Невинность (ЛП)

Почему она раньше не делала этого? В этом нет ничего постыдного или неприличного. Это чувствовалось…
— О-о-о-о, — простонала она, напрягая ноги и закрывая трепещущие веки. Подушечкой пальца она нащупала точку, от которой по телу пробежали электрические искры.
«К черту Маркуса, она могла сама себя удовлетворить».
На секунду она представила себе Маркуса, вспоминая его жесткое лицо, она видела, как сверкают серебряные глаза, а его щеки покраснели от гнева и возбуждения. Ммм, да, именно так.
Она выгнула спину, когда пальцем обвела клитор. Как хорошо.
Она томно моргнула…
— Маркус! — вскрикнула она и отодвинулась, садясь.
Ее муж склонился над ней.
— Наслаждаешься собой, жена? — В слове «жена» чувствовалось какое-то напряжение.
— Вообще-то, да. — В ее голосе послышался лёгкая хрипотца, в котором не было и намека на вызов, который она намеревалась бросить.
Он пришел к ней, словно грозовая туча, темная от едва сдерживаемой ярости. Он схватил ее за запястье и поднес к губам. Не сводя с нее глаз, он засосал ее пальцы в рот.
Она всхлипнула, сжимая бедра. Кого она обманывает? Удовольствие, которое зарождалось у нее между ног, теперь казалось вулканом по сравнению с мерцающим пламенем ее прежнего возбуждения. Маркус слизывал ее эссенцию с пальцев, обводя языком каждый изящный пальчик, пока она не закрыла глаза, чувствуя головокружение от блаженства.
Он положил ладонь ей между ног. — Это принадлежит мне. Ты чувствуешь боль и удовольствие только по моему приказу. — После этого он задел ее клитор. По ней прокатилась волна удовольствия.
Он убрал руку, и все исчезло. Кора едва сдержала стон. Тело ее трепетало, оплакивая потерю.
— Ну, простите меня, господин и повелитель. — Это стало ее вызовом. Очевидно, потеря оргазма сделала ее недовольной и лишила рассудок инстинкта самосохранения, потому что она продолжала рычать. — Я не знала, что ты собираешься взять на себя все функции моего тела.
— Все, Кора. Ты вся принадлежишь мне.
Она спустила ноги с кровати. — Ну, в таком случае я голодна. Накорми меня.
Он подошел к столбику кровати и присел рядом с цепью. Он загораживал ей обзор, поэтому она не видела, как работает механизм.
В следующий раз. В какой-то момент он оступится.
Он вернулся с цепью в руке и задумчиво ее потянул. — Я тебя накормлю. Но все равно накажу за то, что прикоснулась к тому, что принадлежит мне.
— Как ты собираешься наказать меня на этот раз? Свяжешь? Унизишь? Отшлепаешь? Ой, погоди-ка, ты уже все это делал.
— Ты думаешь, что это самое худшее, что может произойти? — Он обмотал цепочку вокруг запястья, подтягивая ее вверх.
Она поднялась на ноги, дрожа от его близости. Ей хотелось разозлиться на него, ударить в грудь, закричать и вырвать его сердце, как он вырвал ее. Другая ее часть хотела, чтобы он прикоснулся к ней, сильно, уверенно и нежно, удовлетворяя голод, который в ней бушевал.
Он поднял ее на цыпочки. Она удостоила его своим лучшим взглядом, но ее поймали и отдали на его милость, как рыбу на леске.
Он открыл рот, собираясь ей что-то сказать, но в животе у нее заурчало так громко, что эхо разнеслось по комнате.
Маркус закрыл рот, в его серебристых глазах блеснуло веселье. — Проголодалась?
— Я уже говорила тебе, что да. — Она могла лучше бороться с ним с полным животом.
Ужин был почти таким же, как и завтрак. Она сидела на подушке у его ног. Он кормил ее кусочек за кусочком восхитительным мясным миньоном. Иногда он не пользовался вилкой, заставляя ее слизывать соус с его пальцев.
И она делала это, становясь все более влажной с каждым разом, особенно когда он задерживал большой палец у нее во рту, лаская нижнюю губу и спускаясь вниз по ее горлу к груди, и щипая ее соски.
Она бессильно застонала, настолько заведенная, что не сомневалась, что он сможет заставить ее кончить всего несколькими движениями пальцев. А еще лучше — его языком.
Когда закончился ужин, он не стал поднимать ее на стол, как раньше. Он отвел ее обратно в комнату и снова прикрепил цепочку к кровати.
А потом.
Он.
Стал уходить.
— Подожди, — сказала Кора, — ты куда?
На пороге он обернулся и посмотрел на нее. — Уже соскучилась? Ты хочешь, чтобы я остался? — В его глазах блеснул голодный волчий взгляд.
— Нет, — машинально ответила Кора. — Я ненавижу тебя.
— Ну что ж, твое желание для меня закон, — сказал он с заботливым видом. В следующую секунду, однако, волк вернулся, превратившись в хищника. — Но если хоть раз увижу, как ты гладишь себя без моего разрешения, поверь, тебе не понравятся последствия. Ты пожалеешь о тех днях, когда тебя просто привязывали к кровати. — Ледяной тон его голоса заставил Кору вздрогнуть.
Она вздернула подбородок и сердито посмотрела на него. — Уходи, раз уж собрался. Видеть тебя больше не могу.
Он скривил губы в полуулыбке. — Будь осторожнее в своих желаниях, малышка.
А потом он ушел.
  
Глава 14
 
Кора сидела на толстой подушке, прислонившись к ноге мужа. Над ее головой, на столе, постукивала клавиатура, когда Маркус печатал.
Она не думала, что так проведёт свой медовый месяц.
Расхаживая голышом, позируя мужу, позволяя ему водить себя на поводке с ошейником и цепью, словно она домашнее животное? Свернувшись калачиком на подушке у его ног, она дремала весь день. Ночью она спала, привязанная цепью к кровати. Кора не осмеливалась жаловаться на тот случай, если муж снова решит связать ее по рукам и ногам.
Она даже не знала, какой сегодня день. Сколько дней прошло после свадьбы, пять? Шесть?
Несколько раз в день, иногда после еды, иногда ни с того ни с сего, он прижимал ее к полу или поднимал на свой рабочий или обеденный стол. А потом муж играл с ней, лизал, дразнил и мучил… до тех пор, пока она не оказывалась на грани оргазма.
А потом Маркус останавливался и возвращался к тому, чем занимался, как ни в чем не бывало. Всегда угрожая снова привязать ее к кровати, если она осмелится прикоснуться к себе, чтобы закончить то, что он начал.
Кора сходила с ума от возбуждения и была на взводе, иногда задавалась вопросом, стоит ли ей рискнуть. Хотя бы раз. Если бы она кончила хоть раз!
Она не знала, как он справляется с этим. Она даже не задумывалась о сексе до появления Маркуса.
Но с тех пор, как он прикоснулся к ней и подарил наслаждение, которое так умело извлекал из нее… это было похоже на те наркотики, про которые говорили, что стоит попробовать один или два раза, и ты становишься зависимым.
Что ж, теперь она пристрастилась к сексу… А ведь она все еще девственница! Что произойдет, если они наконец…
Она сглотнула и посмотрела на Маркуса. Что еще хуже, у нее возникло ужасное подозрение, что ее зависимость касалась только Маркуса.
Над ее головой он стучал пальцами по клавиатуре. Он хотел, чтобы Кора сидела рядом с ним, на подушке, пока работает, свернувшись калачиком у его ног, как будто она действительно была домашним животным.
На второй день, когда он приковал ее к своему столу, она не выдержала: — И как долго ты собираешься продолжать в том же духе? Ты не можешь просто держать меня на цепи, как собаку, куда бы ты ни пошел. Я человек, черт бы тебя побрал.
Никакой реакции.
— Эй, я с тобой разговариваю, — она толкнула его ноги под столом.
Маркус ответил в своём духе. Он заткнул ей рот кляпом и связал руки за спиной, и так она провела весь второй день до сна. Кроме тех трех раз, когда муж довел ее до оргазма и отступал в последнюю секунду, оставляя ее сильно возбужденной, она была рада кляпу, потому что в этот момент она бы упрашивала, умоляла и обещала ему все, что угодно, только бы он, пожалуйста, закончил то, что начал.
К счастью, она успела овладеть собой к тому времени, как он вытащил кляп перед сном, и ей хотелось закричать на него. Кричать, пинать, бить и кричать еще. Но Кора прикусила свою чертову губу, потому что после того, как целый день сходила с ума от скуки и опустошительных приступов наслаждения, которые заканчивались как раз перед оргазмом, она начала понимать картину.