Седьмая руна (СИ)

– Трижды, – тихо поправила Франсуаза. – Он приезжал в имение.
– Вот как?
От девушки не укрылось то, что полисмаг помрачнел еще больше.
– Да. Хотел узнать, не изменила ли я своего мнения…
– Весьма странно.
– Почему?
– Он не выглядит влюбленным в вас.
– Жильбер не любит проигрывать. И уж тем более женщине.
– Мне непонятно, почему ваш отец позволил ему приехать.
– Отец не знал. Жильберу сказала мама.
Франсуаза помолчала и внезапно для себя вдруг спросила:
– Скажите, а ваша мать… Она его любила? Вашего отца?
– Что? – полисмаг остановился, а потом рассмеялся. – Нет! Ни его, ни кого-то другого! Мужчины в ее жизни были всего лишь способом заработка денег.
– А… – протянула девушка.
– Я шокировал вас?
– Нет, то есть да, – призналась Франсуаза. – Но это не то, что вы думаете!
– Вот как?
Они остановились у моста. Солнце окончательно зашло, и теперь магические фонари вспыхивали один за другими, разгоняя холодную тьму. На той стороне набережной слышались веселые голоса и смех – вечерняя жизнь в Паризьенне била ключом.
Франсуаза поежилась и обхватила себя руками. В прозекторской она никогда не замечала холода, а вот на набережной... Возможно, во всем была виновата река, или возвышающаяся неподалеку темная громада кафедрального собора, от него тянуло сыростью и тленом.
– Я просто не понимаю… – пробормотала девушка, заметив, что полисмаг все еще ждет ответа.
– Как можно продавать себя за деньги? – подхватил он.
Лицо мужчины было спрятано в тени, но Франсуаза знала, что он грустно улыбается.
– Это не так сложно, как кажется…
– Как можно быть с кем-то без любви! – смутившись, девушка опустила голову, делая вид, что рассматривает ошейник Бонни. – Хотя мои родители поступили именно так.
– И вы не хотите повторить их судьбу?
– Отчасти. Я не вышла замуж, поскольку неправильно обещать то, что я не могу сделать.
– Любить, почитать, повиноваться?
– Да, – она почти выдохнула это и натянуто рассмеялась, пытаясь скрыть неловкость. – Подумать только! Я обсуждаю подобное!
– А что в этом такого?
– Это же неприлично! – Франсуаза всплеснула руками.
– О да, девушка должна быть скромна, покорна и невинна! – подхватил полисмаг тоном, которому позавидовал бы любой проповедник.
Она покачала головой.
– Вы преувеличиваете.
– Немного. Но согласитесь, вам тоже претят все эти многовековые устои!
Франсуаза смерила его строгим взглядом:
– Думаете, я поддамся на вашу провокацию?
– Вряд ли, для этого вы слишком умны! – совершенно серьезно возразил Этьен.
– Льстец! – рассмеялась она.
Этьен сжал кулаки, борясь с охватившим его желанием схватить девушку в объятия и целовать, пока она не попросит пощады, а потом…
Он стиснул зубы, пытаясь прогнать прочь крамольные мысли.
– Вы замерзнете, пойдемте! – голос прозвучал грубо.
Смех оборвался.
– Вы правы, – Франсуаза направилась к мосту. – Бонни, идем!
Пес прижал уши, с укором взглянул на полисмага и потрусил за хозяйкой.
Этьен шумно выдохнул, а потом быстро догнал девушку, с привычной легкостью приноравливаясь к темпу ее шагов.
Не останавливаясь, девушка бросила на него быстрый взгляд.
– Если вы торопитесь, ступайте, я вполне могу дойти сама!
– Я не тороплюсь, – мягко возразил Этьен, подхватывая ее под руку. – К тому же в свете последних событий я бы не хотел, чтобы вы ходили по городу в одиночестве.
– Боитесь, что Жильбер станет преследовать меня? Это не в его стиле!
– Нет, но в стиле вашего брата.
– Ну, единственное, что может сделать Людовик, – доставить меня в особняк на бульваре Бельенн.
– Откуда вы никогда не выйдете? Бросьте, я знаю, на что способны “любящие родственники”, – полисмаг произнес это с сарказмом.
Франсуаза недоверчиво посмотрела на него:
– У меня есть Бонни!
– Именно! – он ухватился за соломинку. – Вы же не хотите, чтобы ему причинили вред.
Девушка не знала, злиться ей или смеяться.
– Вы невыносимы! – наконец воскликнула она. – Право слово, у вас просто талант все поворачивать в свою пользу.
 
– Только способности. Правда, умноженные на опыт, – хмыкнул Этьен, весьма польщенный этой фразой.
– Работа в полисмагическом управлении требует изворотливости? – поддразнила девушка.
– Изворотливость требуется везде, главное – не переступить черту, – совершенно серьезно ответил ее спутник. – Идемте, ночи уже холодные.
Они почти свернули в студенческий квартал, когда визгливый голос за спиной заставил остановиться.
– Так, так, так… малыш Тьен!
Полисмаг обернулся. Франсуаза с изумлением заметила, как в один момент его походка стала расхлябанной, а по губам скользнула сальная улыбка:
– Люси? Здесь? Какими судьбами?
– Как обычно, работаю, – невысокая женщина подошла, плавно покачивая бедрами. Судя по выкрашенным в ярко-рыжий цвет волосам и густым румянам на скулах, она являлась представительницей одной из древнейших профессий.
– Ба знает? – нахмурился полисмаг.
Люси подчеркнуто беззаботно пожала плечами и выпятила грудь, едва прикрытую кружевом:
– Теперь я сама по себе. А это кто? – она небрежно кивнула в сторону Франсуазы.
Девушка вспыхнула и попыталась выдернуть руку, но Этьен удержал:
– Коллега по работе.
– Коллега? – протянула проститутка, смерив девушку оценивающим взглядом. – Надеюсь, и это твоя ба знает?
– Это не твое дело. И не ее, – веско произнес полисмаг.
– Неужели?
Их взгляды скрестились, Люси первой опустила голову.
– Ты прав, Тьен, это не мое дело. Как и то, где я ищу клиентов, – не твое.
– Верно, – кивнул он. – Но видишь ли, на рассвете мне хочется спать, а не вылавливать твое тело из Скуанны. Если пинчеры узнают, что ты здесь…
– Они ничего не сделают, – перебила Люси. – Они уходят.
– Вот как? Откуда новость?
– Ты не единственный мой приятель-полисмаг, – Люси широко улыбнулась, открывая щербатые зубы.
– Ясно. Кто займет их место?
Ярко накрашенные глаза проститутки забегали.
– Не знаю. Мне никто не сказал. А спрашивать я не стала. Хотя, если ты настаиваешь… – она выразительно выпятила грудь.
Этьен криво усмехнулся и покачал головой.
– Ты же знаешь, что на меня это не действует.
– Раньше ты говорил по-другому, – усмехнулась Люси.
– Раньше все было по-другому. Нам пора, не скучай, – полисмаг увлек Франсуазу за собой.
– Кто это был? – поинтересовалась она, когда они свернули за угол.
– Люси? Шлюха…
– Это я поняла, – как ни старалась Франсуаза говорить вежливо, в голосе слышался упрек.
– Она работает в борделе у моей бабки, – Этьен вздохнул и виновато взглянул на спутницу. – Простите, что вынудил вас присутствовать при встрече.
– Ну что вы, это было… занятно.
Полисмаг фыркнул:
– Скажите проще, от такой наглости вас взяла оторопь.
– Нет.
– Но вы молчали.
– Не думаю, что разговоры о погоде были бы уместны. Кто такие пинчеры?
Этьен на секунду задумался, потом пожал плечами:
– Те, кто промышляет в этой части города. Бары, шлюхи, карманники – все подчиняются им и платят мзду. Короче, банда.
– И вы это позволяете?
– Управлять теми, кто вне закона? Конечно. Иначе в городе начнется хаос.
– Но я думала… – пробормотала Франсуаза. – Что именно полисмаги…
– Мы – стражи закона, верно. Но, согласитесь, гораздо удобнее обращаться к кому-то одному, чем искать иголку в стоге сена.
– И как часто вы обращаетесь?
– Я редко. Предпочитаю сам разбираться во всем, – он распахнул дверь подъезда. Франсуаза машинально кивнула и вошла.
От услышанного голова шла кругом. Дочь графа д’Эгре никогда не задумывалась о преступном мире Паризьенны и о том, что им кто-то может руководить.
– А как же король? – тихо спросила она. – Он знает?
– Разумеется. Его Величество вынужден принимать законы с учетом низов, иначе революции не избежать, – Этьен с улыбкой посмотрел на девушку. – Так что не придавайте особого значения тому, что сегодня услышали…