Испорти меня (ЛП)

— Значит, вы сознательно позволяете распространять этот грубый материал в публичной библиотеке? — Она наклоняется вперед и шипит: — Здесь есть дети. — Затем она выпрямляется во весь рост — целых два фута пять дюймов[1] — и открывает журнал на оскорбительной странице. — Все, о чем я прошу, это пойти и прикрыть порнографические изображения. У меня в машине есть принадлежности для скрапбукинга и термоклеевой пистолет, если понадобится.
Пока я весь оставшийся день старательно пытаюсь вычеркнуть весь этот разговор из своей памяти, Бен, конечно же, не может забыть об этом. Для него это очень забавно.
Позже вечером, когда я лежу в постели, прикладывая к голове лед, он присылает мне сообщение.
Бен: Резвиться: с энтузиазмом предаваться сексуальным или неблаговидным занятиям.
Бен: Похоже, мы все-таки не берем неделю отпуска. Увидимся в субботу.
Глава 13
Мэдисон
Сегодня утром Бен будет работать со мной волонтером, и еще до его прихода я знаю, что это будет одно из самых ярких событий в моей жизни. Сегодня у нас будет тематический отрывок из Джейн Остин. Если вы думаете, что я не планировала это специально, то вы меня совсем не знаете. Я взяла костюмы напрокат в местной театральной труппе и убедилась, что Бен готов сделать все возможное.
Мэдисон: Сегодня будет интересно. Предупреждаю сразу — там будут костюмы.
Бен: Без проблем. Эти маски животных были забавными. Детям они понравились.
Ха-ха-ха. Он думает, что у меня нет для него костюма, похожего на мистера Дарси. Как мило. Когда он приходит, я провожаю его в кладовку и представляю идею.
— Мы оба должны это сделать, — говорю я, по-настоящему раздраженная тем фактом, что мне придется надеть великолепное голубое шелковое платье с подъюбником и гарцевать вокруг, как принцесса. Ух, хуже некуда, правда?
Бен смеется и качает головой.
— Нет.
Всего одно простое слово, произнесенное резким тоном.
Нет.
— Но дети будут в восторге!
— Ага, нет.
Я вздыхаю, затем опускаю взгляд и судорожно сжимаю руки, делая невинный вид.
— Ну, я действительно не хотела этого делать, но... поскольку я контролирую твои общественные работы, мне бы не хотелось связываться с судьей и говорить ему, что ты не сотрудничаешь.
Я совершенно не понимаю, что говорю. Судья? Сотрудничать? Что это вообще значит? У меня нет прямой связи с судом. Я просто хочу использовать то небольшое количество контроля, которое у меня есть над Беном, и заставить его надеть этот костюм ради собственного развлечения. Конечно, некоторые скажут, что это злоупотребление властью. А я скажу, какой смысл иметь власть, если не злоупотреблять ею?
Через десять минут Бен выходит из кладовки, и, клянусь богом, у меня случается сердечный приступ. Я видела все существующие фильмы, все экранизации Джейн Остин: версию «Гордости и предубеждения» Киры Найтли, версию «Гордости и предубеждения» Колина Ферта, версию «Эммы» Гвинет Пэлтроу (мой личный фаворит) и так далее. Поэтому, когда я говорю, что Бен выглядит как самая сексуальная версия мистера Дарси, которую я когда-либо видела, поверьте мне, так оно и есть. Высокий. Темный. Красивый. Злой. Я уверена, что у меня действительно учащенное сердцебиение.
— О боже, — сетую я, качая головой. — Это слишком хорошо. Мамочки не оставят тебя в покое.
Мужчина бросает на меня задумчивый взгляд, и, БОЖЕ МОЙ, неужели он делает это нарочно?! Он — мистер Дарси!
— Где твое платье? — спрашивает он, явно раздраженный.
Бен возится со своим сшитым на заказ черным пиджаком. Он немного маловат, поэтому его бицепсы рискуют лопнуть по швам. Мне приходится прислониться к стене, чтобы не упасть.
— Там. Я переоденусь. Просто... оставайся здесь на случай, если мне понадобится твоя помощь.
Я прочитала достаточно исторических романов, чтобы знать, как влезть в одно из этих огромных платьев. Дело в том, что у женщин в романах обычно есть горничная, которая помогает им затягивать корсет. У меня есть только я сама, и я не могу дотянуться до шнурков.
 
Под корсетом на мне тонкая хлопчатобумажная сорочка, так что я не должна нервничать из-за того, что Бен придет и поможет мне. Тем не менее, я долго колеблюсь, пытаясь сделать это сама, но у меня ничего не получается.
Бен стучит в дверь.
— Что ты там делаешь? Коробка с книгами только что упала на пол?
Да, я просто ударилась о полку, когда прыгала, пытаясь дотянуться до петель корсета. Книги разбросаны повсюду. Я не могу сделать это сама.
Я стону и распахиваю дверь.
— Входи, быстрее.
Его глаза расширяются. Я смущенно опускаю взгляд. Пожалуйста, скажите мне, что моя грудь убрана. К счастью, я в основном прикрыта. Верхняя часть груди и плечи оголены в традиционном стиле подобных платьев, но я не настолько неприлична, чтобы он так на меня смотрел.
Женщины ходят в клубы в меньшем количестве одежды, чем я.
Я кручусь вокруг него и объясняю, что мне нужно, чтобы он сделал.
— Просто зашнуруй платье и затяни корсет, — говорю я, как будто мы каждый день занимаемся подобными вещами вместе.
Бен делает шаг вперед, нахмурив брови, и откидывает мои длинные волосы на плечо.
— Это платье просто нелепо. Там так много материала, что ты не сможешь ходить.
Я краснею. Не совсем та реакция, на которую я рассчитывала. Обычно в моих исторических романах, когда красивый герцог натыкается на прекрасную леди в вечернем платье, он настолько ошеломлен, что чувствует всепоглощающее желание соблазнить ее в тот же миг. Мы должны биться о полки, сбивать с них вещи, яростно целоваться, словно два животных во время течки.
На самом деле Бен ворчит себе под нос, затягивая шнурки. Я чувствую жар его прикосновений через сорочку. Он затягивает шнуровку слишком сильно. Я едва могу дышать.
— Ты скоро закончишь? — спрашиваю я. Мой голос звучит так, будто он вырвался из мыши.
— Нет, если ты не будешь стоять на месте.
Его руки обхватывают мою талию и сжимают.
Очевидно, я ерзаю. Горячо. Беспокойно.
Он завязывает шнурки внизу и отступает назад.
Я поворачиваюсь и протягиваю руки.
— Что ты думаешь?
Бен прочищает горло, смотрит в сторону, а когда снова смотрит на меня, его глаза сужаются.
— Я думаю, что это слишком для сказки для малышей.
Я смотрю вниз, и смех вырывается из меня.
— О боже.
Мои груди были приподняты и сведены вместе, образуя дразнящее декольте. Даже я слегка возбудилась от этого зрелища. Я похожа на обслуживающую девку. Задираю сорочку повыше, прикрывая декольте и превращая вид в нечто более скромное.
— Как теперь? — спрашиваю я, глядя на него из-под ресниц.
Он ворчит и поворачивает шею. Бен действительно зол на меня.
— Все в порядке.
Тогда я улыбаюсь и протягиваю руку, чтобы ткнуть его в грудь.
— Расслабься, ладно? Это должно быть весело.
— Весело? Это пытка.
Я вздрагиваю от его замечания. Ладно. Если он хочет превратить этот день в нечто кислое, я не стану его останавливать. Однако я в шикарном платье и намерена наслаждаться каждой минутой. Я закатываю глаза, затем делаю движение, чтобы обойти его и выйти из кладовой.
Бен протягивает руку, чтобы остановить меня, обхватив ее пальцами.
— Ты выглядишь... — Бен прочищает горло и отводит взгляд. — Платье в порядке.
ПЛАТЬЕ В ПОРЯДКЕ?!
— Ух-ты, ты так хорошо владеешь словом.
Он ухмыляется, наконец-то избавившись от своего раздражения.
 
— Платье очень... синее.
Я вскидываю руки и выхожу. Он идет следом за мной, окликая меня.
В качестве возмездия я заставляю его играть более заметную роль во время чтения сказки. Бен должен читать детскую версию «Разума и чувств» вслух перед детьми, а я стою в стороне. Все присутствующие мамы посылают мне молчаливое спасибо. Я никогда раньше не видела, чтобы они были так прикованы к детской книге. Это милая книга, но определенно не то, что их волнует. Когда Бен закончил, несколько из них задерживаются, спрашивая Бена о книге и о том, где ее можно купить. Затем вопросы становятся более личными.