь было место, куда он приводил все свои жертвы. Здесь он их убивал.
— Да, но я хотела сказать, почему он приводил их именно сюда.
— У него были ключи. Он был уборщиком.
Уборщиком.
По рукам Лизы побежали мурашки. Он подумала об отце, о странном выражении, которое она замечала в последнее время на его лице.
Глядя друг на друга, они ненадолго замолчали.
И хотя никто из них не произнес ни слова, каждый чувствовал себя испуганным и почему-то очень уязвимым.
— Мы можем войти? — спросила Лиза. — Хочу кое-что увидеть.
Елена кивнула.
— Хочешь посмотреть выглядит ли всё так, как в твоём сне?
— Да.
— Я тоже.
Прогулявшись по усыпанной строительным мусором площадке, Кит поднял кусок бетона, лежащий среди обломков оставленных стройматериалов.
— Вот почему мы здесь, — сказал он и направился к зданию. — Пошли. Здесь должна быть задняя дверь, окно, или еще что-нибудь. Мы взломаем его.
Ничего взламывать не пришлось. Одна из боковых дверей была незаперта, они потихоньку открыли её, убедились, что никто не видит, и прошмыгнули внутрь. Электричества в здании не было, но откуда-то — из окон, от стеклянного потолка — исходил рассеянный свет, и они бродили по пустым помещениям.
— Постойте, — сказала Лиза, склонив голову. — Я что-то слышала.
— Я не…
— Тсс!
Теперь все они услышали. Колебания или вибрацию, ритмичный механический звук, исходящий от потолка над ними.
— Наверху, — сказал Кит.
Вниз, а затем вверх по ступенькам, они последовали за ним.
И оказались в котельной.
Лиза узнала её из своих снов, и по выражению лиц Кита и Елены, могла сказать, что и они тоже. Она стояла и не двигалась. Пахло углём, химикатами и медью, огнём, расплавленным металлом, и неявно, чем-то сладковатым и болезненно-тошнотворным. Ритмичный шум стоящего вокруг оборудования был громким и слегка гипнотичным. Над ней тянулась череда помостов, прямолинейно следующих за огромными трубами. Пол под ногами был скользким черным бетоном.
Лиза нерешительно шагнула вперед. Горячий и влажный воздух истекал конденсатом. Шипели паром разные трубы и манометры. Даже если бы она не знала, что здесь случилось, она бы почувствовала, что с этим местом что-то не так. Нечто пугающее было в этом помещении, явное ощущение неправильности, которое невозможно было ни спрятать, ни скрыть, на которое реагировал даже самый невосприимчивый человек. Здесь Фредди, когда был жив, убил множество невинных детей; здесь он медленно и нежно перерезал им глотки, играя в свои отвратительные кровавые игры.
Отсюда сейчас мертвый Фредди забирал детей в их снах.
— Давайте уйдём отсюда, — сказала Елена. Её голос был высоким и испуганным.
Кит сделал шаг вперед.
— Подожди минутку. Я хочу…
— Давайте уйдем отсюда! — крикнула Елена. Отозвавшись эхом, её голос исчез в гуле машин.
Лиза осмотрелась возле бойлера. Здесь бетон был темнее, чем в других местах, и на этой черноте она увидела клок белого.
Нагнувшись чтобы посмотреть, она нахмурилась и шокированная отпрянула назад.
Папин носовой платок. Это был папин носовой платок. Один из набора, подаренного ему на прошлый День Отца.
Нет, он просто похож на платок её отца. Это не может быть правдой. Это не может быть…
— Что это? — подойдя к ней сзади, спросил Кит.
Лиза повернулась, потрясла головой пытаясь унять тревогу в груди.
— Ничего, — сказала она. — Пойдем отсюда.
— Что ты увидела?
— Ничего!
Он оттолкнул её, поднял маленький квадрат белой ткани.
— Вот! Что это?
Не говори! предупреждала её часть мозга. Ты не знаешь наверняка!
— Это папин, — сказала она. — Это носовой платок моего отца.
Девять
Эти вечером Эд чувствовал себя странно. Не только из-за того, что Лиза смотрела на него с этим мерзким подозревающим выражением лица, с которым она ходила последнюю неделю. И не из-за того, что, когда он избавлялся от коробок в своей машине, они возвращались снова.
И снова.
Нет, было что-то ещё, его беспокоило нечто другое. Игнорируя совместные взгляды жены и дочери, Эд быстро поужинал, заглатывая еду. Он пытался читать, смотреть телевизор, но в итоге оказывалось, что он беспокойно расхаживает по дому, бродит туда-сюда.
 
Затем он понял, в чём дело.
Ему было скучно бодрствовать.
Ему хотелось лечь спать.
Следовало испугаться, он знал, что должен испугаться, но этого не случилось, ему было всё равно. Эд посмотрел на Барбару, сидящую на диване и смотрящую фильм по кабельному. Сегодня она выглядит иначе? Так и есть. Она выглядит более счастливой и жизнерадостной, что ли. Её кожа выглядела покрасневшей, словно она загорала.
Или занималась сексом.
Возможно ли это? Впервые примерно за неделю он почувствовал тревогу и неопределённость. Дерзкая, почти наглая самоуверенность, которую он испытывал с тех пор, как начал видеть сны, в которых он был…
Фредди
снова целым, ушла, сменилась былой неуверенностью в себе. Он изучал лицо Барбары. Боже, она была красивой. И всё еще молодой. Вполне естественно, что она хочет…
Нет, сказала часть его разума, холодная рассудочная часть, не терпящая возражений. Для нее неестественно хотеть чего-либо. И если она хотя бы задумается о другом мужчине, она заслужит…
Эд оборвал эту мысль, прежде чем она закончилась. Он всё ещё ощущал беспокойство и неловкость, но заставил себя сесть в кресло. Некоторое время безучастно смотрел какую-то чушь по телевизору, затем краем глаза глянул на Барбару и Лизу.
Боже, как ему хотелось лечь спать.
Эд фальшиво зевнул, громко и наигранно, чем тут же привлек внимание Лизы и Барбары.
— Я устал, — сказал он. — Наверное, отправлюсь на боковую.
— Хорошо, — сказала Барбара.
Лиза просто смотрела на него.
Раньше он поцеловал бы их обоих и пожелал спокойной ночи, но этим вечером желания целовать кого-либо не было. Эд прошел по коридору в спальню, где взял из шкафа купленные накануне свитер и шляпу.
Он надел их, залез в кровать и, улыбаясь, закрыл глаза.
Скорей бы заснуть.
Скорей бы увидеть сон.
Десять
У продавца в хозяйственном магазине было лицо форели.
Как у какого-то персонажа из журналов Рипли [60].
Минуя кассу на пути к садоводческому отделу, Елена пыталась не глазеть, но проходя мимо продавца не смогла отвернуться в сторону. Из белого воротника рубашки торчала сияющая серой чешуей, вытянутая голова. Под аккуратным пробором волос выпирали два огромных студенистых глаза. Носа у человека не было, но его безгубый О-образный рот открывался и закрывался в ритмичном контрапункте звуку её шагов по плитке.
Отчаянно пытаясь спрятаться от продавца, Елена поспешила по проходу как можно дальше. Ей следовало развернуться и уйти сразу же, как только она его увидела, но во имя благовоспитанной жалости, ощущаемой к инвалидам, она не хотела ранить его чувства и решила притвориться, что уродства не заметила.
Это было решение, о котором она пожалела. В магазине было тихо, и других покупателей, как и возможности покинуть магазин, не привлекая внимание продавца, судя по всему, не было.
Елена посмотрела на полки перед собой, но там, где должны были быть винты, гайки, трубы и сантехника, увидела лишь ряды кукол Барби разного размера.
Её сердце заколотилось. Неожиданно она испугалась чего-то гораздо худшего, чем рыбоголовый продавец.
Елена развернулась и побежала по проходу обратно. Её шаги были громкими, но не настолько, чтобы заглушить тяжелый неуклюжий топот рабочих ботинок позади. Её преследовали.
 
Фредди.
Она не посмела обернуться. Если б она его увидела, её ноги превратились бы в желе и она не смогла бы бежать. Проход был свободен. Впереди она увидела выход.