Волхв (СИ)
Новые материалы, новые экономические отношения, более нестабильная обстановка с заказами и планами, требовала новых людей, и эти люди стали появляться в доселе нерушимых рядах старых управленцев.
Ещё одним следствием новой политики стало резкое уменьшение золотого запаса, потому что народ, получив возможность менять рубли на золотые монеты, ринулся запасать как ему казалось «вечные ценности». Минфин сразу забеспокоился, а министр финансов забегал по всем кабинетам предсказывая всеобщий мор и голод, из-за того, что в кубышке стало меньше жёлтого металла.
Вопрос даже вынесли на обсуждение правительственной комиссии, где одним из выступающих значился Николаев. Выслушав мнение авторитетных граждан, которые призывали увеличить производительность труда старателей, он вышел к трибуне и широко улыбнулся.
— Давайте начнём, с другой стороны. А сколько золота нам нужно для того, чтобы государству было хорошо? Покрытие всей бумажной денежной массы? Так она обеспечивается всем достоянием СССР, и золото в этом массиве лишь малая часть. Чтобы купировать различные финансовые проблемы страны золотыми интервенциями на внешнем рынке? Так вместо золота лучше иметь платину и редкоземельные металлы. Они и продаются быстрее, и имеют сотни вариантов промышленного использования. То есть я хочу сказать, что накопление золота ради золота, не вполне рационально. Производство золота — такой же промышленный процесс, как и все другие. Представьте себе, что мы организуем такую вот кубышку не из слитков, а из стального проката. Люди работают, делают сталь, катают её в изделия, которое покупает государство, и куда-то кладёт под крышку. Ладно. Когда этим занимается Гохран, и Госрезерв, я понимаю, что к чему и зачем. Кстати, у Госрезерва тоже есть свои золотые запасы, как и у Гохрана. Но у Гохрана то, что им предали на хранение, они никак не влияют на количество золота, а у Госрезерва вполне научно обоснованные количества жёлтого металла. Вы, товарищи желаете иметь некую высоколиквидную массу, для обеспечения устойчивости финансовой системы? Так почему это обязательно должно быть золото, цену которого на рынке определяем не мы? У нас огромные залежи редких металлов, и другого высокоценного сырья. Например, похороненное и забытое месторождение сверхтвёрдых технических алмазов на реке Попигай. Уверен, что алмазный порошок, из этого сырья, будет стоить куда дороже чем золото, и продаваться намного быстрее.
— Что значит сверхтвёрдых? — Вскинулся министр общего машиностроения.
— Вдвое твёрже чем обычный кимберлитовый алмаз. — Ответил Виктор. А если министерству финансов так необходимо именно золото, то можно просто увеличить процент, выплачиваемый старателям от добытого металла. Можно даже вдвое, и это сразу решит десятки проблем. Артели будут больше закупать технологического оборудования, меньше воровать, так как экономический смысл воровства станет намного меньше, а риск останется прежним, и мы выдавим в зону золотодобычи большое количество относительно маргинального населения.
— И будут они зарабатывать как не всякий директор завода. — Буркнул кто-то из чиновников.
— Так они и сейчас зарабатывают относительно большие деньги. — Возразил Виктор. — Но куда они из тратят? Покупают машины и квартиры, еду и одежду своим семьям, прогуливают на югах… Это значит просто ещё одна струйка вливания денег в общий оборот. Никто из них ведь не вывозит золото за границу, и не покупает что-то там. Всё добытое в стране остаётся здесь. А вот скупка минфином долларов США, мне вообще непонятна. Вы продаёте золото, обменивая его на бумагу, за которую никогда не сможете купить столько же золота сколько продали. И я призываю товарищей из министерства тщательно пересмотреть политику финансовых инструментов и структуры резервов.
— Это правда? — Косыгин оторвал взгляд от бумаг, и посмотрел на министра финансов Василия Фёдоровича Гарбузова.
— Да, структура фондов утверждена решением правительства, от двадцать третьего сентября…
— Я про золото. — Оборвал его Косыгин. — Правда, что мы меняем металл на бумажные деньги, за которые никогда не купим того же количества металла?
— Правда, но это нельзя так считать! — Возмутился министр. — Доллары нужны в качестве…
— Это вы правительственной комиссии объясните, товарищ министр. — Косыгин вздохнул и посмотрел на Виктора — У вас, товарищ Николаев, всё? — и увидев, как тот кивнул, повернулся к помощникам. — Секретариат пусть сделает итоговый документ с рекомендациями по министерствам, и направьте копию в аппарат Верховного Совета.
Глава 11
Что бы не случилось, всегда найдётся тот, кто обо всём предупреждал.
Новый мощный инструмент исследований получили советские учёные от кибернетиков. Сразу десять городов объединила вычислительная сеть, которая может сконцентрировать для решения сложных задач сразу полторы тысячи ЭВМ. Кроме этого, сеть, связывающая научные и учебные центры городов, позволяет обмениваться текстовыми сообщениями, информацией об исследованиях, передавать чертежи и фотографии.
Не реализованный в своё время ОГАС предполагал нечто подобное, в масштабе всей страны, но в то время отсутствовала система получения первичной информации. Теперь же, выстраивая Научно-Исследовательскую Автоматизированную Систему передачи информации, министерство Вычислительной Техники под руководством доктора наук, профессора Глушкова, закладывает прочный фундамент развития информационных технологий в СССР.
Следующим этапом будет создание сканеров для перевода книг в компьютерную форму, и подключение к НИАС всех научных и технических библиотек, включая библиотеку имени Ленина.
Наука и жизнь январь 1975 года.
Последний год обучения, это преддипломная практика, от которой Виктора освободили, и собственно диплом, который он писал по теме Оптико-локационная система обнаружения. Саму матрицу сенсора ему изготовили в лабораториях Глушкова, как и обрабатывающий процессор, облучающий лазер и прочий обвес, и даже смонтировали в блок. В своей лаборатории в институте Физики Твёрдого тела, где он продолжал ковырять антиграв, сделал вывод на телевизионный экран с относительно плоским кинескопом, получив достаточно законченный комплект. Теперь оставалось научить комплекс выделять на фоне цель, и всё остальное. Комплекс должен был сам переключаться в режим инфракрасного видения, подключая матрицу усилителя оптического потока. С надёжностью у всего комплекса были проблемы, но это и не требовалось. Лабораторный стенд-демонстратор — это не готовое изделие. А после, пришлось всё это описывать словами, делая всякие графики, и вставляя листинги программ, и всего что требовалось. Текст ему перепечатала Елена, а все картинки нарисовала одна из девчонок из его Управления, которая имела художественное образование.
Что-то похожее делали инженеры ПО Сухой, для Су-27 пока ещё носившим заводской индекс Т-10, но их ОЛС была по сути лазерным дальномером, и не распознавала цели.
Как только руководитель диплома ознакомился с предварительными набросками Виктора, он сразу отнёс черновик в первый отдел, где поставил гриф «Секретно», и поэтому на защиту диплома, собрались только те, кто имел соответствующий допуск.
В преддипломном и предэкзаменационном галопе, проскочили новогодние праздники, зима в целом, и даже сдача в эксплуатацию первой сети распределённых вычислений, объединявшей крупнейшие университетские и исследовательские центры. Достаточно было лишь намекнуть программистам, как в течение месяца, появился первый почтовый клиент, сетевая библиотека, и что-то вроде браузера-портала, где появлялись новости, и вообще шло обсуждение разных тем.
Но Виктору было не до любования только что вылупившимся интернетом. Он хотел не просто защититься, но сделать это с блеском, для чего напрягся по-настоящему, и к защите у него всё было готово в идеальном виде. Даже тезисы диплома, размножены на рапидографе, сшиты в маленькие брошюрки, и розданы членам комиссии и части присутствующих. Неожиданно для Виктора рецензию на диплом написал главный маршал авиации СССР, Павел Степанович Кутахов, и руководитель космической программы маршал Николай Петрович Каманин, и это тоже было отмечено всеми присутствующими.