Невинность (ЛП)

Маркус кивнул своим Теням, когда они выходили из театра, положив руку на поясницу Коры и ведя ее к машине, которая ждала у тротуара.
— Ты что даже не прослезился? — воскликнула Кора, остановившись на тротуаре. — Разве ты не смотрел ту же пьесу, что и я?
Знала ли она, как соблазнительно выглядит, когда сердится?
Маркус улыбнулся ей. — В машину, — только и сказал он.
Кора покачала головой, но быстро села в машину, когда он открыл перед ней дверцу.
Он сел в машину и приказал водителю: — Отвези нас обратно в поместье. — Шофер наклонил голову, как всегда официально, в круглой шоферской фуражке.
— Понимаешь, Джульетта такая милая и умная, Ромео должен был догадаться, что она найдет другой способ с ним остаться. Если бы он только доверял ей…
Маркус поцелуем заставил ее замолчать. Он хотел сделать это с середины первого акта, когда она начала кусать свою соблазнительную нижнюю губу, беспокоясь о влюбленных на сцене.
Он втянул ее нижнюю губу в рот и прикусил зубами, пока из ее горла не вырвался тихий стон. Черт, да. В ней так легко раствориться. В ее мягком теле, прижатом к нему. В вкусе ее губ.
Она такая невинная. Хорошая. Чистая…
За исключением того, что он единственный, кто мог ее испортить. Ни один другой мужчина никогда не услышит эти тихие хриплые возбужденные звуки, которые она издавала. Никто другой никогда не насладится ее радостным хихиканьем, когда он проведет щетинистой щекой по ее шее.
Он никогда её не отпустит. Она его, навсегда.
Она вошла в его жизнь, как солнце, что пробивалось сквозь облака после долгой морозной зимы. Он пытался отрицать это. Не хотел признавать, как она ему дорога. Ослепленный своими планами и жаждой мести, но сейчас…
Он посмотрел на лицо, которое принесло ему столько.… покачав головой, он убрал прядь волос ей за ухо.
— Кора, последние два месяца с тобой… Я никогда не думал, что я…
Ее глаза метались между его глазами. — Ты никогда не думал, что?..
Она выглядела так, словно ее жизнь зависела от его ответа.
Но что-то привлекло его внимание в окне… "Первый Афинский банк"? Почему они оказались на бульваре Афины? Они должны ехать в сторону востока из города, чтобы вернуться в поместье.
Маркус нахмурился и посмотрел в зеркало заднего вида, пытаясь поймать взгляд водителя. Словно почувствовав, водитель оглянулся.
Глаза женские, но у него не было в штате женщин Теней.
Что за…
Все произошло слишком быстро. Водитель затормозил с визгом колес, Маркус едва успел обнять Кору, чтобы их не бросило на переднее сиденье. Хорошо, что Кора всегда пристегивалась, и водительское сиденье не позволяло Маркусу пролететь слишком далеко, хотя врезаться в него было чертовски больно. Испуганный крик Коры наполнил машину.
Маркус не вскрикнул. Времени не было. Ему нужно сосредоточиться. Он должен вытащить Кору отсюда. Как только машина остановится…
Наконец машина остановилась, и Маркус попытался расстегнуть ремень безопасности Коры.
— Убери от нее свои руки и подними вверх.
— Мама? Что ты делаешь?!
Маркус обернулся и увидел ее. Деми сорвала с головы шоферскую шляпу, скрывавшую темно-каштановые волосы, и отбросила ее в сторону.
В руке она держала внушительных размеров пистолет, ствол которого был направлен прямо в грудь Маркуса.
— Кора, вылезай из машины, — приказала Деми.
— Мама, опусти пистолет!
Деми не сводила глаз с Маркуса, даже когда повысила голос на дочь. — Вылезай из машины сейчас же или помоги мне боже, тебе не понравятся последствия.
Маркус уже успел возненавидеть эту женщину, но ее обращение с Корой только усилило это чувство. Если бы он двигался достаточно быстро, то мог бы направить пистолет вверх, и даже если бы она выстрелила, то пуля никого бы не ранила…
— Передай сестре мои самые теплые пожелания, — сказала Деми. — Ирония судьбы, если задуматься. Мое лицо было последним, которое она видела.
Подожди, что? Она убила Кьяру…
— Мама! Нет! Я люблю…
Две вещи произошли одновременно, на самом деле одновременно. Этот момент Маркус будет переживать снова и снова в своей памяти. Почему он не видел того, что заметила Кора? Почему он не понял, что Деми прекратила хвалебные речи?
Затем раздался выстрел из пистолета одновременно с тем, как тело Коры врезалось в Маркуса.
Мучительный крик Деми только усилил то, что его мозг отказывался воспринимать.
НЕТ!
Кора не могла броситься под пули ради него.
Она не настолько глупа.
Но когда он оттолкнул ее на сиденье, ее лицо стало мертвенно-бледным, и, хотя крови на фоне красного бархата ее платья было не видно, его рука окрасилась кровью, когда он коснулся левой стороны ее груди.
Деми отшвырнула пистолет, закричала и попыталась дотянуться до дочери, но Маркус ее оттолкнул.
— Гони! У нее начинается шок, доставь нас в больницу «Нью — Олимпик». Мы в пяти минутах езды.
Кровь струилась по обнаженной руке Коры и собиралась лужицей на кожаном сиденье под ней.
Маркус надавил на рану. — Останься со мной. Кора, ты меня слышишь? — рявкнул он. — Оставайся со мной, черт возьми!
Затуманенный взгляд Коры метнулся к нему, но он не был уверен, что она вообще его услышала. Твою мать!
— Езжай быстрее, — крикнул он вперед.
Деми ничего не сказала, но проскочила на следующий красный свет, едва не врезавшись во встречную машину. Маркус не обратил на это внимания. У Коры было затрудненное дыхание, а глаза лихорадочно бегали.
— Останься со мной. Останься со мной, Кора. — Это все, что он мог сказать. Он продолжал повторять это словно молитву.
Она не могла оставить его. Она не могла бросить его сейчас, когда он нашел ее. Он не мог вернуться к… к… жизни без нее.
— Мы приехали, — крикнула Деми, и Маркус, увидел, что они правда приехали в больницу. Деми подогнала машину ко входу в отделение неотложной, и оттуда выбежали несколько санитаров.
Маркус распахнул заднюю дверь. — Пулевое ранение в верхнюю левую часть груди. Она потеряла много крови.
Еще несколько санитаров принесли каталку, и вместе они ловко вытащили Кору из машины и положили на нее.
Маркус пошел следом, когда они вкатили ее в больницу. Он лишь мельком оглянулся на Деми, стоявшую у водительской двери и наблюдавшую, как увозят ее дочь.
Ему следовало немедленно послать сообщение своим лейтенантам, чтобы они схватили женщину, пока та не успела улизнуть из города.
Вместо этого он продолжал бежать рядом с каталкой. Кровь, так много крови. Это стало еще более заметно на фоне белых простыней каталок. Так много крови. Совсем как у Кьяры. Так же, как и с Кьярой, а что, если он потеряет и Кору?
Еще больше людей присоединились к бегущей рядом с Корой процессии. Медсестры, врачи — все они выкрикивали вопросы и говорили медицинскими терминами, которые Маркус понимал лишь наполовину.
Он сжал руку Коры и продолжил свою мантру, чередуя «Останься со мной» с «Я никогда тебя не отпущу.»
Но когда они наконец вкатили Кору в операционную, медик оттолкнул Маркуса. — Сэр, вам туда нельзя
Маркус сердито посмотрел в лицо мужчине. — Она моя жена, — прорычал он. — И ее подстрелили. Ты же не думаешь сейчас встать между мной и ней?!
Медик выглядел так, будто вот-вот обделается, но с дрожащим подбородком повторил: — Сэр, во время операции посторонним вход воспрещен.
— У нас тут проблемы? — спросила мужчину медсестра, которая отошла от Коры, чтобы присоединиться к санитару, блокируя дверь.
— Вернись к моей жене, — почти крикнул Маркус. — Какого хрена ты здесь делаешь? Ты нужна ей там. — Он указал туда, где четыре человека крутились вокруг его жены, пытаясь спасти ей жизнь. Он тоже хотел находиться рядом с ней, держать ее за руку, обещать, что все снова будет хорошо.
Но это полная хрень.
Нет ни малейшего шанса, что все будет в порядке. Что она умрет.
Медик положил руку на плечо Маркуса, пытаясь вывести его из комнаты, но тот оттолкнул его. Но вышел сам, не желая отвлекать их от куда более важной задачи — сосредоточиться на Коре. Он успел сделать несколько шагов по коридору, как они закрыли за ним дверь.