Экспансия (СИ)
Он кивает. Я продолжаю:
— Но ты ведь и сам понимаешь, Беким: в случае твоего согласия — наши логистические способности возрастают на порядок. У меня хватит здоровья прогнать через арку 140 человек. Вместе с твоими семьюдесятью — получается двести и еще десяток. Используя исключительно фактор неожиданности, с таким отрядом уже можно надеяться на успех в бою против тысячи и идти вытаскивать твоих родных. И даже тогда — это будет двое наших бойцов против пяти, а то и семи солдат противника.
Еще один молчаливый кивок в ответ. Я не останавливаюсь:
— Но, к сожалению, мы не можем себе позволить сразу переправить в твои края, все двести десять наших воинов, — занудно проговариваю парню и без того явное, чтобы он окончательно притерся к мысли о неизбежности предстоящего ему прямо сейчас. Несмотря на свои страхи и сомнения, — Успешно высадиться в ваших горах — даже не половина дела. Нам ведь еще предстоит вытаскивать сюда тех, кто, как и ты — решит уйти. Ведь для этого мы и пойдем. — смотрю испытующе, — И думаю, что помимо твоей родни, таких кто попросит забрать их с собой, может объявиться там еще немало. Бросить людей в ярме — совсем не правильно будет. Но и задерживаться в ваших горах — ввязавшись в серьезный бой с твоими соплеменниками и ждать пока энергия восстановится, чтобы вытащить из рабства всех желающих — я тоже не рассматриваю, как приемлемый вариант. Своих людей на чужих — мы разменивать не станем, Беким. Вот потому суточный лимит до упора забивать только одними бойцами мы не можем. Так планирую: ворвемся, наведем шороха, похватаем в охапку всех, до кого сможем дотянуться и уходим в портал! Другого плана мы даже рассматривать не будем! Но этот выполним… Условия договора прежние, Беким — мы тебе родных, ты нам — портал. Вернее — место дублера при нем. Просто последовательность действий в нашей сделке придется поменять. Иначе ничего не получится. Сначала портал, после этого твои родственники.
Наконец-то умолкаю. Всё! «Утром деньги — вечером стулья»! Смотрю на албанца взглядом, чистым как слеза непорочного младенца. Я все сказал. Выбор за ним.
Конечно это фикция. Выбор без выбора. После всего, что произошло, парняге без нас и так просто некуда деваться. Цинично? Да! Даже не буду отрицать очевидного. Но и кидать его мы не собираемся.
Да и собирались бы — поостереглись. Поняв, что его подло обманули, мало ли что «основной порталист» учудить сможет.
— Вождь Горан держит свое слово, Беким. — оценивающе поглядев в моем направлении, на своем языке неожиданно вступает в разговор вождь киеренов Таксан. — Ему можно верить. Я уверен, что все будет так, как он обещает.
Коротко киваю «орку». Не время рассыпаться в благодарностях. Но вот этого я Таксану не забуду.
Беким выдыхает облако дыма, щелчком отбрасывает сигарету себе под ноги, тщательно притаптывает уголек и прогнав по лицу спектр разнообразных эмоций, так же, как только что окурок — затоптав последние сомнения, решается.
— Хорошо. Так и поступим. Я верю тебе.
В голосе фатализм и обреченность перед грядущим.
И все же я дал ему сохранить лицо. Хотя бы в собственных глазах.
— Не ссы, парень — все правильно будет, — хлопнув молодого албанца по плечу, на языке родных осин, совершенно непонятно для юриста из Лондона, довольно гудит художник.
Глава 21. Июнь. Земля. Балканы
Портал албанцев возник на новом месте совершенно так же, как ранее при перемещениях появлялся мой собственный. Ничего нового. Уже вполне привычная картина: объемный хлопок, упругий удар теплого воздуха по лицу. Инстинктивно и самопроизвольно плотно захлопнувшиеся глаза, двухэтажная воронка мелкой пыли… Осторожно размыкаю веки…
Вуаля! Мост между мирами предстает перед глазами во всей своей красоте неземного происхождения. И теперь уже даже в теории, нам точно никак не отвертеться от намеченной высадки на Балканы. Поздно пить боржоми, ибо внутренняя жаба этот портал уже в официальный реестр своего имущества внесла и под страхом смерти от удушения не позволит оприходованное добро прощелкать.
Ну что же — значит пришла пора отправляться в очередную дорогу! А то, что на дворе уже буквально вот-вот рассвет забрезжит — так это даже замечательно. Самый сон и безмятежность! Оттягивать некуда — мимолетные июньские ночи самые короткие в году.
Уточненная у Бекима часовая разница между миром Нугари и Албанией только подтверждает ранее уже известное, на нашем с американцами опыте. Ход времени на обеих планетах примерно тождественен. Но при переходе из мира в мир с помощью портала имеется одна особенность: если ты входишь под любую из арок в этом мире вечером, то и на Землю попадаешь примерно в то же самое время. И неважно, в каком часовом поясе находится твой «домашний портал»: в Вайоминге, Сибири или на Балканах. В свете новых событий, еще раз поразмыслив над данной загадкой — отнес сей факт к наличию «внутрипортальных временных ям», в одной из которых самому недавно побывать посчастливилось.
В очередной раз для успокоения души осматриваю окрестности с помощью локатора. Противник в поле досягаемости способности так и не объявился. Погони за нашим новым другом нет. Вблизи по крайней мере. Не спохватились еще шиптарики. Вот и чудненько! Только портала то у вас больше нет, бармалеи вы беззаботные!
Было ваше — стало наше!
Ладно, достаточно гарцевать — дело делать надо. А оно нам сейчас предстоит — не сказать, что слишком уж простое. В очередной раз сунемся в жопу дьяволу.
Оглядываюсь.
В числе атрейских «альбиносов», с передовой группой отважно переправляется сын их предводителя Арвинд. Я еще на Земле оценил смелость подобного решения, принятого вождем Арворном. Седобородый не может не понимать, что здорово рискует жизнью единственного и явно любимого отпрыска. Кто нас знает? А если мы единственное чадо главы пришельцев по дурости угробим ненароком или несмотря ни на что, подло и коварно решим оставить его на планете Нугари в качестве «гостя», а называя вещи своими именами — заложника?
Но жест доверия со стороны Арворна весьма убедительный.
К тому же первая группа, за исключением Рул, почти целиком состоит из атрейских хирдманов. Их задача — уничтожение часовых с той стороны портальной арки с дальнейшим захватом и удержанием плацдарма, на те несколько минут, пока «на другой берег» не переправятся наши основные силы.
— Командиры подразделений, у всех всё готово? — на всякий случай, чисто по привычке, осведомляюсь я в очередной раз.
В качестве ответа на свой, почти риторический вопрос, получаю короткие кивки.
Одобрительно трясу гривой.
— Ну что — устроим азиатское нашествие в старушку — Европу? Пошинкуем басурман окаянных! — зверски и воинственно оскаливается неугомонный Шептун, явно бравируя своей неустрашимой беспечностью перед прекрасной воительницей Арвильдой.
— Нагнем бармалеев! — подхватывает Мастифушка, чуть ли не пританцовывая. Словно ему до туалета давно добежать не терпится. Вот ведь еще один, такой же, как и художник — нарколыга адреналиновый!
Серб еле заметно морщится.
— Как бы самим не выпилиться. — а вот это уже кто-то из толпы. Более серьезно настроенный, осмотрительный и не столь ретивый до кровопролития. У владельца этого басистого голоса детство в заднице, похоже — давно отыграло.
— Да, бросай гундеть! Когда не помирать — все равно день терять. Все путем будет, — возражает ему еще один. — Скажи, Горан!
Так и не определив, кому он принадлежит, снова киваю всем сразу.
Атрейцы не столь громогласны, как наши доморощенные витязи. Но тоже перекидываются репликами на родном языке между собой.
Мария-мелкая и Кэти, вместе с другими отвергнутыми ныне воинственными девами, ненадолго позабросив заботы о дальнейшем укреплении точки портала, сбились в плотную кучку сироток неподалеку. «Стоят девчонки, стоят в сторонке», мля! Хорошо хоть платочки не теребят и нам вслед ими не машут. Снова оставляю девчоночек в обиде и печали. Хоть они и пытаются не подавать вида. Однако, им сегодня с нами — никак нельзя! Слишком уж все может сложиться непредсказуемо. Но отмороженных барышень так и тянет регулярно рядом с бородатым мужичьем по горящим избам шастать, да лихих коней на полном скаку притормаживать. Хватит уже! Пока вроде для того и мужиков хватает. А то, что в самые первые, лихие дни — пришлось ту же Машутку лисьей мордашкой в кровищу окунать безжалостно — так это только от безысходности. Да и дать ей «перешагнуть порог» необходимо было. И кто же знал, что происходящее за тем порогом, сей девице слишком понравится?