Свет из тени (СИ)

Уже на приличном расстояние были заметны входные двери во дворец. По мимо того, что они были из чистого золота и украшены разными рисунками, составленными из драгоценных камней, так и их размер был так велик, что внутрь можно было въехать на слоне, если он конечно сможет подняться по отполированным до блеска гранитным ступенькам. Я еще не начал подниматься по ним, а караульные возле дверей-гигантов уже начали их открывать, давалось им это с великим трудом, но, когда я уже поднялся на последнею ступеньку, а их было шестьдесят пять, двери были открыты, а стражники, одетые в белые мужские платье, расшитые черными нитями, стояли по стойке смирно и не смели шелохнуться.
Внутри все было так же богато и красиво, как и снаружи. Пол был сделан мозаикой из нефрита, круглые колоны были из малахита и украшены красивыми резными цветами, даже держатели для факелов, висевшие через одну колонну, были сделаны самым вычурным образом, которой только смогли придумать кузнецы. На мозаичном потолке красовался прекрасный рисунок, который изображал триумфальную победу моего деда у реки Оксент.
Посмотрев по сторонам, можно было увидеть широкие проходы, где находилось огромное количество дверей, поворотов, винтовых и не только лестниц. К такому огромному дворцу прилагалось и огромное количество комнат, а именно триста шестнадцать. Все помещения, как и мебель в них, были исполинских размеров, где обычный человек чувствовал себя лилипутом, а предназначались они для стражи, слуг, наложниц, около пятидесяти комнат было выделено под хранения разного рода сокровищ, столовые и кухни, спальни и комнаты отдыха, игровые и библиотеки, все, что я и мои предки смогли придумать, было реализовано в этом великом сооружение. Не зависимо от того, для чего нужна была комната и использовалась ли она вообще, она была украшена по высшему разряду. Мои предки успели скопить великие сокровища, которых хватило бы еще на один такой дворец, даже осталось бы, наверное, поэтому экономить смысла не было.
В нашей семья уже многие века сохранялась традиция, что новый правитель – это новый трон, поэтому в центре великой постройки, в главном зале на отполированном до зеркальной чистоты нефритовом постаменте, стоял мой огромный трон. Он был сделан, из змеевика, украшен золотом и драгоценными камнями, обит самыми мягкими тканями, расшитыми серебряными нитями, а подлокотники были выполнены из граната, виде голов дракона, символизирующих мое величие. Изготовил его лучший мастер своего дела, которого мне доставляли с самого края света, трудился он над ним почти год, но сделал из него шедевр, на зависть всем мои названым коронованным братьям.
Дойдя до своего трона, я уже было хотел отдаться в его мягкие объятия и наконец отдохнуть, как вдруг услышал позади себя неестественные для этого места звуки. Медленно обернувшись, я ничего не увидел, лишь колыхавшийся языки пламени от факелов. Я уже подумал, что все это мне померещилось, но тут за одной из дальних колон, на которую почти не падал свет, я заметил темный силуэт, он стоял в тени, почти не подвижно, от чего сливался с темным углом. Чем пристальней я к нему присматривался, тем больше складывалось ощущение, что незнакомец покрыт не то дымом, не то туманом, который едва заметно распространялся от него, но не дальше чем на метр.
- Кто здесь?
Это был вопрос в пустоту, силуэт стоял безмолвна, но я ощущал его взгляд на себе. Пока я пытался различить хотя бы очертания незваного гостя, справа что-то упало, повернувшись на звук, надеясь, что это не товарищ первого, я ничего не увидел, а когда вновь повернулся к силуэту, то обнаружил, что он пропал. Первая мысль была о том, что он сбежал, но это было невозможно, стражники стояли у каждой двери, поэтому пройти мимо них он не мог никак, а звука разбитых стекол я не слышал.
- Тьфу, – мысленно сплюнул я, – значит все-таки померещилось.
С этой мыслью я наконец уселся на свой большой и мягкий трон, но так и не почувствовал того блаженного расслабления, на которое надеялся. Путь до королевского кресла был не близкий, поэтому мое величие успело устать и проголодаться, к тому же этот странный силуэт меня немного напугал, поэтому не мешало бы успокоить нервишки чем-то крепким.
 
Дважды хлопнул в ладоши, и через пару секунду, двери, что находились за моей спиной, распахнулись и оттуда вышли прекрасные девушки в шёлковых платьях разных цветов и фасонов, с огромными подносами еды, бутылками выдержанного вина и хрустальными бокалами. Они шли ко мне с улыбками, столь милыми и соблазнительными, что пробирали мурашки, а подходя к трону на вытянутую руку, они падали на одно колено, склоняли головы, протягивали подносы, и очень нежно и ласково говорили:
- С возвращением, мой повелитель.
До чего же это было прекрасное возвращение домой, если бы не государственные дела, так бы и сидел у себя во дворце, ел фрукты, да развлекался бы с наложницами. Периодически ходил бы в зверинцы или на источники, ну или просто отдыхал у себя в покоях, за прочтением очередной книги, но даже такие правители как я не всесильны и нам тоже нужно отрываться от праздной жизни, и решать государственные и не только дела.
Сейчас же я находился у себя дома, в обществе прекрасных дам, вкусной еды и выпивки, и, казалось бы, что этот день уже ничего не испортит, но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Когда я шептал приятные слова одной из своих девушек, от которых она краснела, словно спелый помидор, в тронном зале раздались глухие шаги. Подняв глаза, я увидел своего казначея, он был не высокого роста, в годах, но почти без седины, лицо было гладко выбрито и на нем не просматривалось ни единой морщины, ни одного признака его почтенного возраста. Одет он был в вицмундир, выполненный в бело-желтых цветах, с золотыми пуговицами и запонками, на ногах были велюровые брюки песчаного оттенка и красные мягкие туфли, носки которых были чудно загнуты вверх. Не дойдя до трона четырёх шагов, он упал на одно колено и низко склонил голову.
- Что привело тебя сюда, мастер над монетой?
В огромном троном зале, мой голос раздавался эхом, от чего звучал очень громко и грозно, некоторые гости с непривычки даже вздрагивали, но не старожилы дворца.
- Повелитель, не велите казнить, – говорил он тихо, но твердо, а глаза все так же смотрели в пол, – вам пора просыпаться!
- Ты что, пьян, не видишь, что я бодрствую? – я спрашивал это через смех, от чего эта фраза прозвучала еще более жутко, чем предыдущая.
После этих слов, казначей встал и быстрым шагом подошел ко мне. Без каких-либо церемоний, он схватил меня за плечо и начал энергично трясти.
- Сережа, вставай, на учебу опять проспишь!
Я открыл глаза. Дворец, служанки, все это пропало, за то перед глазами появилось лицо бабушки, одетой в свой любимый желтый халат, который я ей подарил на юбилей, и пушистые красные тапочки, а в ее глазах читалось явное недовольство.
- Сереженка, ну что ты как маленький, – сварливым тоном начала бабушка, – опять чуть не проспал, вон уже, почти восемь.
Сон еще не полностью прошел, от чего я пробурчал что-то невнятное, бабушка же, ответив мне взаимным бурчанием, вышла из комнаты, бросив напоследок, чтобы я скорее вставал. Проснуться было не так трудно, а вот оторвать голову от подушки было так же легко, как сидя на стуле сделать двойное сальто назад. Пересилив себя, я наконец поднялся и сев на кровать оглядел свою комнату.
На полу был потрепанный временем ковер, на котором уже кое-где стерся рисунок, по старой советской традиции, которой придерживалась бабушка, справа над креслом на стене весел его собрат, только размером по меньше и чуть другого окраса. Слева же в окошко заглядывало солнце, освещая тот беспорядок, что я вчера оставил на столе. На небольшом деревянном столике лежало куча книг и тетрадей. Зайдя в комнату, многие могли подумать, что я учусь в поте лица, грызя осточертевший гранит науки, но нет, на столе лежали книги о мифологии разных стран и куча тетрадей с зарисовками существ и не только. В детстве, когда мне было где-то лет пять, вместо обычных сказок, бабушка читала мне легенды о героях и мифы о существах, ведь в молодости, она работала историком в институте, поэтому подобных рассказов она знала бесчисленное множество, возможно именно это и повлияло на мое увлечение. Были так же в моих палатах и два шкафа, в одном хранилась моя одежда, в другом же те самые многочисленные книги, разбавленные небольшим количеством пособий для учебы. Освещением же в данной комнате выступала самая обычная люстра с пятью плафонами, два из которых не горели, и перемотанная скотчем настольная лампа, которой вполне хватала для чтения.