Благими намерениями (СИ)
— Я не могу вот так просто все бросить, — начал он. — Ты кое-что забыла…
Я быстро начала перебирать в голове вещи, которые остались в доме моего бывшего. Ничего важного, ради чего он бы звонил, или я бы вернулась, на ум не приходило. Все ценное однозначно было со мной, причем и его ценности тоже, только он об этом не знает.
— Я не могу найти свои документы, ты не помнишь, куда их засунула?
— Нет, не помню, — буркнула я, яростно откусывая кусок хлеба, и, едва сдерживая злорадную улыбку, посмотрела на папку с документами, которую прихватила тогда с собой, и которая лежала в стопке бумаг. — Это все?
— И еще… — продолжил он. — Мне звонили из банка. Нужно внести платеж и…
— Тайлер, ты что, сошел с ума? — заорала я, едва не подавившись чем-то похожим на бутерброд. — У меня нет денег, чтобы одолжить тебе, да если бы и были…
— Одолжить? — рассмеялся он. — Грейси, ты не так поняла. Мне не нужно ничего одалживать. Я хочу, чтобы ты пошла и внесла этот чертов платеж, чтобы мне больше не звонили и не угрожали спустить мое жилье с молотка, иначе…
— Послушай ты, гребаный мудак, меня не волнует, что с тобой сделают кредиторы, или во что ты там ввязался! Это твой долг, который ты брал на скачки… и, вероятно, не лошадиные. Все документы оформлены на тебя, а не на меня. Весь спрос с тебя, а значит, и платить тебе! Тебя в моей жизни больше нет. Меня в твоей — тоже. И, знаешь, относительно того сообщения…
— Какого сообщения? — попытался вклиниться в поток моих слов Тайлер, но я ему не позволила.
— Того сообщения, что пришло тебе совсем недавно. Я не передумаю и обдеру тебя до последних гребаных трусов! А если ты не перестанешь мне звонить, то в полиции обязательно придумают, как выписать ордер на твое имя. Ты ведь помнишь, у моего папы в полиции есть хорошие знакомые, а тебя он не любил! Поэтому всего тебе хорошего, говнюк!
Нажав на кнопку отбоя, я отбросила телефон и, запрыгнув на столешницу, пыталась отдышаться. После этого разговора я была настолько измучена, словно пробежала пятимильный кросс на соревнованиях. Неужели это все взаправду? Я просто не верила своим ушам, что Тайлер решил, словно я буду и дальше оплачивать все его азартные игры. Ну, уж нет! Теперь у него есть другая подружка, пусть она и заботится о нем.
Тем не менее, я едва сдерживалась, чтобы не сорваться в очередном приступе истерики, захлебываясь собственными слезами. Есть перехотелось. Злость во мне хлестала через край. Руки дрожали так, словно это был какой-то странный тик.
Собрав после себя остатки еды, я прибралась на кухне, выпила стакан сока, чтобы слегка охладиться, и пошла собираться. Нужно идти в магазин. Это может помочь мне отвлечься. Но едва я успела принять душ и облачиться в свое любимое совсем легкое красное платье с различными полосками-орнаментами, как подскочила от дикого грохота в дверь на том самом месте, где стояла. Первой мыслью было кинуться на кухню за сотовым, чтобы набрать службу спасения, ведь если это Тайлер или кредиторы, которых он, вероятнее всего, натравил на меня, то мне с большей вероятностью не поздоровится.
Грохот повторился, а я тем временем пыталась прокрутить в голове, кто может прийти ко мне в гости. Адрес этой квартиры знает только Миа, мама с папой и… Тайлер. А больше и некому. Пытаясь не поддаваться панике и обдумывая пути отхода, я уже чувствовала испарину на лбу, а за спиной холодную стену и чертову безысходность, когда за следующими гулкими ударами последовал странный, но чертовски притягательный голос.
— Грейс Паркер, откройте дверь, это полиция!
— Полиция? — прошептала я сама себе, судорожно сжимая телефон дрожащими руками. Какого черта от меня нужно копам? Страх тотчас же испарился, сменившись непониманием, и, вытянув спину, я зашагала к двери.
— Грейс Паркер, открывайте дверь, немедленно!
Посмотрев в глазок, я увидела только полицейский жетон, прижатый к двери. Самого обладателя столь волшебного голоса заметно не было. Стук повторился. Положив ладонь на дверную ручку, я замерла.
— Вы точно из полиции? — спросила я, стараясь говорить уверенно, но недавний испуг был, черт возьми, заметен. — Потому что такой значок можно купить за углом за три бакса.
— Детектив Лиам Вуд, девяносто восьмой участок, номер жетона один три…
Вряд ли липовый коп начал бы диктовать мне номер своего жетона, что немного сгладило ситуацию, намекая на то, что этого незваного гостя подослал явно не Тайлер.
Я распахнула дверь. Парень, не мужчина, стоящий по ту сторону порога, пошатнулся, едва удержав значок в своих руках, и отстранился, более не упираясь рукой в дверь. Я уставилась на вещицу, пристально всматриваясь в детали. Вроде бы подлинный. В свое время отец часто возил меня с собой на работу, когда со мной было некому посидеть, и, чтобы скоротать время, я брала значки у него и других офицеров и переводила их грифельным карандашом на бумагу. Я видела десятки значков и с уверенностью смогу отличить настоящий от подделки, купленной у входа в метро за три бакса. Но… этот парень был совсем не похож на копа, пусть, должна признать, его значок и являлся настоящим. Кажется, я пялилась на него, открыв рот. Большие черные ботинки, шнурки от которых неконтролируемо доставали до пола, создавая огромную вероятность споткнуться и свернуть себе шею, широковатые синие джинсы со следами потертостей, словно их либо слишком давно носили, да и брали не по размеру, или они были куплены в том модном бутике на третьем этаже торгового центра в самом сердце города. Я нагло скользнула глазами вверх. Белая рубашка торчала из-под края кожаной куртки и была хорошо видна на груди, ведь верхняя одежда на этом парне держалась только благодаря рукавам и одной кнопке внизу. А когда я посмотрела на его лицо, то ахнула и, боюсь, сделала это вслух. Он был чертовски красив и безупречен. Четкие линии лица, волевой подбородок, легкая щетина, острый нос, нахальная улыбка на губах и изумрудно-зеленые глаза. Спрятав жетон, он запустил пятерню в волосы, сметая капли воды, которые чуть раньше, вероятно, были дождем, начало которого я так и не заметила, ведь тогда приготовила бы зонт, и, не дожидаясь моей гостеприимности, прошел мимо меня в квартиру, даже не удостоив честью снять свои гребаные ботинки. Я поспешила прикрыть дверь от глаз любознательной соседки и, повернувшись к нему, уже хотела было что-то спросить, как он меня опередил, наглым образом уставившись на меня, на мои коленки, до которых едва доставало платье, и… на огромный вырез. Он меня что, оценивает?
— Ах, так вот ты какая, Грейс Паркер, — ухмыльнулся он.
— И что это должно означать? — уставилась на него я, чувствуя себя по-настоящему неловко в своем собственном доме, но лишь наткнулась на очередной смешок с его стороны.
— Лапуля, а ты знаешь, что нельзя скрываться от правосудия? — он обходил мою квартиру, оглядываясь и проводя пальцем по мебели, затянутой в пленку, и по рамкам с фотографиями… «Лапуля»? Что?! В голову снова закралась мысль о том, что он никакой не офицер, а маньяк, подосланный Тайлером, и эти пленки, которыми укрыта мебель, пригодятся ему в его грязном деле, когда он начнет расчленять мое тело или же пытать меня, но все, что мне оставалось делать, это просто держать себя в руках, которые я поспешила сложить на груди в странном, но комфортном для себя жесте.
— А вы, простите, я не услышала, по какому поводу? Быть может, у вас есть ордер, офицер?
Сложенные на груди руки говорили о том, что я приняла оборонительную позу, что не осталось незамеченным моим гостем. Он ухмыльнулся и, сев на край подлокотника дивана, сложил руки на коленях, и посмотрел на меня.
— Детектив, — ухмыльнулся он. — К способности портить чужие жизни нужно добавить еще и глухоту?
— Что, простите? Вы хамите мне в моем собственном доме? Какого хрена? — сделала шаг к нему я. — Покажите мне чертов ордер!
— Ордер? — расхохотался он. — Милая, после того, что ты сделала, я ради интереса и эксперимента готов запереть тебя на семьдесят два часа до выяснения обстоятельств или личности.