Маска служанки (СИ)

А об Ортисе и Санше даже думать не хотелось. Это было слишком тяжело, для моего заторможенного мозга.
— Почему ты сегодня активная? Ты ведь всю ночь провела на празднике. Откуда эта бодрость? — хмуро повернула я голову к Иноне, которая раздвинула плотные шторы.
Солнечный свет причинял боль, будто я нежить какая-то.
— О, великие! Тебе немедленно нужно принять ванную! — охнула подруга, разглядев меня в лучах солнца.
Да уж, зрелище я являла собой дикое: остатки макияжа легли под мои глаза темными кругами, лицо опухло от слез, губы от поцелуев, а блестящая пудра размазалась по грязной драной тунике. На голове и вовсе было птичье гнездо!
— И да, отвечая на твой вопрос- я почти не употребляю спиртное и ложусь спать довольно рано. Даже вчера, я сразу покинула праздник сразу после полуночи.
Слова, делавшие ее такой правильной, вызвали во мне легкое раздражение. Но я сама виновата, что переборщила вчера с алкоголем и почти лишила себя сна. Инона не заставляла меня пить, целоваться или шляться по лесу до рассвета.
Не смотря на слабость во всем теле, я добралась до будуара и окунулась с головой в ванную, полную прохладной воды, ароматных масел и лепестков цветов. Мне сразу стало легче.
Я могла бы провести здесь весь день, отмокая, однако Инона не позволила мне сделать этого.
— Выбирайся, у нас не так много времени! — поторопила она меня.
Пока я сушила свои волосы магией, подруга нанесла на мое усталое и опухшее лицо тонизирующий крем, и спустя каких-то двадцать минут я уже была похожа на живого человека, однако состояние было все равно подавленное.
— Воды, — попросила я.
— У меня есть кое-что получше, — с деловитым видом, камеристка поставила на трюмо рядом со мной хрустальную рюмку с настойкой из алоэ и рябины.
— Это невероятно вкусно, — изумилась я, опустошив содержимое. Да и голова стала болеть куда меньше.
— Мой собственный рецепт, — похвасталась она, — Если твоя семья часть богемы, то вам приходится довольно часто бывать на приемах и пирушках. И далеко не все члены моей семьи придерживаются той же жизненной позиции, что и я.
— Ты про трезвость и ранний сон? — вяло уточнила я.
Несмотря на то, что мне стало лучше, моей камеристке предстояло приложить немало усилий, чтобы я могла показаться перед королевской свахой.
Она нарядила меня в широкие бриджи из темной легкой ткани и короткий камзол. На ногах красовались простые балетки, а в цшах- серьги из черно жемчуга. Никаких блесток, камней или бисера. Все просто и лаконично.
Завязав передние пряди волос в косы, соединяющиеся на затылке, на подобие тех, что я часто себе делала, живя в поместье старого лорда, я была готова к выходу.
В оранжерее было слишком светло и войдя туда, я сразу же сощурилась. Однако, спустя пару мгновений, с облегчением поняла, что не я одна так делаю. Остальные невесты даже не старались казаться бодрыми и приветливыми, литрами поглощая свежевыжатый апельсиновый сок с кубиками льда. Лишь одно лицо сияло и излучало радость. Это была виконтесса Балье с синими губами, растянутыми в улыбке от уха до уха.
— Ой, Лисса, садись к нам! — звонко позвала она меня.
— Лифа, ты можешь помолчать? Без громких звуков пожалуйста, — страдальчески закатила глаза Мидея, сидевшая рядом.
Леди Толлас и сегодня не воспользовалась макияжем, явив всем невестам свое изнуренное лицо. Зато без синих губ.
— Спасибо, что отправила вчера своего брата меня предупредить, — тихо сказала я ей, присаживаясь рядом.
Пожалуй, это был первый раз, когда я сказала ей «спасибо».
— Что? Какого именно брата? — недовольно проворчала она — А, ты про Дейя? Черт знает где его носит. Со вчерашнего вечера не могу с ним связаться даже ментально. Да к, о чем это ты? Впрочем, не говори, это не важно. Давайте все просто помолчим.
С этими словами герцогиня потянулась к ведерку со льдом и пальцами подхватила пару кубиков. Она приложила их к своему лбу и тяжело вздохнула.
— Ого, Мидди, никогда бы не подумала, что ты позволишь себе подобное поведение в такой формальной обстановке! — прощебетала рыжеволосая подруга.
 
— Да плевать. И мне, и всем остальным, — снова проворчала Мидея, но заслышав цоканье каблучков, тут же бросила лед и выпрямила спину. Другие невесты поступили точно так же.
— Доброе утро девушки. Хотя, вернее сказать, добрый день, — хихикнула королевская сваха.
Сейчас куда больше мое внимание привлекали не ее слова, а ее лицо. На леди Жулейн сегодня были очки, но не такие, как носила Инона. Они были сделаны из темного стекла. В обычной жизни я бы вряд ли догадалась для чего они, но после вчерашнего праздника, я сразу поняла, что у Хольды Жулейн ночка тоже выдалась бурной.
— Вижу, погуляли вы вчера на славу, — произнесла леди Хольда, кинув на нас насмешливый взгляд из-под своих очков, — Надеюсь, это того стоило. Ведь сегодня, все девушки, чьи губы окрасились в синий, должны будут покинуть королевский замок. Да-да, вы не ослышались. Но можете не переживать, никто не наводил на вас порчу и ягодное вино не окрасило вам губы. Этот цвет означает, что испытание ночью костров вами провалено, и вы предпочли нашему принцу других мужчин.
— Выходит, что это не бал был нашим испытанием, а ночь костров? — пискнула русоволосая невеста в изумрудном платье. На ее лице сначала отразилась паника, а затем облегчение. И судя по тому, что ее губы синими не были, ей удалось избежать искушений Белтейна.
— Итак нас сегодня покидают Лифа Балье… но вижу, вы не особо этим опечалены…. Ганора де Оста, Илигана Галди… да-да, правду не скроешь под темной губной помадой, милочка. И Элина Геллар.
— Почему это я покидаю отбор? — возмутилась графиня, — Мои губы не синие!
Потому что ты двуличная змеюка и всех уже достала? Такие аргументы принимает его сиятельство?
— Предать верность своему жениху можно и без поцелуев в губы…. Или, вы думали я не узнаю?
Графиня скривила лицо, а в ее глазах промелькнули гнев и ярость.
— Ну и плевать! Лорд Толлас все равно на мне женится после вчерашнего! Он тоже принц, пусть и не наследный!
Вот теперь я уже окончательно перестала что-то понимать в перемещениях Мидеуса по дворцу. Сначала он сказал, что уходит в свои покои, потом, я встретила у своей двери, и где — то в промежутке он еще и успел пообжиматься с графиней? Почему он тогда не воспользовался мной, если так легко избавил меня от синих губ? Хорошо, допустим, я ниже его герцогского достоинства. Но к чему вообще меня избавлять от синюшности? Не похоже, что Мидея обращалась к нему на эту тему… Столько вопросов, а моя голова гудела слишком сильно, чтобы думать о подобном.
— О, великие! — Мидея раздраженно прижала пальцы к переносице. Она часто так делала, когда пыталась держать себя в руках, — Мой брат как всегда в своем репертуаре. О, великий Арр, сохрани меня от такой невестки!
— Пусть я и не должна перед вами объясняться, но не хотелось бы вас обнадеживать. Поэтому, вынуждена вас разочаровать. Всем присутствующим лордам было наказано проявлять к невестам принца… особый интерес. И Мидеус Толлас не исключение. Первую половину вечера, он ухаживал за другой участницей отбора, однако она не поддалась на его уговоры и обещания и сидит перед нами, не совершив греха предательства.
Я старалась не привлекать внимания, чтобы не выдать, кто же та самая невеста, но мои глаза непроизвольно закатились.
Не поддалась, как же! Сама вешалась ему на шею, даже обещать ничего не пришлось, будь не ладен этот Белтейн! Но за прошлую ночь со мной произошли и более постыдные и позорные вещи, чем ситуация с Толласом, которая меня волновала из вчерашних событий меньше всего.
— Фи! — Эллина откинула назад прямую прядь каштановых волос и деловито подула на челку, — Просто та девица оказалась недостаточно хороша для него! Может быть, он узнал, кто кроется под маской и испытал отвращение.
С этими словами она с вызовом посмотрела мне в глаза, рассекретив мое инкогнито. Теперь на меня уставились и остальные невесты. Единственная, кого, кажется, не волновали подобные детали- была Мидея. Он даже бровью не повела и не повернула головы, чтобы узнать, кого же соблазнял ее близнец. Лишь снова прижала руки к переносице, бормоча проклятья в сторону своего брата.