Кузня Крови (СИ)

Несколько ударов сердца мы стояли, затем кто-то сообразил и швырнул факел на кучу тряпья. Через мгновение туда полетели и остальные факелы. И мой тоже.
Пламя лениво лизнуло обноски, зачадило, а затем как-то вдруг, за одно мгновение вспыхнуло, взметнулось вверх выше нашего роста, словно в него плеснули масла. Жар был так силён, что кое-кто отступал на шаг назад, отворачивался или прикрывал лицо рукой. Но я не сделал ничего из этого. Жадно вглядывался в языки огня. Пусть не так уж и унижен я был, когда влезал в эти лохмотья, но осознавать, что эта часть обучения осталась позади, было приятно. Ничуть не менее приятно, чем жар, греющий тело.
— Вы научились подчиняться, узнали пределы сил тех, кто может оказаться под вашей рукой, впитали основы множества умений. Вам не нужно было превзойти в чтении следов егерей или в навыках стрельбы из лука охотников. Но вам нужно было знать, чего вообще вы можете требовать от своих людей и понимать, когда вам врут из лени или обещают невозможное. Теперь вы должны научиться командовать и отдавать приказы. За эти месяцы Кузня наняла солдат. Каждый из вас получит отряд из десяти человек. Конечно же, никто не обещает, что мы разделили их справедливо. Это невозможно. Нанимаются на службу самые разные люди. Кто-то из них молод, кто-то уже в возрасте. Кто-то желает служить, а кто-то лишь прячется от мира, надеясь пересидеть на службе у Дома какие-то проблемы. И никто из них не знал, какой именно Дом их нанимает, а нанимали мы их по всему королевству. Поэтому у южан могут оказаться в подчинении бывшие крестьяне севера, а у столичных щёголей браконьеры запада.
А вот здесь я не удержался от усмешки. Клянусь Хранителем севера, да мне то какая разница? По мне лишь бы они были молоды и не задыхались от бега. А если они ещё и хоть пару раз записывались в ополчение у себя, а значит, знают, с какой стороны браться за меч, то это ещё лучше. Была бы моя воля, я бы спрашивал солдат об этом.
Глебол будто услышал меня:
— Но у вас будет возможность выбора. Снова повторю вам, что не одна чистота и древность крови решает при посвящении. Но и заслуги, усилия, которые вы приложили на пути посвящения. И завтра вы поймёте это в полной мере, возможно, впервые за всё время обучения, — Глебол расцепил руки, махнул в сторону костра. — Когда прогорит ваша старая жизнь, вы вернётесь в дортуар. Сегодня у вас день отдыха, птенцы. Завтра же, — Глебол замолчал, снова крутнулся на месте, смерив каждого из нас тяжёлым взглядом. — Завтра же вы будете сражаться друг с другом. Последний оставшийся в этой битве на ногах получит право первого выбора солдат, тот, кого он победил последним — станет вторым после него и так далее. Чем больше вы завтра приложите сил для победы, тем больше станет ваша награда.
Глебол ухмыльнулся и вышел из нашего кольца, оттерев плечом замешкавшегося парня.
Я несколько ударов сердца провожал взглядом его спину, а затем снова уставился на костёр. Свои силы я оценивал ясно, не питая иллюзий. Первым мне не стать, но главное, не пропустить глупый удар, а там мы ещё поглядим кто кого.
Что бы там ни говорил Глебол о перековке крови в наших телах, но важна и основа. Я, наследник, начал раньше, чем большая часть из остальных птенцов. И я получил в детстве больше, чем те, кто осваивал внешние техники.
Достойных мне соперников мало. Я собираюсь подняться как можно выше в завтрашнем сражении. И у меня есть для этого все шансы.
  
Глава 24
 
Хотел бы я сказать, что эту ночь спал отлично, без сновидений и переживаний. Но это было бы неправда.
Будь прокляты эти тени. Что же им не сгинуть было вслед за Безымянным? Клянусь Хранителем севера и вообще всеми четырьмя Хранителями королевства, что с каждым днём моё желание выжечь остатки крови Оскуридо из жил становится лишь сильней. Хотя после изучения родовых книг я уже как-то сомневаюсь, что в моих предках затесался кто-то из королевской семьи павшего королевства Валио. Отметка на лбу говорит лишь о крови Безымянного Предка-предателя, как отметка на щеке говорит о крови Предка Химедо. Уж слишком сильно чистили рода королевства от крови Оскуридо. Вряд ли бы их кровь ускользнула за все эти поколения гонений.
 
Так вот, эта ночь ничем не отличалась от предыдущих. По теням можно было бы часы проверять. Четырежды за ночь я теперь просыпался оттого, что вместо огня души в груди оказывается ледышка, а меня колотит дрожь. Сегодня это даже заметил ещё не заснувший Трейдо. Пришлось отшутиться, что приснились родные горы, заблудившийся баран и настигший нас буран. Вот и дрожу до сих пор, не отойдя от сна.
Хороший ответ, если бы не стоящая, между нами, тень, которая хрипела своё заунывное:
— Х-а-ас-с…
Но ночь позади, а я уже достаточно привык к такому ритму сна. Обычно ещё и добирал час-другой сна днём, лёжа где-нибудь под деревом до задания или после, дожидаясь итогов. Так что был вполне бодр и свеж. В отличии от нескольких парней, что за ночь осунулись и посерели. Я презрительно отвернулся. Было бы из-за чего. Это всего лишь схватка, а не испытание жизни или смерти или темнота пещер и уединённых тренировок.
И даже в ней нет ничего особого. Я теперь знаю.
Мы лёгкой трусцой миновали парк и остановились на площадке, где каждый день тренировались с мечами. Мечи уже были здесь, в подставках, рукояти их светились. Но мне почему-то думалось, что нас снова отправят в лес, а выходит, будет свалка на открытом месте? Плохо. Здесь шанс пропустить случайный удар слишком велик, в лесу я уже приноровился.
Раздался уже привычный бас Глебола:
— Рад видеть всех вас. Сегодня череда схваток покажет, кто из вас лучше всех.
Я растерянно уставился на него. Череда схваток? Разве вчера не шла речь о битве, в которой нужно постараться остаться на ногах? Это выходит, что я всё понял неверно?
Сдержав ругательство, я криво усмехнулся. Оно и к лучшему. Значит, вообще нечего беспокоиться о случайности. Никакого удара в спину из-за дерева или нападения двоих на одного не будет.
И Глебол лишь подтвердил мои мысли:
— Победитель проходит в следующий круг схваток, проигравший встречается с таким же проигравшим. И так раз за разом, пока не станет известен тот, кто не проиграл ни разу и тот, кто ни разу не победил. Число ваших поражений покажет вашу очередь выбирать себе солдат. Начнём. Наставники, разделите птенцов.
— Направо! Налево! Направо!..
Спустя сотню ударов сердца мы оказались разделены площадкой на две части. Лицом к лицу.
Гулкий бас приказал:
— Первые, вперёд, к мечам.
И от нас, и от стоящих напротив шагнуло по фигуре. На площадке они сошлись, сжимая в руках зачарованные мечи. Друг вокруг друга они кружили недолго. Сшибка, звон стали, хриплое дыхание, пропущенный удар и одна из фигур падает в снег. Второй, Бихо, вскидывает над головой опустевшую руку, клинок он оставил в теле поверженного, тварь.
Трейдо слегка толкнул меня в бок:
— Хватит пытаться пронзить его взглядом. Может, у тебя будет шанс скрестить с ним мечи.
Я буркнул:
— Как будто мне мало встреч с ним на занятиях.
Трейдо пожал плечами:
— Здесь хотя бы есть весомый приз. Думаю, теперь нам редко удастся сойтись в схватках. Все будут решать наши солдаты и то, насколько хорошо мы их сумеем обучить за оставшиеся месяцы.
Схватки тем временем шли одна за другой. Наставники что-то отмечали на листах, разводили победителей и побеждённых в разные стороны. Шагнул вперёд Трейдо, справившийся со своим противником за десяток ударов сердца. Шагнул вперёд и я в свой черёд.
Как неудачно.
С той стороны площадки ко мне навстречу шагнул Хасок.
Я ухватил за рукоять первый попавшийся меч из стойки, двинулся к центру площадки, покачивая клинком и привыкая к нему.
Когда между нами осталось три шага, остановился, сложил перед собой руки с мечом:
— Достопочтенный.
Хасок скривил рот в улыбке:
— Достопочтенный, во имя Хранителя севера, пусть победит сильнейший.