Ловец теней (СИ)

— Я уже отвечал тебе, — голос Тьяго зазвучал тверже обычного, — что всего в жизни добьюсь сам.
Талан развел руками.
— Ну сам, так сам.
Он щелкнул пальцами, и Тьяго бросило в новый сон.
***
Генри опирался о деревянную загородку, к которой был прикован, и смотрел на собравшихся в зале. На скамейках с левой стороны сидели почти все незнакомые ему люди. Среди них были служители церкви в рясах и, вероятно, родители пропавшей девушки — немолодая пара, смотревшая на него с особой ненавистью. Из присутствующих он знал только Борильни.
С правой стороны были его родные и друзья. Отец с матерью, младший брат Алехо, Зак, сеньора Наварро, сеньора Пириньо, падре Джуан и чета Гальего вместе с Гердой.
На возвышении за солидным столом сидел уже знакомый ему искатель Андрэс Дюваль, а помогал ему Адан де Вега.
Считалось, что в интересах церкви было установить истину, поэтому на суде не было прокуроров и адвокатов. Обе роли возлагались на плечи аюданта.
Суд начался с вопроса, признает ли Генри Драйден себя виновным в похищении девушки. Он, конечно, не признавал. Адан уже знал, что ответ будет именно такой, и перешел к вопросу об Элоизе.
Генри хоть и волновался, но старался говорить уверенно. Когда он закончил свой рассказ, Адан вызвал в свидетели Зака.
— Сеньор Наварро, — нарочито вежливо обратился аюдант к его приятелю. — Вы подтверждаете историю подсудимого?
— Подтверждаю, монсеньор, — Зак склонил голову. — Мы не знали, что ждет нас на складе.
— Кто из двоих ваших друзей настоял, чтобы Эрик Юнг вошел первым?
Зак бросил на Драйдена короткий взгляд и, подобравшись, ответил:
— Генри.
— Неправда! — не удержался Драйден.
— Подсудимый, вам слова пока не давали, — строго проговорил аюдант. — Напоминаю, что если вы будете мешать, то суд пройдет без вас.
Генри шумно выдохнул.
— Значит, подсудимый по крайней мере косвенно виновен в смерти человека? — переиначил вопрос Адан.
— Мы не знали, что нас ждет, — повторил Зак.
— А что вас ждало, сеньор Наварро? Вы сами лично видели тень, атаковавшую ваших друзей?
— Н-не то чтобы… — неуверенно промямлил парень. — Я видел, как что-то утащило Эрика, но сам я внутрь не заходил.
— Значит, вы не знаете наверняка, что это была тень, я правильно понимаю?
Зак теребил край своей куртки. Адан не стал его дожимать.
— Вы можете идти, — он жестом указал в сторону скамейки. — Итак, у нас получается, — продолжил он, — что настоящими свидетелями смерти Эрика Юнга был Сантьяго Пириньо и Александр Кальдера. Но обоих мы так и не смогли найти.
Генри сжал пальцами деревянный поручень.
«Тьяго, где тебя носит, когда ты мне так нужен?»
В устах де Веги его история звучала так, словно он специально привел на склад Эрика.
— Суд вызывает сеньора Борильни.
Художник занял место у стойки свидетелей и подробно рассказал, как Генри уговорил его собрать девушек в одном месте, а тот по наивности согласился. И тут получалось, будто бы он специально привел жертву в заранее определенное место.
— Скажите, — спросил Адан, — подсудимый мог знать, в какой час заканчивались ваши занятия с Элоизой Пириньо?
— Он знал, конечно, — Борильни кивнул. — Он пару раз провожал ее вместо брата.
— Вы видели его рядом с вашей мастерской в день исчезновения Элоизы?
Генри сжал челюсти. Художник в его сторону даже не посмотрел.
— Возможно. Хотя сейчас, к сожалению, уже не вспомню.
— Благодарю вас.
Когда Борильни сел обратно на скамейку, Адан выступил сам и сообщил, что тоже является свидетелем по этому делу. Он видел Генри с Тьяго в магазине «Рубио-Хиль», где работал Эмилио Верде, казненный за колдовство.
— Теперь очевидно, — заключил де Вега, — что Эмилио был не единственным виновным. Похищения были организованы несколькими людьми. И единственная возможность для подсудимого спасти свою душу — это назвать имя человека, на которого он работает. Того, кто за всем этим стоит.
Зрители устремили взгляды на Генри.
— Я не знаю, кто за всем этим стоит, — хмуро проговорил он и взволновано добавил: — Но я не виновен!
 
Андрэс Дюваль прочистил горло, и теперь уже все смотрели на него.
— Мы дадим подсудимому время подумать, — отчеканил искатель. — На сегодня заседание закончено.
Двое стражников подошли к Генри и, открепив цепи от загородки, повели его к дверям, а оттуда обратно в камеру. Краем глаза он увидел, как родители кинулись в его сторону, но им преградил дорогу третий стражник.
Драйден не понимал, о чем ему предстояло подумать. Он все сказал, и не его вина, что его слова перевернули вверх дном. И Зак… Зак почему-то решил выгородить Тьяго… За его счет!
Генри сжал кулаки. И сам Тьяго забыл про него. Еще лучший друг, называется…
Глава двадцать третья — В плену кошмара
Тьяго окончательно потерял чувство времени. Ему снились погони и битвы, в которых на него нападали и люди, и звери, и неизвестные твари. И всякий раз он спасался с помощью какой-нибудь магической способности.
Забытый бог раз за разом показывал ему, как он слаб сам по себе и каким мог бы стать с его помощью. Но постепенно Тьяго научился держать фокус на себе и, даже когда на него во весь опор неслось чудовище, не забывал, что это всего лишь сон. Устав драться, он позволил разорвать себя на куски. И когда стало больно, сумел отделиться от своего тела и перестать чувствовать.
«Думай, Тьяго, думай, — сказал он себе, зависнув в черной пустоте. — Обычно тени поглощают человеческие души, не спрашивая разрешения. Так убили Эрика и гостей сеньоры де Лауль. Так что если бы этот Талан захотел меня съесть, что бы его остановило?»
Тьяго бросило в новый сон, где он оказался на дне Сириги. Холод пронзал его тысячами кинжалов. Он не мог дышать, и сердце сжалось от страха.
Тьяго снова сфокусировался на себе.
«Он хочет отвлечь тебя. Не давай ему. Итак, твоя душа как пища ему не нужна. А марионеток у него уже и так хватает. Неужели тот же Адан не согласился бы стать сосудом и поделиться своим телом? Уж ради карьеры в церкви-то…»
Вода заполнила его легкие, и Тьяго камнем упал на дно. Каждая частичка его сущности звала сопротивляться и бороться, но он старался сосредоточиться на своих мыслях.
«Возможно, ему подходит не всякое тело. Как и не всякая девушка может стать его невестой».
Тьяго снова подумал о свой сестре и потерял концентрацию. На этот раз его выбросило в небо, прямо над простиравшимся внизу Сиригардом. Он падал, и потоки воздуха обжигали его лицо.
«Что во мне особенного?» — спросил себя Тьяго.
Он рос, как все, ничем не отличаясь от местной ребятни. Любил подвижные игры, постоянно торчал на улице и, пожалуй, редко болел. Но никаких необычных способностей он за собой не замечал.
Тьяго вспомнил, что Талан уже сказал: «Твоя душа была обещана мне еще до твоего рождения».
«Я должен выбраться и расспросить маму», — успел подумать он, прежде чем его тело разбилось на множество кусочков.
Тьяго почувствовал, как что-то прохладное коснулось его лба. Он открыл глаза и увидел Анжелику. Она промокнула его лоб влажной тряпочкой.
— Вот, попей, — ласково проговорила она и, подняв кружку, поднесла к его губам.
Тьяго несколько раз моргнул. Небо над головой было голубым, как в середине дня. И он по-прежнему сидел прикованный к остаткам колонны в храме Брамны.
— Спасибо, — сказал он, сделав последний глоток.
Анжелика убрала мокрые прядки с его висков за уши.
— Почему ты так отчаянно сопротивляешься? — спросила она.
— Я не думаю, что мир станет лучше, если в него вернется забытый бог, — ответил Тьяго.
Женщина чуть подняла брови.
— Все, что тебе показывает Учитель, не просто так. Помни, он сильнее любого забытого бога.
— Анжелика! — позвал ее Адан, стоявший у лестницы вниз. — С ним нельзя сейчас разговаривать.