Сияние полуночи (СИ)
Будь мы чуть севернее, после дня обучения в таком павильоне половина учеников слегла бы с жаром и кашлем — но теплый климат хребта Фэнлун, частью которого была гора Циншань, позволял не только заниматься на открытом воздухе, но и круглый год носить одну и ту же одежду, не утруждая себя пошивом шапок и теплых штанов — тут постоянно держалась теплая погода, за что эти места прозвали "горами вечной весны". Местные жители сочинили кучу легенд о том, как так получилось. Крестьяне верили в то, что на этих горах лежит особое благословение богов — но наставница Бай как-то в порыве педагогического рвения рассказала нам, что все это из-за высоты, на которой расположена долина клана Фэн, и выходящих на поверхность горячих источниках. Как бы то ни было, послушники клана могли весь год провести, словно застряв в одном теплом весеннем деньке, лишь иногда, в особо холодные ночи, когда горы засыпало пушистым легким снегом, тающим поутру, доставая из сундуков переложенные полынью от моли теплые плащи.
Адептов было около двадцати человек, все — в ученических одеяниях, с одинаковыми прическами и написанным на лице одинаковым рвением к учебе: обучение в клане могли пройти все, кто поступил, но вот войдут в клан и удостоятся носить бледно-голубые одежды заклинателя воздуха лишь самые достойные. Принадлежность к клану означала высокое положение и достаток, и поэтому неудивительно, что ученики горели желанием побыстрее вгрызться в гранит науки и поразить наставника своими успехами — кроме, пожалуй, И Мина, который со скучающим видом наблюдал за кружащей у потолка мухой.
Тут наставник, мужчина в летах, с наполовину седой бородой, который воспитал не одно поколение заклинателей клана, появился в дверях и прошел к своему месту, окидывая учеников строгим взглядом, в котором читался многолетний опыт в устрашении молодежи, и муха, устыдившись своего поведения, вылетела в окно.
— Наставник Фэн Гуанчжи, — шепнул мне И Мин, коромыслом перегнувшийся над своим столиком, чтобы не задеть чернильницу. — Злой, как сотня яо[4].
Мы, поднявшись, вразнобой поклонились и сели на места, и наставник, недовольно хмыкнув, занял свое кресло. Я тут же почувствовала себя в чем-то виноватой, хотя ничего еще не делала, а ученики слева и справа от меня притихли, глядя на мужчину.
Тут он прокашлялся и произнес заученную речь — о том, какая нам выпала честь, как мы должны ее ценить и усердно учится. Нам такую речь говорили чуть ли не каждый день все наставницы, добавляя, что они нас "вырастили" и мы должны это ценить. Я делала вид, что слушаю, преданно тараща глаза на наставника, а вот И Мин самым настоящим образом подремывал, спрятавшись за спиной высокого парня впереди него.
Затем наставник Фэн Гуанчжи вдруг выбросил руку вперед, и с его ладони сорвался ярко-голубой, сотканный из чистой энергии знак, сочетающий в себе и иероглифы, и какие-то еще линии, и совсем непонятные элементы. Знак застыл в воздухе и, повисев с пару мгновений, медленно истаял. По рядам учеников пробежал возбужденный гул, и даже И Мин проснулся и с восхищением уставился на наставника.
Я и сама, встрепенувшись, едва не открыла рот от удивления — вот это да! Я даже не заметила, как он успел его соткать — как будто в пустой ладони мгновенно возник сияющий голубой знак.
После столь эффектного начала наставник довольно провел рукой по наполовину седой бороде и звучным голосом продиктовал:
— Записываем: первый тип знаков — простейшие знаки первого порядка. Как известно, цель существования заклинателей — это защита людей от темных созданий, и все заклинания так или иначе уничтожают тьму. Знак Чэн, который вы сейчас видели, может развоплотить мелкую нежить, вроде нестабильного призрака, блуждающего огонька или неразумное темное образование — например, темную паутину. То есть, знак сжигает созданий первого класса. Знак первого класса для уничтожения созданий первого класса, знак второго класса — для созданий второго класса, это всем понятно? Кстати, повторите классы темных созданий, завтра спрошу.
Кто-то горестно вздохнул. Ничего не поделаешь, когда на тебя несется из-за угла что-то непонятное, самое важное — это разобрать, каким его шарахнуть заклинанием. Если, конечно, ты не владеешь универсальными заклинаниями, которые были во всех кланах — но их преподают старшекурсникам, которые уже обладают достаточной силой и умениями, чтобы их создать.
Все, кто собрался здесь, выросли в каком-то клане и получили домашнее образование, поэтому не было нужды обучать нас с самых азов: достаточно было просто заставить что-то повторить и потом проверить знания. Заклинатели рождались только в семьях заклинателей, и поэтому крестьянский сын, каким бы он не был выдающимся талантом, никогда не сможет овладеть магией стихий и стать заклинателем — если только в его роду не затесался заклинатель, конечно.
После того, как наставник продиктовал домашнее задание (прописать две страницы знака Чэн — перед тем, как учиться создавать знак из энергии, нужно было сначала научиться писать его тушью на бумаге), он отправил нас на тренировочную площадку, к наставнику Фэн Хаосюаню.
— А почему наставник Фэн Гуанчжи не обучает нас владению мечом сам? — шепотом спросила я у И Мина, когда мы гуськом потянулись из класса на полигон.
— Ты что, ему же несколько сотен лет, — снова поразился И Мин моей неосведомленности и постучал меня пальцем по лбу. — К тому же он помогает главе клана советами, наверное, занят.
Я задумчиво покивала. Обычно в клане все обучение ведет один наставник, самый уважаемый и знающий человек, тот, кому доверено его будущее — но в клане воздуха все было немного по-другому. Впрочем, как и в нашем клане — каждая наставница выбирала себе по несколько учениц, и они гуськом ходили за ней от пациента к пациенту, слушая наставления и помогая в лечении, а вечерами зубрили учебники. По-другому в нашем клане было никак — вряд ли бы заболевший человек обрадовался, если бы к нему вломился шумящий класс из тридцати учениц. А небольшую группку они еще как-то терпели.
Тут мы дошли до тренировочной площадки, круглого утоптанного участка земли, частично скрытого от яркого солнца кронами деревьев, и разговоры пришлось прекратить. Наставник Фэн Хаосюань, молодой энтузиастичный педагог приятной наружности, выдал нам по палке и показал движение, которое нужно было отрабатывать. Один из учеников, Шуй Ли из клана воды, который на простое занятие вырядился так, словно собрался на прием к императору — с его пояса свисали нефритовые подвески и золотые цепочки, а руки были украшены браслетами с драгоценными камнями и вычеканенными символами чуть ли не до локтей, крикнул:
— Да я с детства тренировался с лучшим мечником моего дяди! Я не буду тратить время на игры с палкой!
— Он — племянник главы клана воды, — шепнул мне на ухо И Мин, который знал и это. Интересно, есть ли что-то, что этот любопытный лис не знал?
— Что ж, — наставник окинул Шуй Ли расслабленным взглядом и кинул ему настоящий меч, один из тех, что были аккуратно сложены на специальных стойках, ожидая прихода старших учеников, которым было дозволено тренироваться с ними, — попробуй хотя бы достать меня, и тогда можешь не ходить на занятия.
Сам наставник взял в руки все ту же палку и неподвижно встал к середине тренировочной площадки. Шуй Ли покрутил меч в руках, оглядываясь на своих товарищей, и я мысленно посоветовала ему бросить его на землю и извиниться. Разве он не видит, как в глазах наставника проскальзывают опасные искорки, как уверенно его руки сжимают палку, как расслаблена его поза — но при этом он стоит так, что может в любой момент уклониться от нападения, или, наоборот, занести руку и атаковать сам?
Шуй Ли, видимо, не привык думать прежде, чем делать, потому что он облизал губы, и, решившись, с поднятым мечом побежал на стоявшего в центре площадки мужчину. Я на миг зажмурилась, чтобы не видеть позора своего одноклассника — и, когда открыла глаза, он уже сидел в пыли, ошалело хлопая глазами и не понимая, как так получилось. Его меч валялся в другой стороне, а наставник все так же расслаблено стоял в центре и посвистывал, разглядывая птичек на дереве.