Неизменная

Покусывания прекратились.
— Ну так что?
И манипуляции.
Осоловелые глаза коньячного цвета прищурились.
— Неужели твой мозг никогда не отдыхает?
Алексия лукаво посмотрела на мужа.
— Нет, никогда. — Она глянула, под каким углом солнечные лучи пробиваются из-за края тяжелой бархатной портьеры. — А вот ты, похоже, можешь отключать его часа на два.
— И это все? Леди Маккон, вы считаете, что нужно попробовать дотянуть до трех часов?
Алексия махнула на него рукой, не испытывая, впрочем, при этом раздражения.
— Разве не предполагается, что ты слишком стар для таких продолжительных упражнений?
— Что ты такое говоришь, любовь моя, — обиженно фыркнул граф. — Мне едва-едва перевалило за две сотни, я прямо-таки детеныш.
Но отвлечь леди Маккон во второй раз оказалось не так просто.
— Так что там окончилось?
Граф вздохнул.
— Этот странный эффект массового очеловечивания без участия запредельных прекратился в три часа ночи. Все сверхъестественные вернулись к своему нормальному состоянию, не считая, конечно, призраков. Похоже, те из них, что обитали в районе набережной Темзы, оказались изгнаны навсегда. Мы перевезли туда призрака-добровольца вместе с телом где-то через час после того, как все встало на свои места. С ним все идеально, он так и остался привязан к телу, так что новые призраки смогут без труда обосноваться на этой территории, но старые исчезли окончательно.
— Так что же, кризис устранен? — леди Маккон была разочарована.
И ей нужно не забыть кратко записать все, что она узнала, в свой исследовательский блокнот.
— О, я думаю, нет. Такой сор под пресловутый ковер не заметешь. Мы должны выяснить, что именно произошло. Об этом инциденте стало известно всем, даже дневному народу. Хотя, надо сказать, его представители расстроились куда меньше, чем сверхъестественные. Но знать, что случилось, хотят все.
— Включая королеву Викторию, — вставила Алексия.
— Из-за этого массового экзорцизма я потерял несколько превосходных агентов-призраков. И корона тоже. А еще ко мне в контору явились из «Таймс», «Еженощного эфирографа» и «Вечернего лидера», не упоминая уже об очень рассерженном лорде Амброузе.
— Бедненький ты мой… — Леди Маккон сочувственно погладила мужа по голове. Граф ненавидел иметь дело с прессой и с трудом мог находиться в одном помещении с лордом Амброузом. — Похоже, графиня Надасди пришла в смятение от того, что случилось.
— А про ее рой и говорить нечего. В конце концов, с тех пор, как их королева последний раз была в такой опасности, прошли тысячелетия.
Алексия фыркнула.
— Вероятно, это пойдет им всем на пользу.
Ни для кого не было секретом, что Алексия питала к королеве Вестминстерского роя очень мало нежных чувств и абсолютно ей не доверяла. Леди Маккон и графиня Надасди были подчеркнуто вежливы друг с другом. Графиня всегда приглашала лорда и леди Маккон на свои редкие и престижные званые вечера, а лорд и леди Маккон всегда демонстративно на них присутствовали.
— Знаешь, лорд Амброуз имел наглость угрожать мне. Мне! — граф практически рычал. — Будто это я во всем виноват!
— Я бы скорее заподозрила, что он считает виновной меня, — предположила леди Маккон.
Лорд Маккон разозлился еще сильнее.
— Да и ладно, он и его рой — просто гнусные невежественные задницы, и их мнение ничего не значит.
— Дорогой муж, последи, пожалуйста, за своим языком. Кроме того, у кормчего и девана такое же мнение.
— Они тебе угрожали? — Граф вскинул голову и произнес несколько фраз, которые пристали скорее портовым грузчикам.
Алексия прервала тираду супруга, сказав:
— Я прекрасно понимаю их точку зрения.
— Что?
— Давай мыслить здраво, Коналл. Я — единственная бездушная в этих местах, а как всем известно, лишь запредельные могут подобным образом воздействовать на сверхъестественных. Выводы напрашиваются сами.
— Если не считать того, что нам обоим известно: ты тут ни при чем.
— Вот именно! А кто тогда? Или что? Что произошло на самом деле? Я уверена, у тебя есть какая-нибудь теория.
 
Услышав это, граф Вулси хмыкнул. В конце концов, он связал свою жизнь с женщиной без души, так что незачем удивляться ее вечному прагматизму. Поражаясь тому, как быстро жена смогла улучшить ему настроение, просто оставаясь самой собой, он сказал:
— Начни ты, женщина.
Алексия подтолкнула мужа, чтобы прилечь рядом с ним и пристроила голову туда, где заканчивалось его плечо и начиналась грудь.
— Теневой совет доложил королеве свое мнение. Мы считаем, что тут задействовано какое-то новое оружие, разработанное учеными.
— И ты с этим согласна? — пророкотало возле ее уха.
— В наше время возможно и не такое, но это всего лишь в лучшем случае рабочая гипотеза. Может оказаться, что Дарвин прав и мы имеем дело со следующей ступенью эволюции запредельных. А может быть, в деле каким-то образом замешаны тамплиеры. И еще может быть, что мы упускаем нечто жизненно важное.
Алексия бросила на примолкшего супруга острый взгляд.
— Итак, что выяснили в БРП?
Она втайне придерживалась теории, что это было частью ее служебных обязанностей. Не так давно королева Виктория проявила неожиданно благосклонный интерес к тому, чтобы Алексия Таработти вышла за Коналла Маккона прежде, чем занять пост маджаха, и теперь леди Маккон частенько думала, что причиной могло быть августейшее желание крепить связи между БРП и Теневым советом. Хотя королева, скорее всего, и не предполагала, что укрепление будет происходить в столь чувственной обстановке.
— Много ли ты знаешь о Древнем Египте, женушка?
Отодвинув упомянутую женушку, Коналл приподнялся на локте, рассеянно поглаживая свободной рукой ее крутой бочок.
Алексия сунула под голову подушку и пожала плечами.
В библиотеке ее отца была, помимо всего прочего, большая коллекция папирусных свитков. Алессандро Таработти питал слабость к Египту, но Алексию всегда больше интересовала Античность. В Ниле и его окрестностях было нечто неприятно страстное и свирепое. Для арабской письменности с ее вычурными закорючками Алексия был слишком практична, ведь существовала столь привлекательная альтернатива, как латынь с ее математической точностью.
Лорд Маккон поджал губы.
— Он был нашим, тебе это известно? Все это принадлежало оборотням. Давным-давно, четыре тысячи лет назад, а может, и больше. Лунный календарь и все такое. Задолго до того, как дневной народ создал греческую цивилизацию, а вампиры — Рим, у нас, оборотней, был Египет. Ты же видела, как я превращаю свою голову в волчью, когда все тело остается человеческим?
— A-а, тот трюк, на который способны только альфы? — Алексия хорошо помнила, когда граф проделал это при ней. Превращение выглядело внушительно и вызывало некоторое отвращение.
Он кивнул.
— Мы по сей день называем его формой Анубиса. Наши завывалы говорят, что было время, когда в Египте нам поклонялись, почитая за богов. И это привело к нашему ниспровержению. Есть легенда о болезни, эпидемия которой поражает лишь сверхъестественных: это чума богов, пагуба, возвращающая нас в исходное состояние. Говорят, она «очистила Нил от крови и укусов», поразив и оборотней, и вампиров. Сгинуло целое поколение, его представители умирали, как обычные люди, и потом на протяжении целого тысячелетия на берегах Нила не произошло ни одной метаморфозы.
— А сейчас?
— А сейчас на весь Египет есть только один рой неподалеку от Александрии, настолько далеко к северу, насколько это возможно, чтобы оставаться в пределах дельты Нила. Это все, что осталось от роя Птолемея, который пришел в Египет вместе с греками. Он там единственный, и в нем всего шесть сильных вампиров. А по верховьям Нила, далеко на юге, рыщет несколько паршивых стай. Но говорят, чума богов до сих пор обитает в Долине Царей, и ни один сверхъестественный никогда за всю историю не занимался археологией. Это по сей день единственная запретная для нас наука.