Мрачный дебют (СИ)

– Нормально… – ослабленный кровопотерей Илья улыбнулся. – Что происходит?..
– Нас преследуют, – ответил я. – Группа зомби особых. Они стремительны и целеустремленны.
– Уйти сможешь?.. – спросил бывший ополченец.
– Негоже бросать товарищей боевых, – заявил я. – Убью их всех, а после мы продолжим путь.
– Лучше убирайся… – попросил Илья. – Не подставляйся зря…
– Так не будет, – отрезал я. – Держи оружье наготове.
Вручаю ему приведённый к боеготовности автомат, беру щит-скутум и иду навстречу группе мертвецов.
Они не отличаются от обычных зомби ничем, кроме силы и скорости. А ещё они чуть лучше соображают, поэтому могут выбирать цели. Обычные просто прут напропалую, а у особых есть цель. Это не инстинкт самосохранения, вовсе нет, а просто целеустремлённость на результат. Да, как бы странно это ни звучало, но особые мертвецы хотят человечины даже сильнее, чем обычные, поэтому даже готовы учитывать риски неудачи. Но, если для достижения успеха надо будет потерять конечность или понести серьёзный урон, особый мертвец пойдёт на это. Потому что они не испытывают сомнений, они не могут думать и рефлексировать – чистый инстинкт, помогающий достигнуть успеха. Так пишут в интернете те, кто уже имел несчастье пересекаться со спецами.
Ещё говорят, что есть некие командиры среди зомби. Тоже тупые, не способные думать дальше одного хода, но ведущие спецов за собой. А за спецами идут обычные зомби, но не потому, что они чего-то хотят, а просто потому, что кто-то идёт в определённую сторону, что пробуждает стадный инстинкт. Совсем как люди.
Быстрые зомби двигались по Малому проспекту группой из четырнадцати особей. Одежда на них рваная, но кое-кто снаряжён элементами кустарной брони, сделанной ещё при жизни. Оружия у них нет, потому что они слишком тупые для его использования, но им оно и не надо – есть острые когти на руках и ногах. Схватка будет горячей.
Сближение с самым быстрым мертвецом – он кидается в самоубийственную атаку и сразу же теряет голову. Ухожу в сторону, пропуская труп мимо.
Следующие двое кидаются вместе, учтя опыт первого неудачника. Одного отталкиваю в сторону щитом, а второму срезаю обе руки одним ударом. Сверхсила позволяет делать многое, но тут дело больше в особом палаше. Режущие свойства просто превосходные, лезвие не тупится даже после преодоления прочных костей, а совокупность прочностных характеристик превосходит даже быстрорежущие стали, ну, по моему мнению. Замечательная штука – я даже рад, что столкнулся с этими идиотами, решившими поживиться за мой счёт. Жаль только, что Илью подстрелили…
Приток могущества высокий, за каждого быстрого мертвеца отсыпаются щедрые порции, приближающие меня к следующей ступени развития масок.
– Ух! – отпрянул я от молниеносного выпада.
Одетый в остатки военной сапёрной брони мертвец оказался на удивление быстрым, но недостаточно, чтобы достать меня. Это игра с огнём, конечно, драться на столь неравных условиях. Одна царапина – я покойник, а вот мои удары по мертвецам не гарантируют мгновенного уничтожения. Поэтому надо бить наверняка.
Палаш выдал волну инфразвука, на которую мертвецам было всё равно, а мне неприятно. Рублю зомби-сапёра по левой руке, отсекая её напрочь, а затем закрываю левый бок щитом, принимая на него мощный удар двумя когтистыми ногами.
Отступаю и наношу колющий удар в лицо зомби-сапёра. Противник легко уклоняется, отводя голову с траектории, но не может сдержать себя и кидается в новую атаку. Тут-то я его и подлавливаю – удар сверху вниз насаживает подбородок мертвеца на острие и убивает тварь надёжнее выстрела в переносицу.
Выдёргиваю палаш, рывком отступаю назад, чтобы не позволить остальным тварям окружить меня, после чего вижу выходящего из северного переулка токсика. Эта тварь заставляет меня несколько изменить план.
Двигаюсь по большой дуге, пристально глядя на действия быстрых мертвецов, замедлившихся для выработки противодействия. Останавливаюсь я лишь тогда, когда быстрые мертвецы оказываются между мной и токсиком.
 
И токсик делает свой ход – плюёт в меня своей знаменитой в широких кругах кислотой. Уклоняюсь, пропуская сгусток кислоты слева, после чего наношу удар по прыгнувшему на меня быстрому. Голова рассечена, противник падает бессмысленным кулём из гнилого мяса и костей.
Следующий сгусток кислоты я принимаю на щит, не от безысходности, а со злым умыслом. Теперь щит превратился в оружие.
Перехватываю инициативу и атакую.
Когда все ждут ударов палашом, бью щитом. Кислота, пожирающая нижнюю часть щита-скутума, отлично перекидывается на кожу мертвецов, делая за меня мою работу.
Заруба была скоротечна, из четырнадцати быстрых зомби не выжил никто, я увернулся от очередного плевка кислотой и перешёл в стремительное наступление на токсика, бросая себя в интервальные рывки, чтобы затруднить прицеливание. Токсик к такому был не готов, поэтому безбожно мазал.
Подлетаю к нему и, согласно уже выработанной тактике, рассекаю переднюю левую ногу врага. Тварь оседает, готовится расплескать кислоту по малому радиусу, но я немножко меняю план и прыжком кидаюсь прямо на токсика. Выставленные руки ему не помогли, потому что я отразил их движение оплавленным щитом, после чего вонзил острие в хоботок. Меч прошёл насквозь, выйдя из затылка.
Чувствую себя непобедимым, но это опасная иллюзия. Будь тут пятьдесят быстрых и хотя бы пять токсиков, бой прошёл бы совершенно иначе.
– А ты ещё не сдох… – прошептал я, глядя на завалившегося на спину токсика.
Подхожу к нему и срезаю голову начисто. Прилив могущества заставил меня ошеломлённо отпрянуть, после чего припасть на колено.
– Ох… – выдохнул я.
Это не новая ступень, но прирост мощи маски Тесея. Не следующая ступень потенциала, но некоторое приближение к ней. Теперь я понимаю, что можно развивать и другие маски…
Но главное – новые возможности для образа Тесея.
– Царство мёртвых? – спросил я себя. – Но зачем, если я и так в нём?
Нет времени размышлять, поэтому я прекращаю обдумывать новые грани развития и бегу к Илье.
/18 апреля 2022 года, Санкт-Петербург, ул. Карташихина/
– Откройте проклятые врата, идиоты! – прокричал я. – Быстрее!
Набираю бабушку.
– Скажи своим безумцам, что промедление для них равнозначно смерти, – сообщил я ей вместо приветствия. – Пусть скорее отпирают врата!
Бабушка ничего не стала говорить, а положила трубку. Спустя десяток секунд, врата поднялись и я забежал во двор.
Мчусь к медпункту, из которого выглянул обеспокоенный Роман Хитров.
– Окажите ему помощь! – потребовал я, заходя внутрь. – В него попали из ружья, пулевым патроном 12 калибра!
– На кушетку, – указал Роман. – Ничего не могу обещать, но поборюсь за его жизнь. Пожалуйста, покинь помещение.
– Маску не снимай, – попросил я. – Она дарует ему больше шансов.
Выйдя из медпункта, я снял маску и направился к дому. Теперь всё в руках целителя и судьбы, а мне нужно подумать о том, что делать дальше.
– Алё? – принял я вызов.
– Разобрался? – спросила бабушка. – Иди домой, у нас тут некоторые проблемы.
Собирался покурить, но бросаю пачку обратно в карман и двигаюсь к родному подъезду.
– Что случилось? – спросил я, входя в квартиру.
– Твоя ненаглядная устраивает скандал, – сообщила бабушка. – Сейчас не те времена, когда я готова была спускать подобное…
Я не помню времена, когда она вообще была готова спускать хоть что-то. Тяжёлый человек.
– Дима! – выбежала в коридор Ани. – Наконец-то ты пришёл!
– Что за скандал? – спросил я, удержав её от объятий движением руки.
– Скандал? Какой скандал? – не поняла она.
– Ани хочет, чтобы вы вдвоём уехали из Ленинграда, в какую-то там Исландию или на другой остров, – вздохнула бабушка. – У нас состоялся трудный разговор, который завершился ничем.
– Я не собираюсь никуда ехать, – сказал я. – Ани, мы это уже обсуждали. Хочешь ехать – езжай.