Щит ведьм (СИ)

Второй попытался ударить меня сзади, он бил так будто бы держал в руках короткий нож, который пытался воткнуть в мою спину.
Подгадав момент отклоняюсь в сторону проворачиваясь на месте, тем самым позволяя острому лезвию пройти вдоль тела устремляясь в пустоту увлекая за собой неудачливого хозяина. Далее, я уже наблюдал слезы, текущие из его глаз. Он понимал, что это была его последняя ошибка, допущенная в бою со мной и сейчас он умрет. Но меня этим не разжалобить. Никогда в своей жизни не пожалею урода, грабящего людей и получающего от этого удовольствие, и это еще молчу про насилие. Уверен они этим частенько промышляют…
На секунду мое сердце замерло. Такое бывает, когда ты внезапно ощущаешь надвигающуюся опасность. Волосы на спине встали дыбом, а кожа покрылась мурашками. Все инстинкты этого нового тела трубили мне о скорой смерти, и я не стал их игнорировать.
Оставив пирата, я отпрыгнул в сторону как раз в тот момент, когда пасть фурриода сомкнулась в сантиметрах от моей руки. Его огромная туша пролетела мимо, увлекая оставшегося бедолагу за собой. Раздался сильный грохот, звук приглушенно удара и короткий стон полный боли.
— Даже своих не жалеешь? — сказал я, вставая на ноги, и смотря на волка.
Он стоял возле тела мужчины с размозженной об стену головой на которой красовалась глубокая вмятина и красный след с останками внутренностей черепа.
— Они никогда не были «моими», — прорычал он в ответ вытирая острые окровавленные когти об одежду мертвеца.
Псина медленно прошла в сторону обходя меня полукругом стараясь сохранить дистанцию. Я поступил также. Напряжение росло между нами и повисало в воздухе словно туго натянутая стальная струна. Время будто бы замедлилось. Наши взгляды были прикованы друг к другу.
Я не боялся его, но меня беспокоила сила фурриодов. Одну Терру мне с трудом удалось одолеть, а тут более сильный самец. Да, он не такой ловкий и мобильный как моя кошка, но значит в нем еще больше чистой физической силы.
— Эй! Фы… Убфэй ехфо! — показывая на меня пальцем обратился к волку пират, который откусил себе половину языка.
Из его рта стекала кровь, которую он постоянно сплевывал, нагнувшись к земле, но все же нашел в себе силы вцепиться в шерсть на лапах фурриода и безумным голосом начать восклицать свои просьбы. Но псина его даже слушать не стала. Он лишь брезгливо оттолкнул его руку от себе, и придавил его голову к земле.
— Ты фто делаеф?! Помофите!
Спустя мгновение еще один череп оказался раздавлен подобно переспелому арбузу. Даже для меня это немного слишком. Когда противник повержен и не оказывает сопротивления, то его лучше добить быстро и безболезненно. Если, конечно, в его смерти есть выгода и так я смогу избежать проблем в будущем. Но быть таким жестоким… Жестокость должна быть показательна, чтобы остальные боялись. И если он хотел этим самым заставить меня бояться, то все это глупо.
— Не нравится? — спросил он с ехидной ухмылкой.
Мимика фурриодов ничем неотличима от человеческой. Они также могут улыбаться, злиться, радоваться. Вот только заметить это, можно другими способами нежели наблюдая за мимикой лица. Движение тела, выражение глаз, виляние хвостом или ушей. Сейчас вот у этой псины довольно виляет хвост, а уши стоят торчком. Он получал кайф от всей это ситуации, и меня это слегка нервировало.
— Да вообще насрать, — ответил я, подходя к лежащему на полу мечу и поднимая его.
— Крил, за нами следят с бортовых камер наблюдения, — возвестил меня голос Атрии в наушнике, — Мне прервать трансляцию?
— Нет, пускай смотрят как я буду терзать эту шелудивую псину.
Фурриод зарычал от моих слов, пригнулся на четвереньки проведя когтями по металлическому полу. Которые прорезали ржавый металл с невиданной легкостью, словно раскаленный нож сливочное масло. Вся ситуация меня немного разочаровывала. Я планировал слегка размяться на этих пьяных пиратах и в реальном бою оценить свои силы. Но в итоге они были слишком слабыми, а эта псина будет слишком сильной.
Надеюсь, хоть характеристики поднимутся.
 
Псина не стал больше ждать. Проскрежетав когтями по полу, он метнулся в стремительном рывке в мою сторону, целясь своей пастью в горло, а когтями собираясь схватить меня за плечи и не отпускать пока жизнь не покинет меня. Я перехватил меч обратным хватом в правой руке и встал в стойку. Такая прямая атака была слишком опрометчива, видимо этот чертов фурриод уверен в собственных силах. Может он привык к слабым людям окружающих его, но видимо он боится капитана. Ведь не зря он сидит здесь, а не управляют пиратами присвоив себе всю власть. Значит не так силен, как хотелось бы, и техномаги инквизиции ему не по зубам.
Так и хотелось выхватить бластер и пальнуть плазмой по этой оскаленной морде, устремившейся ко мне. Закончить все в мгновение ока и растворить жизнь врага синеватой вспышкой. Но тогда смысл от системы? Смысл от моих тренировок? Бластер не всегда будет под рукой, и надеяться на него нельзя. Хорошие стрелки становятся трупами, как только кончаются патроны, а враг остается жив. Ты либо всех убиваешь, либо затем убьют тебя. Вот поэтому я не очень люблю огнестрел. Слишком трусливое оружие.
Как только пасть волка приблизилась ко мне на расстояние в пару метров, я провернулся вокруг своей оси на одной ноге ударяя другой. Моя пятка со всей силы врезалась в морду псины. Силу этому удару прибавила скорость самого фурриода, с которой тот надвигался на меня и после оценил ее болезненные последствие.
Кости его челюсти хрустнули при контакте с задней стороной ботинка усиленной пластиной. Мне приходилось все еще таскать эти кадетские ботинки инквизиции, ибо ничего лучше и удобнее я на корабле не нашел. Видимо не зря.
Фурриод зарычав отпрыгнул в сторону. Нижняя челюсть его пасти лишилась нескольких клыков, а также была повернута в другую сторону. Он бросил на меня озлобленный полный ненависти взгляд, а затем резко мотнув головой вправил челюсть с противным хрустом, от которого пробирает до самых поджилок. Никогда не могу к нему привыкнуть.
— Ты сильнее чем «эти», — говоря это он пренебрежительно кивнул в сторону мертвых пиратов.
Меня такое сравнение обидело до глубины души. Я стою перед ним в хорошей форме, натренированный, а он сравнивает меня с этими отбросами. Сильный удар по моему самолюбию. Очень сильный.
— А ты не шибко сильный оказывается, — сказал я честно, понимая, что на самом деле он не такой сильный как Терра.
Терра была ужасно сильной в те последние минуты. Если бы я промедлил еще немного, она бы точно одержала вверх или мне бы пришлось ее убить. Увы только так. Но эта псина, просто была сильной. Один мой удар заставил его отлететь в сторону и вправлять челюсть обратно. А теперь, после моих слов он злится еще сильнее.
Он вновь прыгнул на меня размахивая своими огромными длинными руками с острыми когтями на кончиках пальцев. Пытаться укусить меня он уже боялся.
Я ушел вниз, сгибая колени, а затем совершив короткий стремительный выпад нанес прямой удар кулаком в его живот. Мои костяшки встретились с мышцами его пресса, и на секунду показалось, что пробить его будет невозможно. Но поднажав сильнее и наклонившись чуть вперед я напряг мышцы на все пять очков силы, имеющихся у меня. Если сила удара давно уже была нивелирована мышцами его тела, то мой толчок в живот наконец пробил брешь заставив псину отойти на пару шагов.
Но он не просто так разорвал дистанцию, постарался ударить когтями. Увернувшись в последний момент, я ощутил, как плечо словно раскаленным металлом обожгли, а затем еще и вспороли кожу. Прошипев от боли, я полоснул лезвием меча стараясь повредить руку нападающего. Но успел лишь нанести незначительный порез, который было тяжело различить под густой черной шерстью. Лишь капли крови, капающие на пол, были доказательством моего удара.
 
Мы оба ухмыльнулись, а затем вновь столкнулись в схватке. Удары, уклонение, контратаки. Когти псины со свистом разрезали воздух, как и лезвие моего клинка, его пасть то и дело клацала в опасной близости от моего лица и горла.