Неизменная

— Он что, направился в «Кларет»? — спросила Алексия, подумав, что у графа могли быть в клубе дела, с которыми следовало разобраться перед работой.
Профессор Лайалл покачал головой.
— Ясно. Мы что тут, играем в загадки и отгадки?
Бета тихонько вздохнул и прикончил свой кусок рыбы. Потом предельно аккуратно положил нож с вилкой на край тарелки, а потом без всякой на то необходимости промокнул губы уголком салфетки.
Леди Маккон терпеливо ждала, ковыряясь в собственном ужине. После того как профессор Лайалл положил салфетку себе на колени и поправил очки на носу, она сказала:
— Итак?
— Утром он получил известие. Подробности мне неизвестны. Он долго сквернословил, а потом отбыл на север.
— Куда именно на север?
Профессор Лайалл вздохнул.
— Насколько мне известно, в Шотландию.
— Куда?
— И не взял с собою Танстелла! — Профессор Лайалл констатировал этот очевидный факт с явным раздражением, указывая на рыжеволосого клавигера, который принял еще более виноватый вид и явно предпочитал жевание участию в разговоре.
Эти новости встревожили леди Маккон. Почему Коналл должен был взять Танстелла?
— Он что, в опасности? Тогда вам разве не следовало с ним поехать?
Лайалл фыркнул.
— А как же! Только представьте, как будет выглядеть его галстук, завязанный без помощи камердинера. — И бета, всегда являвший собой образчик неброской элегантности, поморщился, вообразив себе этот ужас.
Алексия втайне с ним согласилась.
— Он не мог меня взять, — пробормотал вышеупомянутый Танстелл. — Нужно было бежать в волчьей ипостаси. Поезда стоят — вроде бы механики бастуют. Я-то совсем не прочь с ним отправиться: пьесу, в которой я играл, сняли с репертуара, а в Шотландии я никогда не бывал.
В его голосе слышались капризные нотки.
Хемминг, один из постоянно проживающих в замке членов стаи, сильно хлопнул Танстелла по плечу.
— Прояви уважение, — сказал он, не поднимая глаз от тарелки.
— А в какое конкретно место Шотландии отправился мой муж? — принялась настаивать на подробностях леди Маккон.
— В южную часть нагорья, как я понял, — ответил бета.
Алексия восстановила самообладание и осанку. То немногое, чего никому у нее не отнять. В южной части нагорья Коналл жил прежде. Кажется, она наконец-то поняла, в чем дело.
— Я так понимаю, он узнал о том, что альфа его бывшей стаи убит?
Теперь удивленным выглядел майор Чаннинг. Этот блондинчик чуть не выплюнул на тарелку недожеванный оладушек.
— А как вы об этом узнали?
Алексия подняла глаза от чашки чая:
— Я много чего знаю.
Красивые губы майора Чаннинга искривились при этих словах.
Профессор Лайалл сказал:
— Его светлость сказал кое-что насчет того, что нужно разобраться со срочным семейным делом, весьма неловким.
— Разве я не член семьи? — удивилась леди Маккон.
Лайалл пробормотал на это себе под нос:
— И неловкости от вас нередко хоть отбавляй.
— Осторожнее, профессор. Только одному человеку позволено говорить мне в лицо всякие гадости, а вы — определенно не он, ростом для этого не вышли.
Лайалл в буквальном смысле покраснел.
— Приношу мои извинения, госпожа. Я забылся и дал волю языку. — Подчеркивая ее титул, он слегка потянул вниз галстук, чтобы показалась голая шея.
— Мы все его семья! А он просто нас оставил! — Казалось, майор Чаннинг недоволен отбытием мужа Алексии даже сильнее, чем она сама. — Такая жалость, что он не поговорил со мной перед этим. Я мог бы сообщить причину, по которой ему следовало остаться.
Алексия перевела тяжелый взгляд карих глаз на гамму стаи Вулси:
— Вот как?
Но майора Чаннинга явно занимали другие вопросы.
— Конечно, он мог знать или, во всяком случае, догадываться, что все эти месяцы без руководства альфы случалось разное…
— Представления не имею, — твердо заявила Алексия, хотя речь майора явно была обращена не к ней. — Почему же вы не сказали мне то, что намеревались сообщить графу?
Майор Чаннинг вздрогнул, и его вид удивительным образом стал одновременно виноватым и рассерженным. Внимание всех присутствующих было теперь приковано к нему.
 
— Да, — раздался негромкий вежливый голос Лайалла, — почему же? — Под напускным безразличием профессор довольно успешно скрывал свое реальное отношение к гамме и сложившейся ситуации.
— О, ничего особенного не происходило! Если не считать того, что на протяжении всего путешествия на корабле никто из нас не мог перекинуться в волка. Ни в Средиземном море, ни когда мы шли через проливы. Шесть полков, четыре стаи, и все мы отрастили бороды. В принципе, все это время мы были смертны. Но стоило нам сойти на сушу и отправиться в Вулси, мы в скором времени вдруг снова стали сверхъестественными.
— Если учесть недавние события, это очень интересно. И вы говорите, что не рассказали об этом моему мужу?
— Он не нашел для меня времени! — прошипел раскрасневшийся от ярости Чаннинг.
— А вы сочли, что он пренебрег вами, и не заставили его вас выслушать? Это не только глупо, но и, возможно, обернется серьезными неприятностями. — Злость Алексии тоже разгоралась. — Тут что, кто-то немножечко ревнует?
Майор Чаннинг так хлопнул ладонью по столу, что зазвенели тарелки.
— Мы только что вернулись домой, проведя шесть лет за границей, но наш знаменитый альфа отбыл, оставив свою стаю, чтобы посмотреть, как идут дела в стае чужой! — он практически выплюнул эту тираду, упиваясь собственным праведным гневом.
— Точно, — раздался голос сидевшего неподалеку Хемминга, — все дело в ревности.
Майор Чаннинг погрозил ему пальцем. Руки у него были большие, хорошей формы, но мозолистые и грубые. Глядя на них, Алексия задумалась, в какой же глуши он обретался до того, как стать оборотнем.
— Будь очень осторожен со словами, недомерок. Я куда выше тебя по рангу.
Хемминг склонил голову набок, демонстрируя горло и тем самым признавая правомерность угрозы, а потом вернулся к ужину, держа свое мнение при себе.
Танстелл и остальные клавигеры с большим интересом и широко раскрытыми глазами наблюдали за разговором. То, что вся стая находилась теперь в замке, было для них в новинку. Колдстримские гвардейцы отправились в Индию достаточно давно, и большинство клавигеров Вулси никогда не имели дела с полным составом стаи.
Леди Маккон решила, что для одного вечера общества майора Чаннинга с нее довольно. Новая информация, которая теперь у нее была, требовала поскорее отправиться в город, поэтому она поднялась со своего места и велела заложить карету.
— Снова в Лондон нынче вечером, миледи? — удивился Флут, появляясь в передней с ее накидкой и шляпой.
— К несчастью, да. — Вид у его хозяйки был обеспокоенный.
— Вам понадобится портфель?
— Сегодня нет, Флут. Я еду в город не в качестве маджаха. Лучше мне выглядеть как можно безобиднее.
Молчание Флута было выразительным, как с ним вообще частенько случалось. Острый и живой ум его драгоценной госпожи, увы, сочетался с недостатком изощренности; поэтому безобидности в ней было примерно столько же, сколько в одной из шляпок мисс Айви Хисселпенни.
Алексия закатила глаза.
— Да-да, мне понятна ваша точка зрения, но вчера я кое-что упускала из виду касательно ночного происшествия. А теперь нам известно, что эта напасть, чем бы она ни была, явилась в город вместе с войсками. Я просто обязана попытаться перехватить лорда Акелдаму. То, что не может раскрыть БРП, выяснят его мальчики.
Похоже, Флута это слегка встревожило. Одно его веко почти незаметно задергалось. Алексия никогда не заметила бы этого, если бы их не связывало двадцатишестилетнее знакомство. Подобная реакция означала, что Флут не слишком-то одобряет ее нежную дружбу с самым экстравагантным вампиром-отщепенцем Лондона.
— Не тревожьтесь понапрасну, Флут. Я буду до умопомрачения осторожна. Хотя жаль, конечно, что у меня нет убедительного повода, чтобы поехать сегодня в город. Люди могут заметить, что я выбилась из обычного графика.