Черная кровь ноября

– Мам? – тихо позвала она.
Мама подняла голову и посмотрела на Кристину как будто издалека. В ее глазах не было вообще никого живого, словно оттуда вынули человека.
– Что случилось?! – Кристина перепугалась так, что у нее, кажется, отнялись ноги. Она оперлась на стену, но не могла сделать ни шага.
– Все, Кристиночка. Все случилось.
Голос тоже был мертвый.
– Мам, перестань! – когда тебе только восемнадцать, и то всего несколько часов как, очень не хочется знать о том, что выглядит вот так. Что приводит к вот такому. Хочется закрыть глаза и зажать уши. Не знать. Не слышать.
– Я не знаю, как быть, Кристиночка… – мама снова посмотрела на пустые руки. – Они сказали – лечение дорогое.
– Все-таки… – Кристина не смогла произнести это слово.
– Да, у меня рак. Там обследование было дорогое, я что-то совсем перестала соображать. Подписала бумаги. Кредит, то-се… Наверное, это неважно? Я завтра пойду откажусь. Что-нибудь придумаю.
– Мам…
Кристина почти сползла на пол. Нечестно заставлять ее разбираться в этом всем! Нельзя!
– Я не верю, мам!
– Ты понимаешь, доченька, уже и не проверишь. Это очень дорогая штука. Даже если они обманули или ошиблись, все равно уже ничего не поделаешь.
Не поверить маме было невозможно.
Кристина свернулась в калачик прямо на полу и попыталась проглотить рвущиеся наружу рыдания. Что делать? Вот что делать?
В этом доме остановилось время. В домах напротив зажигались и гасли окна, люди выходили и заходили в подъезд. Шуршали под окнами машины. Потом все затихло. Потом поехали первые троллейбусы, громыхнули мусорные баки. Серый рассвет пробирался сквозь декабрьское мрачное небо, а женщина с девушкой так и не двигались. Одна сидя, другая лежа.
Организм Кристины сдался первым. Он-то не был отравлен пока никакой черной тьмой. Он потребовал в туалет, есть и двигаться. Пришлось ему подчиняться. Из туалета Кристина завернула в ванную и долго стояла под горячим душем, пока кожа не покраснела почти до ожогов.
Вышла она уже немного умея дышать.
– Покажи документы, – попросила она маму. Та с недоумением взглянула на свои руки, как будто они правда перестали работать.
– В сумке…
Кристина вытряхнула всю ее сумку, нашла листки договоров и погрузилась в их изучение. Если честно, помогало это мало, она не очень разбиралась в птичьем юридическом языке. Но суммы сопоставить смогла. И это, конечно, ее подкосило.
В бумагах были заключения и диагнозы. Это она тоже посмотрела, загуглила названия и прочитала все, что нашла. Ничего хорошего. Да, шансы есть, но да, бесплатное лечение неэффективно, нужны новые протоколы, а они за деньги, даже если лечиться в России.
Конечно, всегда остается надежда на то, что маму обманули.
Как глупо звучит.
Но на повторные обследования тоже нужны деньги.
Кристина потерла пальцами переносицу, разгладила тяжелую складку между бровей. Успеет еще испортить и так не блестящую внешность.
Вариантов, в общем, было немного.
Кристина достала из кармана куртки телефон. Выбрала контакт. Долго с отвращением смотрела на него. Есть вещи, которые просто надо сделать и все. И надеяться, что не все люди прогнили изнутри до конца, что есть в них еще что-то светлое.
Иначе на что надеяться вообще?
И она нажала кнопку вызова.
На том конце откликнулись мгновенно, словно он ждал этого звонка.
– Алексей? – Кристина судорожно выдохнула. – Я хотела бы извиниться за свое поведение.
  
27. Ирн
 
Король Швеции Карл XVI Густав и королева Сильвия всегда завтракали только вдвоем. Конечно, бывали дни, когда «завтрак» был понятием официальным, и устраивали его в одной из столовых, но обычно правящая чета проводила утро наедине.
Чашка кофе – увы, без кофеина. Круассаны. Овсянка и тосты. Блинчики и ягодный джем. Омлет и рыбный мусс. Ягодное парфе. Бутерброды с паштетом. Спокойный час, когда не требуется ничего устраивать, никому улыбаться и нет необходимости притворяться.
Впрочем, совсем в одиночестве их все равно не оставляли. В этот раз свежую прессу принес какой-то новенький курьер – зеленоглазый и красивый, так что королева Сильвия даже почувствовала легкий интерес. Король Карл не заметил ни курьера, ни заблестевших глаз жены. Если нового работника пустили, значит его уже проверили со всех сторон, что на него смотреть? Его больше интересовало содержимое газет.
 
Сегодня газеты были странными.
– Смотри, какие сегодня новости, – потянулся он к жене. – «Заселен Хрустальный замок одного из самых северных фьордов. В честь этого события келпи проскакали шеренгой по волнам и устроили бурю, до того похожую на весеннюю, что старожилы стали пророчить жаркое лето».
– А у меня вообще ничего не понятно, – королева Сильвия задумчиво листала журнал, со страниц которого стекали золотистой пылью округлые руны. – Ты знаешь, что это за язык?
– Дай взгляну, – король потянулся к ней, и курьер, что принес газеты, тоже с интересом посмотрел. – Нет, даже не видел ничего подобного. Может, это шутка? Молодой человек! Что это вы нам принесли?
Курьер встрепенулся и выпрямился. Глаза его под золотистой челкой сверкнули травяной зеленью.
– Вы слышали про синее небо запада? – вдруг спросил он короля с королевой.
Те переглянулись и снова уставились на курьера. Теперь стало заметно, что одет он тоже странновато – то, что казалось серым деловым костюмом, больше похоже на доспехи, сотканные из тумана, на которые тяжело смотреть.
– Не слышали? – Ирн явно огорчился. – Ну что ж…
Под его взглядом ворох газет рассыпался сухими листьями, из груды которых разбежалось не меньше тысячи мелких паучков. Пока король с королевой стряхивали их с себя, он тихонько вышел.
Рядом с дверью крутился симпатичный малыш, не больше пары лет от роду. Мать или нянька уже искали его, слышны были голоса. Ирн присел перед мальчиком, заглянул в его карие глаза и прошептал:
– Значит ты станешь Синим Небом Запада для них.
Теплая темнота из глаз схлынула, словно смытая северным морем, и они засияли чистой голубизной.
Ирн улыбнулся и спокойно направился к выходу.
Король Испании Филипп Шестой еще недостаточно устал от своих величайших королевских обязанностей. Строго говоря, он только начал входить во вкус. Вникать в секреты и тайны, которые были ему доверены теперь по праву высшей, хоть и формальной власти. Смаковать на кончике языка не просто «наследник», а «король».
Те часы, что он проводит за документами в своем кабинете ему нравились чуть меньше, но на этот случай у него всегда стояла бутылка густого южного вина и лежали кубинские сигары. Чаще всего он угощал ими своего советника.
Сегодня тот запаздывал.
А когда вошел, Филиппу показалось, что с ним что-то не так. Разве он не был ниже ростом и чернявым? Звали его… вот вертится на кончике языка, никак не ухватишь! Впрочем, что это он, конечно, советник Киндеирн всегда был высоким блондином, разве не Филипп удивлялся, откуда в нем, чистокровном баске, такая стать?
– Что сегодня? – Спросил он с интересом.
– Вам нужно объявить войну государству, пославшему этот корабль, – советник указал на интерактивном экране на причалившее к берегу круизное судно. Кажется, это была турецкая круизная компания.
– Почему? – удивился Филипп.
– Они пересекли границу и вошли в наш порт, не испросив дозволения. Кроме того, мы находимся в состоянии войны с их землями. По закону всех, кто сойдет с этого корабля, нужно обезглавить.
– По какому закону? С какими землями? Что ты несешь? – изумился Филипп. – Ему на мгновение показалось, что он сам что-то забыл. Или сошел с ума?
– Вот по этому закону, – советник положил перед королем темный свиток из тонкой кожи. Он что, украл эту древность из музея?
– Эта штука выглядит древнее, чем само государство Испания, – проворчал Филипп. – Давай, не занимайся ерундой и…
– Неужели мы не наследуем древние законы? – спокойно спросил Киндеирн. Он уже убедился, что и в этом короле нет ни капли эльфийской крови, ни единой золотой искры. Было досадно тратить на него время дальше.