Когда тепло (СИ)

— Денис, я приехал просить. Не простить, нет. Я приехал как отец.
Он замолчал и посмотрел Денису в глаза. Они стояли так, взгляд во взгляд, несколько секунд.
— Я не собираюсь подписывать ему смертный приговор. Если вы об этом.
— Спасибо.
Они еще постояли молча.
— Я бы хотел увидеть её.
— Нет.
Снова глаза в глаза.
Раздалась музыка. Из дома со стороны кухни вышла Наташа с его телефоном в руке.
— Денис, он просто надрывается! Вдруг… — она остановилась, глядя на мужчин. — Извините, что помешала.
Виктор Владимирович развернулся к ней, не пытаясь приблизиться.
— Мы закончили, — Денис подошёл к Наташе, отгораживая её. Она коснулась его лопатки, слегка выступила из-за него.
— Вы…его отец?
— Да. Денис против, но разрешите мне к вам обратиться.
Она почувствовала, как подобрался Денис, и прижала свою руку сильнее к нему. Кивнула.
— Я не прошу простить моего сына. Я прошу прощения от себя. Как бы ни было, но он мой сын и остаётся им. Я могу поступать незаконно, могу быть жёстким и даже нечестным в делах. Могу быть жестоким к людям. Но я никогда не принуждал женщин. Мог быть с ними груб, не ласков, не уважителен. Но рукоприкладство и насилие — моё собственное табу. Я прошу вас принять эти цветы и мои сожаления как отца, которому нести этот крест и пытаться… хоть что-то исправить, — он протянул в её сторону охапку разноцветных гербер.
Наташа постояла неподвижно какое-то время, надавила на спину Дениса, вынуждая его продвинуться вперед, и взяла цветы.
— Я принимаю ваши цветы. Как мать, у которой тоже есть сын. И от вас как от человека, нашедшего в себе силы на такое признание.
Мужчина слегка поклонился и направился к воротам. Наташа ткнула букетом в руку Дениса.
— Перехвати, пожалуйста. Боюсь, не удержу столько сразу.
Он сильно сжал длинные гладкие стебли. Она положила свои пальцы поверх его.
— Не ломай. Это цветы уважения и счастья. Разные оттенки как разные пожелания хорошего настроения. По легенде они произошли от нимфы Гербы и дарят тепло и радость. Герберы близки ромашкам, а значит они искренние.
Денис развернулся к ней.
— Ты неземная. И ты точно нимфа, Лёшка тогда не ошибся. Теперь я знаю еще одно твое имя, — он улыбнулся. — Поставить в воду?
Она улыбнулась в ответ.
— Да, пусть красуются в столовой.
Она прислонилась к раме кухонного проема. Денис разместил вазу с цветами на столе и привалился напротив Наташи.
— Что ты с ним сделал?
Он бегло взглянул на нее и перевел взгляд на сосны.
— Избил. Сломал нос. Может быть что-то отбил.
Он помолчал.
— Когда я увидел его там, плюющим в тебя… Меня накрыла пелена, плотная и непрозрачная, только он в фокусе. Все нервы оголились. Вены будто вздулись и кровь стала ледяной, но одновременно булькающей. Даже не ярость. Чёткое желание разорвать. И мучить, раз за разом. Долго. Без устали. Я хотел не убить, а уничтожить его по крупице.
Она подошла к нему, задавая немой вопрос глазами.
— Он жив, — Денис уперся затылком в створку. — Потому что ты была важнее. Ты важнее. Будущее с тобой важнее.
Она смотрела на него.
— Он наворотил много всего. Насолил разным людям. Сейчас он заперт в подвале.
Он тут же добавил, заметив ужас в ее глазах:
— Не здесь.
Денису нестерпимо хотелось притянуть Наташу к себе. Пришлось засунуть руки в карманы.
— Что с ним будет?
— Мы скоро решим.
  
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍55. Сторицей
 
С Денисом поехал Игорь. Алексей теперь тоже был в курсе произошедшего, но из-за своей горячности ему не стоило ехать на разбор.
— Дэн, я побуду в машине с Игоряном, нас все равно не пустят. Допуск же только напрямую заинтересованным лицам, — кипятился он.
— Лёш, я ценю, ты знаешь. Но со мной поедет только Игорь, — он положил руку на шею брата. — А ты побудь с Наташей. Ты не видел ее там, поэтому ей с тобой комфортно.
— При чём тут это? — не понял мужчина.
— Они же приятели с Володей. Да, не смотри на меня так — я знаю, что она ему нравится. Они приятели. Я вмешиваться не буду, это же Наташа, — он улыбнулся сам себе. — Сейчас с ним она скованна, стесняется и избегает его, потому что он был там и видел её.
— Как и меня, — подтвердил Игорь.
Денис сжал кулаки.
— Лёш, вы с ней пообщаетесь, и мне будет спокойнее. Я сказал, что просто поеду по делам, иначе она места себе не найдет и перенервничает. Расскажу потом, по факту.
Они сидели с Игорем в машине, приехав раньше обозначенного времени.
— Ты как?
Денис провел пальцем по рулю.
— Нормально.
Игорь внимательно на него смотрел.
— Она как вообще?
— Не хорошо. Хотя бы уже не плохо, — он провел ладонью по лицу. — Она же сама жизнь. Но будто нажат «выкл.» И я наощупь ищу «вкл.»
— Ты нашёл. Ты же ее любишь.
— Люблю.
— Скажи ей об этом.
— Скажу. Позже. Сейчас признание прозвучит, как попытка всё исправить. Я так не хочу. Я хочу, чтобы она знала, что я люблю ее саму, вне обстоятельств.
Они помолчали. Денис смотрел перед собой.
— Мне наравне себя нужно наказывать. Даже думал отпустить ее. Только понимаю, что не смогу, силенок не хватит. Я без нее сдохну, — он повернул голову к Игорю. — И нутром чувствую, что она меня не отпустит, и это сторицей придает силы верить в себя самого.
— Дэн, что ты решил по Степану? Ты же понимаешь, что тебе его никто не отдаст. Ты получил своё время и, возможно, получишь ещё. Но он нагадил всем. И каждый жаждет возмездие.
— Знаешь, Гор, хорошо, что его мне не отдадут. Иначе точно ничего дальше не будет, ни для него, ни для меня. А я хочу это самое дальше, с ней хочу. Больше, чем его уничтожить.
— То есть я тебя спокойно туда отпускаю, и ты не натворишь ничего непоправимого? — Игорь потянул Дениса за плечо, заставляя развернуться к себе лицом.
— Наташа не подпускает меня, говорит, что грязная. А сама надевает мои вещи. Вчера сказала, что так ощущает меня, будто через одежду я к ней прикасаюсь. Невозможная девчонка. Она осталась со мной, даже из спальни меня не гонит. Мы всё это время спим буквой Т, я поперек в ее ногах, она вдоль, упираясь мне в живот. Я в прямом и переносном смысле валяюсь у нее в ногах, вымаливая своё прощение. Она не позволяет ему забрать то, что между нами. Думаешь, я позволю ему?
На входе встретились с Ярославом. Денис задержался, не доходя до дверей.
— Моё предложение в силе. Ты мне помог, и я благодарен.
— Я рад, правда, Дэн. Заманчиво, но нет, я должен сам разобраться.
Они кивнули друг другу и прошли внутрь.
— Денис Сергеевич, у вас личный мотив. Поэтому вы первый. Чем возьмете? Одно условие — он остается живым.
— Мне не нужна его жизнь.
— Что тогда? Бизнес, контакты, территория, женщины, деньги?
Денис смотрел неотрывно на Степана. Потом медленно качнул головой.
— Его собаки.
Он видел, как дернулся Степан, как побледнел, как ужас заполнял припухшие глаза от возникающих в его больном мозгу картин расправы.
— Не тронь животных. Они лучше людей! Дэн!!!
Он молча выдержал его взгляд, развернулся и вышел. Лишь на улице осознал, насколько сильно сжимал кулаки. Кожа лопнула на правой руке и кровоточила, на ладонях остались глубокие вмятины от ногтей.
Денис не сомневался, что получит удовлетворение своего запроса. Для остальных такая цена была пустяком. Для Степана же это было очень личное, которое он не светил и никого не посвящал, его тайное увлечение. Он на самом деле любил собак.
— Дэн, ты убьешь их? — Игорь рассматривал собачьи угодья. Назвать их иначе язык не поворачивался.