Истребитель гулей. Роман о Готреке Гурниссоне (ЛП)

Лхосия даже не удостоила его взгляда, но всё же кивнула.
— Если сможешь не отставать, — подвёл итог Готрек, после чего развернулся и потопал дальше.
Как только путь поднялся выше, они увидели и другие пути, шедшие под тем, по которому шли они, и пересекающими всё застывшее море. Все пути были сделаны из той же композиции железа и кости. Спустя несколько часов металл впереди начали омывать приближающиеся огни.
— Это оно? — спросила Маленет. — Это крепость, где мы найдём твоего князя?
Лхосия кивнула.
Маленет снова посмотрела на очертания вдалеке и нахмурилась.
— Ты сказала, — заговорила альвийка, когда они ещё немного приблизились к своей цели, — что свет исходит от… — Маленет поколебалась, указывая на кокон, который держала в руках Лхосия, — этих вещей?
— Непогребённых, — кивнула жрица.
— И ещё ты сказала, что твой князь забрал всех непогребённых в столицу, чтобы там они были в безопасности от трупоедов?
Лхосия заколебалась, глядя на огни.
— Похоже, кое-кого он упустил, — закончила Маленет.
Жрица рванула вперёд, ускорившись и крепко сжав рукоять косы.
— Ну наконец-то, хоть кто-то решил поторопиться, — буркнул Готрек, припуская следом.
Бесплодные местечки оказались не похожи на крепость, что они видели в порту. Вместо изгибающейся спирали, похожей на раковину, он напоминал скорее храм, в котором они впервые встретились с Лхосией — изогнутый, похожий на терновник, клубок костяных башен, каждая из которых обвивалась вокруг другой, создавая абсолютно непроницаемые заросли. Вся измученная масса вытягивалась, подобно сполохам огня, такому же большому, как город, и столь же странному, как и всё, что они видели в этом княжестве. Где-то глубоко внутри извитых стен находился источник фиолетового свечения, который просачивался через щели между башен, падая на море переливающимися волнами.
— Выглядит так же убого, как предыдущие, — сказал Готрек.
Дальняя сторона крепости рухнула и сотни огней облизывали разрушенные стены. Были видны сражающиеся в чаду фигуры, вырисовывающиеся на фоне пожаров. Даже отсюда было сложно не увидеть, что почти все они были трупоедами. Они крушили стены так, как ни один здравомыслящий воин даже не подумал бы, роясь по их поверхности, как крысы, в исступлении рыча друг на друга, пытаясь первыми добраться до защитников. Военные машины швыряли кометоподобные ракеты, огромные шары фиолетового пламени, которые взрывались при падении и окатывали ряды гулей пламенем, которое быстро расходилась по диким полчищам, но выстрелы были редкими и неприцельными.
Лхосия уставилась на бойню.
— Если Бесплодные местечки падут, ничто не помешает им захватить Северные нагорья.
— Снова твои священные мотыльки? — спросила Маленет, всматриваясь в облака крошечных фигурок, круживших вокруг сражающихся.
Лхосия нахмурилась, покачав головой.
— Мы не увидим мотыльков на таком расстоянии, — заговорил Трахос. Он снял с пояса резную коробку из слоновой кости и щёлкнул застёжкой на боку. Из неё выскочила дюжина других связанных друг с другом коробок, каждая последующая из которых была меньше предыдущей, создавая длинную трубу с прямоугольными стенками. Он откинул зажим, зафиксировав все части на месте, после чего поднёс её к глазам, глядя в объектив на меньшей стороне. Он что-то пробормотал и передал подзорную трубу Маленет.
Она поморщилась, когда сцена над стенами попала в фокус. Летающие фигуры оказались трупоедами с широкими кожистыми крыльями, нападавшими на отскакивающих от них рыцарей и разрывавших защитников крепости на куски.
— Никто не руководит защитой, — заметила она. — Взгляни. Это какой-то дурдом. Где этот князь, о котором ты столь много говорила? Он из тех, что управляет своими войсками из местного кабака?
Следом за Маленет и остальные приложились к трубе Трахоса. Когда она дошла до Готрека, Истребитель долго не отрывался от неё, бормоча себе под нос.
— У парадных ворот тысячи гулей. Они повсюду. Полагаю, ворота на этой стороне будут заперты, а наши шансы взобраться по стенам я расцениваю как невеликие. Есть идеи, как мы можем войти?
 
Лхосия всё ещё смотрела на битву на стенах.
— Где князь? Где лорд Аурун?
— Жрица, — окликнула её Маленет, заставив развернуться от изумления. — Сможешь провести нас? Не думаю, что пройдёт много времени, прежде чем взгляд этих падальщиков падёт на эту сторону крепости.
— Конечно. У меня есть собственные пути ко всем выдающимся, — она махнула в сторону подступа к воротам, откуда расходилось несколько меньших тропок, а затем побежала по дороге. — Шевелитесь.
Когда они приблизились к крепости, то услышали звук, которые издавали летающие гули, что кружились в темноте над их головами. От некоторых из них исходил тонкий, скребущий по ушам вой. Он напоминал звук, который издаёт нож, когда им проводят по фарфору. Маленет было бы легче справиться с этим звуком, если бы Трахос не решил заглушить его другим скрипучим гимном. Он пытался выглядеть гордым и торжествующим, но раны делали его скорее трагическим, чем грозным.
Подумай, как легко было бы вытащить один из твоих ножей и ткнуть его через щели в доспехах, прошептала её госпожа.
— Я служу Боргу-королю, — пробормотала она. — Я служу чему-то большему, чем я сама. Тебе ни за что не понять, что это такое.
Ты должна была служить и мне! Прежде любого бога, ты служишь только себе. И Готрек нужен тебе мёртвым, если ты собираешься забрать руну. Как ещё можно гарантировать, что он не вернётся вместе с этим в Азир?
— Взгляни на него. Он уже наполовину помер. Всё, что мне нужно сделать — немного подождать, и он сделает всю работу за меня. Таким образом я заполучу руну, не нарушая клятвы, которую дала в Азирхейме. Орден Азира не долго просуществует, если мы станем убивать друг друга каждый раз, когда увидим проблеск славы.
К старости ты размякла. Ты заботишься о нём.
Маленет рассмеялась.
— Я не так уж сильно изменилась.
— Сюда, — позвала их Лхосия, спускаясь по ведущей вниз, вдоль крепостных стен дорожке. Маленет посмотрела вверх. Отсюда крепость выглядела ещё странней — как будто лес из костей, искривлённых от жара.
— Берегись! — закричал привратник, когда на них бросился трупоед, соскочивший со своего насеста.
Маленет выругалась. Это был огромный зверь, похожий на тех, с которыми они столкнулись в порту.
Готрек подбежал к стене с такой скоростью, что ему удалось даже сделать несколько шагов по её отвесной поверхности, и бросил себя в воздух.
Пожиратель плоти вскрикнул от неожиданности, когда ему на спину свалилась полная масса Истребителя. Он яростно забился, заставив всех отступить, защищая глаза от облака поднятой монстром пыли, Готрек же лишь смеялся, мёртвой хаткой вцепившись ему в загривок. Затем он наклонился, схватил его за подбородок и сломал шею.
Маленет поднырнула, когда её атаковал другой трупоед, но оказалась слишком медленной, и кулак твари врезался ей в голову. Споткнувшись, как пьяная, она кувыркнулась по дороге. А затем воздух вылетел из её лёгких, когда она запнулась о какой-то обломок и с разбегу шмякнулась о поверхность пути.
Смутно она осознавала, что над ней кто-то стоит, отгоняя трупоедов, но не понимала, кто это, пока сквозь муть не услышала взволнованные слова гимна Трахоса.
— Рождённый Маллусом, с глазами пышущими огнём! Божественная молния в моей руке! Обращает вспять тёмный прилив! Из златых земель звёздного света Зигмара!
Когда пыль рассеялась, она увидела, как он отчаянно бьётся за её жизнь, горделиво выпятив подбородок и распевая торжественные гимны. Он крутил свои молоты взад-вперёд, сокрушая любого гуля, что подбирался к ней, обрушивая зигмарит на их перекошенные безумием лица. В его словах было какое-то ужасное отчаяние. И она поняла, что это было связано не со страхом перед гулями, а с ужасом от его собственного состояния.
После того, как несколько гулей были повержены, крики стали более терпимыми, и Маленет сумела встать на ноги, уставившись на Трахоса, который отступил от неё, волоча раненную ногу и выискивая новую цель.