Книжный на левом берегу Сены
Annotation
Париж, 1919 год. Юная Сильвия Бич открывает книжный магазин на богемном левом берегу Сены. Она еще не знает, что творит историю. Многие ведущие писатели того времени — от Эрнеста Хемингуэя до Гертруды Стайн — будут считать этот магазин своим вторым домом.
Керри Мейер
Информация от издательства
Часть 1. 1917–1920
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Часть 2. 1921–1922
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Часть 3. 1925–1931
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Часть 4. 1933–1936
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30
Примечания автора
Благодарности
МИФ Проза
Над книгой работали
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
85
86
87
88
89
90
91
92
93
94
95
96
97
98
99
100
101
102
103
104
105
106
107
108
109
110
111
112
113
114
115
116
117
118
119
120
121
122
123
124
125
126
127
128
129
130
131
132
133
134
135
136
137
138
139
140
141
142
143
144
145
146
147
148
149
150
151
152
153
Керри Мейер
Книжный на левом берегу Сены
Информация от издательства
Оригинальное название:
The Paris Bookseller
На русском языке публикуется впервые
Мейер, Керри
Книжный на левом берегу Сены / Керри Мейер; пер. с англ. Е. Лалаян. — Москва: Манн, Иванов и Фербер, 2023.
ISBN 978-5-00195-711-9
Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.
THE PARIS BOOKSELLER — Copyright © 2022 by Kerri Maher
This edition published by arrangement with Taryn Fagerness Agency and Synopsis Literary Agency
© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «Манн, Иванов и Фербер», 2023
Pour mes amis[1] — близким и дальним, старинным и новым.
Вашими стараниями состоялась эта книга.
Париж так прекрасен, что утоляет тот голод, который никогда не покидает тебя в Америке.
Эрнест Хемингуэй
Часть 1. 1917–1920
…знаменитости, они ведь таковыми не родились.
Все и всегда начинают с безвестности.
Адриенна Монье
Глава 1
Тут вряд ли обманешься, Париж и был тем самым местом.
Уже пятнадцать лет, как Сильвия стремилась вернуться сюда, еще с той далекой поры, когда семейство Бич покинуло город, — тогда ее отец, Сильвестр, был пастором Американской церкви в Латинском квартале, а сама она — полной грез девчонкой-подростком, которая никак не могла пресытиться Бальзаком и кассуле. Что запомнилось ей вернее всего и что она хранила в сердце, когда семье пришлось вернуться в Соединенные Штаты, так это ощущение, будто французская столица способна затмить своим блеском любой из городов, какие она повидала или повидает в будущем. Но не сверкающий свет газовых фонарей, которые город зажигал с наступлением темноты, был тому причиной, и не сияние белого камня, одевающего стены городских зданий, — нет, блеск Парижу придавало кипение его жизни, она журчала в каждом его фонтане, искрилась в каждой студенческой пирушке, в каждом кукольном представлении в Люксембургском саду и в каждой опере на сцене театра «Одеон». И еще то, как искрилась жизнью мать Сильвии, как увлеченно она читала книги, принимала у себя профессоров, политиков и актеров, подавая им дорогие блюда, блистающие при свете свечей, на званых обедах, за которыми не иссякали оживленные споры о литературе и мировых событиях. Недаром Элеанора Бич говорила своим трем дочерям — Киприан, Сильвии и Холли, — что они живут в самом редкостном и восхитительном из всех мест на свете и что этот город непременно и навсегда изменит их судьбы.
Ничто прежнее не шло в сравнение с парижской жизнью: ни как они с сестрами и матерью рисовали плакаты, обзванивали и обходили нью-йоркские дома с агитацией за Национальную женскую партию[2] в Нью-Йорке; ни путешествия Сильвии в одиночку по Европе, где она упивалась красотой шпилей и брусчатых мостовых; ни ее первый долгожданный поцелуй с одноклассницей Джеммой Бредфорд; ни похвалы из уст любимых учителей.
Но теперь она здесь и наяву живет в городе, давно уже пленившем ее душу.
Из комнат, что она делила с Киприан в потрясающем великолепием, пускай и осыпавшемся Пале-Рояле, Сильвия спустилась к мосту Пон-Нёф и перешла на тот берег Сены, вдыхая ветер с реки, хлеставший остриженными прядями ее волос по лицу и норовивший затушить ее сигарету. Посередине моста она остановилась, чтобы оглянуться на восток и восхититься громадой собора Нотр-Дам-де-Пари с его симметричными готическими башнями по обе стороны от витражного окна-розы и изящными, такими непрочными на вид контрфорсами, чья мощь по-прежнему ошеломляла ее, — умудряются же они на протяжении веков поддерживать эти исполинские стены.
Вскоре она углубилась в узенькие улочки Латинского квартала, знакомые ей со времен, когда она бродила здесь в нежном отрочестве. Теперь она немного заблудилась, но так было даже лучше, потому что у нее появился повод полюбоваться церковью Сен-Жермен-де-Пре и спросить дорогу у миловидной студентки-француженки, попивающей кофе со сливками за столиком на тротуаре перед кафе «Дё маго». Наконец Сильвия остановилась у дома 7 по улице Одеон, где располагалась книжная лавка А. Монье.
Фасад магазинчика мадам — или, peut être[3], мадемуазель? — Монье был выкрашен в приятный глазу оттенок серого, над большими витринными окнами бледными буквами было выведено имя владелицы. Сильвия толкнула дверь, и над нею приветливо звякнул колокольчик. Горстка посетителей терялась среди полок, высившихся от пола до самого потолка и плотно уставленных книгами; люди читали их или просматривали корешки, но никто не разговаривал, поэтому здесь царило безмолвие, какое бывает в пустой церкви. Вдруг почувствовав смущение и не решившись задать вопрос, Сильвия огляделась по сторонам и решила с ним повременить.
