Во тьме его желаний (СИ)

— Нет, конечно, — Армин крепче сжал мои пальцы. — Думаю, дома тебе будет намного комфортнее и спокойнее.
Я ощутила неконтролируемый стыд от его слов, хотя он вроде ничего такого не сказал, но я чувствовала двойной смысл в его голосе.
— Да, я хочу поскорее вернуться домой. Пожалуйста, помогите мне позвонить маме, — испуганно выдохнула я, разволновавшись дальше некуда. Я чувствовала себя так, будто я сидела перед Армином абсолютно обнаженная. Поэтому я плотно сжала бедра, а затем сложила ногу на ногу, испытывая острое желание прикрыться.
— Я говорил вовсе не о твоём доме, — возразил Армин, а я застыла на месте. — Я заберу тебя к себе. Мою маленькую красивую Афину. Я буду заботиться и лечить мою девочку день и ночь. И я немедленно позвоню твоим родным, если ты сейчас же согласишься на мои условия.
Мое сердце бешено забилось от слов Армина и страх новой волной разлился по венам.
Что происходит? Что мне теперь делать? Он ведь не может просто так забрать меня без моего разрешения! Зачем ему это? А если все-таки заберет, то что он со мной будет делать?
— Господин Армин… — я испуганно сжалась. — Пожалуйста, помогите мне позвонить маме. Мне страшно.
— Конечно, малышка, не переживай, — Армин ответил таким ласковым тоном, словно минуту назад не было этих слов о его доме. — Я позвоню ей, но сначала дай мне все объяснить, ладно?
Я не знала что мне и думать, но Армин снова заговорил.
— Не бойся меня, я не маньяк. Я не стану похищать тебя, удерживать против воли и тем более домогаться. Я лишь сообщил тебе один из вариантов событий. Решать, конечно, тебе. Но обдумай ситуацию под другим углом.
— Сейчас ты в очень опасном положении, — продолжал Армин. — Тебе нужно немедленно сделать операцию, но из-за травм ее снова придется перенести. Минимум на неделю. Хотя думаю для поврежденной сетчатки неделя — мало. Надо десять дней. За это время ты должна беречься не знаю как. Во избежание попадания инфекции я бы рекомендовал тебе носить плотную повязку. Но при этом тебе нужно обрабатывать глаза один раз в двадцать минут. Это будут то обезболивающие, то увлажняющие, то обеззараживающие капли. А также ты будешь использовать мазь для заживления. Это постоянный уход! Я запрещаю тебе делать это самой, потому что перед каждым применением тебе необходимо мыть руки и промывать глаза. А как ты разберёшься какой пузырек для чего? А если ты уронишь его? С тобой постоянно кто-то должен быть.
Я немного успокоилась, потому что логика в словах Армина определенно была.
— Допустим за тобой будет ухаживать твоя мама или сестра, — продолжал Армин. — Но как они поймут, что что-то не так? Что в порез не попала инфекция? Что не начался какой-нибудь необратимый процесс? А если у тебя случится перепад давления? Если начнется внутриглазное давление? Если ты элементарно подхватишь простуду за эти десять дней? Любая инфекция сейчас может лишить тебя зрения совсем. Тебе нужно как можно быстрее вылечиться. И это я не говорю еще о таких психических аспектах как панические атаки, дезориентация, ночные кошмары, депрессия, различные нервные срывы. Такого срывы — естественная реакция организма, но это нужно уметь подавлять.
— А почему мне нельзя пройти стационарное лечение? — я несчастно сдвинула брови на переносице. — Ведь у Вас есть медперсонал. Они бы помогли мне? Вы ведь сами говорили, что у Вас все расписано по минутам.
— Со своим расписанием я сам разберусь, — отрезал врач. — Конечно, ты можешь пройти стационарное лечение, и ты будешь его проходить пока я буду принимать пациентов. Но в конце рабочего дня я буду забирать тебя к себе. Никаких споров! Если ты хочешь, чтобы все прошло хорошо, то ты примешь мои условия, и точка!
— Господин Армин… — вновь зашептал я, но мужчина прервал меня.
— Просто Армин…
— Мне страшно, — искренне призналась я.
— Я знаю, малышка Афина, — Армин ласково погладил меня по плечам. — Ты так заманчиво дрожишь. Но я даю тебе гарантию, что с моей стороны не будет никакого насилия и принуждения. Я буду ухаживать за тобой как врач. И потом, у тебя всегда будет доступ к телефону. В любой момент ты сможешь позвонить маме или, например мужу своей сестры, и они заберут тебя. При этом я не откажусь оперировать тебя и сделаю все на совесть, даже если ты рассоришься со мной.
 
— Но Вы ведь мужчина, — я стыдливо опустила глаза. — Не всякую просьбу можно доверить мужчине.
— Врачу можно доверить все, — твердо заявил он.
— Нет, — я замотала головой. — Это все очень странно. Зачем Вам это? У Вас есть… особый интерес ко мне?
— Есть, — честно и абсолютно просто признался мужчина.
— К-какой? — спросила я дрожащими губами.
Я боялась услышать прямое признание, но и в тоже время мне этого очень хотелось. Ещё никогда ни один парень не признавался мне в том, что я ему нравлюсь. Были, конечно, поползновения в мою сторону и не раз, но слишком глупые. Это были подкаты неумелых пикаперов в духе "Может замутим?".
— Ты мне интересна во всех смыслах, маленькая беззащитная Афина, — густым голосом заговорил Армин, и я почувствовала жар во всем теле. — Я хочу, чтобы ты все время была рядом, чтобы зависела от меня, чтобы дрожала в моем присутствии. Я хочу ухаживать за тобой, лечить, расчёсывать волосы, заплетать косы, одевать и раздевать, купать, кормить, гулять с тобой и общаться. И конечно же я хочу касаться тебя, смотреть как твои щечки розовеют от румянца, видеть смущение в каждом твоём жесте, хочу обнимать тебя и целовать, хочу сделать тебя своей.
Я застыла на месте, не понимая что мне делать дальше. Мое тело странным образом отзывалось на его слова, а щеки заливались предательской краской.
Армин так просто и откровенно признался во всех своих желаниях на мой счёт, что я как порядочная девушка должна оскорбиться. Но вместо этого я понимала, что мне было очень приятно все это услышать и услышать именно от Армина.
Но я не должна ему это показывать! Мне совесть не позволит показаться хоть капельку распущенной! Я должна немедленно все это прекратить!
  
Глава 5
 
— Извините, Господин Армин, но…
— Нет, Афина, — перебил он властным голосом. — Никаких отказов и возражений! Не вынуждай меня применять к тебе строгость. И сейчас ты сделаешь то, что я скажу. Поняла меня?
— Да, — тихо выдохнула я, чувствуя себя подавленной властью Армина.
— Я позвоню и расскажу твоей маме обо всем, что случилось, — начал он. — Затем ты подтвердишь и попросишь собрать для тебя самые необходимые вещи. Я объясню какие. В течение дня я позволю, чтобы тебя навестили только твои сестры, мама и господин Эдер — муж твоей сестры. Вечером я как и сказал заберу тебя домой. Все поняла?
— Да, — прошелестела я, надеясь к вечеру что-то придумать.
— И ещё я тебя осмотрю, — добавил Армин. — Наверняка у тебя есть ушиб от удара. Ясно?
— Да, — одними губами ответила я.
— Все, я звоню, — предупредил Армин. — Поставлю на громкую связь. И кстати, твоя мама уже три раза тебе звонила. Ты забыла включить звук на мобильном.
— Точно, — виновато выдохнула я.
Я понимала, что с полуночи сегодняшнего дня мне будут приходить поздравительные сообщения, поэтому выключила звук, чтобы они меня не разбудили ночью.
— Афина! Доченька! Где ты? — мама уже во всю волновалась. — Почему тебя так долго нет?
Но я была под таким впечатлением от случившегося и от разговора с Армином, что слова теперь просто не шли. Тогда мой врач перехватил инициативу и все рассказал.
— Афина останется на лечении в моей клинике, — заключил Армин, — привезите для нее только самое необходимое, без чего ей будет тяжело: зарядку для телефона, может какой-то любимый предмет или игрушку. Все остальное: предметы гигиены и больничная одежда выдаётся в клинике. Об этом не беспокойтесь.
Мама на все согласилась и сказала, что приедет через полчаса. На этом мой разговор с ней был окончен, хотя я успела только поприветствовать ее.