Истинная (не) для президента (СИ)

Войдя в салон, слегка содрогнулась. Все было как тогда – большие, мягкие кресла, столики между ними, все такой же пол с сероватым покрытием. Разве что цвет обивки кресел был немного светлее, а может, мне показалось. Села, тут же закрыла глаза. Сонливость все еще преследовала меня – проснуться утром при привычке вставать в середине дня – не так-то просто.
Виктор сел напротив, достал телефон, сказал кому-то, что с минуты на минуту вылетит. Потом по салону прошел пилот, к счастью – не тот же, что тогда. Этот был постарше, с сединой в висках и аккуратными усами.
Перед самым вылетом Виктору снова позвонили, что-то сказали, отчего его лицо исказилось в недовольной гримасе.
- Что-то произошло? – поинтересовалась я.
- Вольский произошел. Он уже там, и будет выступать одновременно со мной, - ответил он. – Сейчас с ближайших городов свозят полицию, но стычки все равно могут случиться. Лучше чтобы никто не узнал, что ты прилетела со мной.
- Нет. Мы ведь про все поговорили…
- Я понятия не имел, что там будет Вольский, - прервал меня оборотень.
- Может, забудем про Вольского? Сам говорил, что не будет его – придет кто-то другой.
- Проблема не в нем. Проблема в толпе. Если начнутся беспорядки…
- По идее нас должны увести.
- Но не через портал же!
Самолет пошел на взлет, нас едва заметно затрясло.
- Надо было тебе остаться, - проговорил Виктор, достал из шкафчика на стене бутылку, налил в стакан бурое содержимое и залпом выпил, затем откинулся на сиденье и погрузился в размышления.
Он что думает, мне стоит вообще позабыть о том, чтобы куда-то выходить, из-за его конкурентов, возможных беспорядков и прочего? Впрочем, он не настаивал на том, чтобы я осталась, хоть и мог, и я была этому рада. Свернулась в кресле в желании еще немного подремать. Посмотрела за окно, где под нами клубились навевающие тоску и сонливость серые тучи и закрыла глаза.
Открыла их, когда мы заходили на посадку. Город внизу не выглядел привлекательно. Множество дымящих заводских труб, сплошные промзоны, одинаковые серые прямоугольники жилых домов. Казалось, тут нет ни парков, ни площадей, ни памятников – одна сплошная фабрика. Даже деревьев было настолько мало, что если не приглядываться, казалось, их и вовсе нет.
По пути в аэропорт просмотрела статью в «Википедии» об этом месте – самая ужасная экология в стране. Но Виктор даже не планировал говорить здесь на эту тему. Мол, уже пробовали все улучшить, одни заводы закрыли, другие сократили, третьи попробовали перенести за город, и все воспротивились потере рабочих мест, а к тому, что дышать нечем, местные уже привыкли.
К счастью, мы тут ненадолго.
Самолет мягко коснулся взлетно-посадочной полосы, остановился.
Мы с Виктором вышли – все вокруг выглядело пустынным и запущенным. Рядом – старенькое здание аэропорта, еще пара самолетов. Даже трава рядом с полосой выглядела обесцвеченной, будто кто-то покрутил ручку регулирования яркости вниз.
Нас уже ждала машина и несколько охранников. Я забралась в автомобиль первой, а Виктор остановился, оглянулся вокруг, ища что-то или кого-то взглядом, отошел метров на десять, затем вернулся.
Что он делает?
Сев рядом со мной, он посмотрел в мои глаза.
- Тебе нужно вернуться.
- Почему?
- Тот, кто охотился за тобой, был тут минут пятнадцать-двадцать назад. Я скажу пилоту, пусть…
- Постой, - ответила я. – А если он последует за мной? Не хочу сидеть там в одиночестве.
- Тогда мне придется свернуть мероприятие, - призадумавшись, сказал он. – А это значит, что он заберет регион.
- Может, он того и добивается.
- Может, но сути это не меняет. Если тут бегает желающий прикончить тебя оборотень…
Он вздохнул.
- Лучше всего тебе быть рядом со мной. Но если я скажу убегать – убегай. Если скажу остаться в отеле – ты останешься. Без лишних вопросов, - смотря в мои глаза отчеканил Виктор, а потом постучался в отделяющую нас от водителя перегородку и сказал ехать.
Какое-то время Виктор смотрел вниз, будто пытался что-то рассмотреть на собственных коленях.
 
- Он не просто так был в аэропорту перед самым нашим прилетом. Знал, что я его учую.
- Говорю же, Вольский хочет, чтобы ты испугался и вернулся.
- Он никак не мог знать, что я буду с тобой. Это послание для меня.
- Послание о чем?
- Если бы я знал! – Виктор не на шутку разозлился. Ударил кулаком сиденье рядом с собой, ослабил узел галстука, глубоко вдохнул.
Он боялся.
Мне же по каким-то непонятным причинам страшно не было. Даже наоборот, хотелось быстрее узнать кто он такой, почему увязался за мной и чего хочет.
Виктор посмотрел в окно, потом на меня, а затем внезапно впился поцелуем в мои губы.
- Не отходи от меня. Ни на метр. Никуда, - сказал он. – Вольский точно приготовил что-то к моему выступлению.
***
Дальше я даже позабыла о Вольском. Как только мы выехали из территории аэропорта, машину обступили журналисты с камерами, местные жители с транспарантами, и даже здешний мэр с громкоговорителем. Тот открыто не поддерживал Виктора. Оборотень сказал, что он и Вольского не поддерживает, ведет свою игру, пытаясь выиграть лучшие условия для своей фирмы-застройщика и ждет, кто пообещает ему разрешение на снос немногочисленных исторических зданий в центре и постройку там современных офисов.
Потом был небольшой отель в центре. Внутри все выглядело вполне симпатично – широкая кровать, большой шкаф-купе, картины на стенах, балкон с видом на центральную площадь города. Виктор стоял перед зеркалом в полный рост и репетировал речь. Обещал повышение зарплат для рабочих здешних не самых дружелюбных здоровью заводов, ежегодные путевки в санатории для их детей, высадку новых парков на местах, где годами стоят заброшенные здания и обязательную отставку здешнему мэру, из-за которого в городе все еще витает дух девяностых.
Виктор не обращал на меня внимания, что бесило. Блин, даже тут, рядом с ним, чувствую себя абсолютно одинокой. То к нему кто-то заходит спросить насчет организационных моментов, то пожалуют из местной полиции обсудить план охраны, а мне остается усевшись на диван пялиться в телевизор. Точно то же могла делать и дома.
Местный канал вовсю трубил о том, что оба кандидата выступают в городе, и советовал не вестись на провокации, не брать чего-либо, что можно принять за оружие, приходить со стороны одних улиц тем, кто поддерживает Голубоглазова, и с других почитателям Вольского.
Пришел какой-то неприятный лысоватый тип и долго говорил с Виктором в другой комнате, закрыв дверь. Когда он ушел, я наконец-то удостоилась разговора с мужем. Хоть ему по всей видимости было не до меня, он сидел за столом, пялился то в ноутбук, то в какие-то бумаги, что-то помечал в них ручкой.
- Ты так и будешь…
- Буду что? – он даже не посмотрел на меня, ответил на автомате.
- Отдаляться.
- Я работаю, - спокойно ответил Виктор.
- Будто весь свет сошелся клином на твоих выборах, - тихо, почти шепотом проговорила я, собираясь пойти налить себе кофе.
- А что ты предлагаешь? – он поднялся, отложил бумаги.
- Ну не знаю. Проводить больше времени вместе.
- Я сюда работать приехал, а не на экскурсию. Вольский тут, а значит, это почти что дебаты. Нужно чтобы пресса завтра написала, что я был убедительнее его.
Хотелось уйти. Просто развернуться и пойти пройтись по неприятному, но новому для меня городу, посмотреть, как люди живут, задержаться где-то, пусть он понервничает и подумает, что смысл жизни не складывается из одной лишь карьеры.
Закрадывались даже мысли о том, чтобы познакомиться с каким-то другим мужчиной. Я бы с ним не спала, конечно, но хотелось, чтобы Виктор узнал, что меня видели с кем-то другим. Может, тогда начнет уделять мне больше внимания.
Он шагнул ко мне, обнял.
-  Скоро все кончится. Если выиграю я – дам тебе какую-то должность в администрации, будем постоянно видеться. Используем президентский стол не по назначению. Вряд ли кто делал подобное раньше. А если проиграю – Вольский все равно не даст мне покоя, весь госаппарат подключит, чтобы не дать нам жить спокойно. Выберешь любую страну на карте и уедем.