Гнёт Луны (СИ)

— Он обязательно вырастет, если ты будешь его поливать и ухаживать, — Ил протянула начальнику небольшой буклет с краткой информацией о фикусе. — Тут все написано.
Рене развернул памятку и внимательно вчитался в него, лениво поигрывая с воротом своего горчичного свитера.
— Это довольно мило, — он поднял на нее взгляд и улыбнулся. — Спасибо.
— Ты думаешь, я к тебе просто так подкатываю? — Ил хохотнула. — Я хочу уйти сегодня пораньше. На пару часов. Ко мне придут сильные и крепкие мужики клеить обои. Я вчера весь день мудохалась и нихрена не получилось. Тебе бы понравилось, очень по постмодернистки вышло.
— А чего не позвала? — Рене покрутился в кресле, вглядываясь в лицо Илоны. — Я тоже могу быть сильным и крепким.
От ласкового голоса и лукавого взгляда мужчины между лопаток девушки пробежались мурашки.
— Не знаю, — Ил провела пальцем по столешнице и прищурилась, — вдруг ты был занят и отказал мне. Я бы очень расстроилась.
— Я бы не отказал, если бы ты попросила, — двусмысленно и сахарно улыбнулся мужчина. — Я, может, только и ждал, когда ты позвонишь и позовешь клеить обои.
— Жарко у тебя тут, — выдохнула Ил и коснулась тыльной стороной ладони шеи.
Рене взял пульт от кондиционера, что висел над триптихом с геометрическими фигурами на стене, и несколько раз нажал на кнопочку, не отрывая взгляда от глаз девушки.
— Так полегче?
— Нет, — Ил тряхнула головой и судорожно вздохнула. — Дышать нечем.
Игра с Рене, чьи глаза горели желанием, ее жутко завела. Дразнить мужчину, который по глупости заявил, что для него секс не является желанной целью, было очень волнительно.
Рене поднялся и осторожно расстегнул две верхних пуговицы на блузке Илоны, которую обдало волной жара. Затем он тихонько подул на ключицы шумно выдыхающей девушки и едва слышно с бархатной хрипотцой спросил:
— А так?
Ил прикрыла веки, закусила до боли губы и прошептала:
— Определенно легче.
— Что-то и мне стало как-то жарковато, — Рене отпрянул от девушки, рывком снял свитер и кинул его на кресло.
Затем он небрежно расстегнул рубашку и обмахнулся ее полами под пытливым взглядом Илоны, которая скользнула глазами по грудным мышцам и напряженному прессу. Она вытянула губы в трубочку и выпустила струйку обжигающего дыхания на его шею.
— Благодарю тебя, моя дорогая, — сдавленно отозвался Рене и вскинул голову, открывая острый кадык.
Илона приблизила лицо к его гладко выбритой челюсти и шепнула:
— Босс, так я могу сбежать пораньше?
— Да, — он шумно сглотнул.
Ил потянула носом мускусный запах его пота и влечения, сквозь которые пробивались нотки цитрусового парфюма и попятилась, готовая рухнуть от слабости в ногах.
— Тогда я побежала к гостям.
— Беги, моя хорошая,
Ил выскочила из кабинета Рена, привалилась к стене, чтобы перевести дыхание, и торопливо спустилась по лестнице в пустой зал со скульптурами. Ее одолевало сильное желание запереться в туалете и пошалить пальчиками, чтобы сбросить напряжение, но взрослые девочки не прячутся по углам и не рукоблудят. Илоне нравилась эта легкая взбудораженность, волнение и разгоряченное смущение. Она словно вновь окунулась в подростковую влюбленность к старшекласснику, когда очень хочется, но нельзя.
Побеседовав с одинокими посетителями об искусстве, символизме того или иного экспоната и субъективности красоты, Илона еще час повозилась на складе, упорядочивая ценные предметы и картины. Она созвонилась с личными помощниками художников, которые выставлялись ранее у Рене и договорилась о возврате непроданных экспонатов, уточняя время и адрес. И какие же все эти творческие люди были неконкретными. Многие так вообще забыли, что какие-то из их статуй или картин были выставлены в галерее.
— Так, двадцатого числа в одиннадцать утра ждите доставку, — проворковала Илона и сделала заметку в ежедневнике.
Теперь ей было необходимо связаться с перевозчиками. Благо Рене давно нашел проверенных ребят, которые даже хрустально яйцо перевезут через бездорожье в целости и сохранности.
 
— Милая? — послышался голос Рене.
Ил сидела посреди дорогого уродства и сверялась с планами на неделю. Она углубилась в список рабочих задач и не заметила, как забыла, что у нее и самой есть очень важные дела.
— А сколько времени? — Ил подняла взгляд на мужчину, чей пах был на уровне ее лица.
— У нас есть еще пятнадцать минут, — со сладкой улыбкой ответил Рене, — прежде чем ты меня покинешь и полетишь на встречу с крепкими и сильными мужчинами.
— Пятнадцать минут для чего? — шепнула Илона, задыхаясь от волны возбуждения.
— Для кофе, дорогая, — Рене протянул ей бумажный стаканчик и сел на пол напротив девушки. — Или у тебя есть другие предложения?
Ил спрятала пунцовое лицо за стаканчиком и жадно глотнула сладкого крепкого кофе со сливками. Рене хохотнул.
— Я продал утко-ангелов, — тихо похвастался мужчина и самодовольно приложился к тыквенному латте.
— И кто их купил? — Ил удивленно вскинула бровь.
— Клиент пожелал остаться инкогнито, — Рене пожал плечами. — Как обычно, покупка через подставное лицо.
— Даже здесь какие-то мутные схемы, — фыркнула Илона.
— Большие деньги всегда идут через мутные схемы, — Рене пожал плечами. — Но ты переживай за меня, у меня очень хорошие юристы.
— Да я не переживаю, я теперь тебя побаиваюсь. Ты из чокнутого художника обратился в мафиозника, — Ил нахмурилась. — Художник-мафиозник с хорошими юристами. Какие еще у тебя секреты?
— У меня их множество, как и у любого другого человека, — Рене как-то очень подозрительно рассмеялся. — Ты же не будешь отрицать, что у тебя тоже есть тайны.
— Есть, конечно, но у меня нет хороших юристов, — Илона глотнула кофе.
— Давай сыграем в игру. Ты скажешь мне свою самую страшную тайну, а я тебе мою, — Рене оскалился в улыбке. — Станем друг другу еще ближе.
Илоне было очень любопытно узнать секретики Рене, но вот сама не хотела делиться личным. Да и что может перебить ее страшную тайну о том, что она оборотень? Только если Рене какой-нибудь маньяк, но она в нем не чуяла бессмысленной жестокости. Лишь немного безумия.
— Хорошая игра, — согласилась Ил и поднялась на ноги, — но я, пожалуй, пас.
— Очень жаль, — Рене состроил печальную моську и добавил. — Возможно, в другой раз?
— Возможно, — Ил залпом выпила остатки кофе и вышла.
В картинной галерее ее ждала странная женщина — высокая, со всклокоченными спутанными волосами в грязной одежде и перекошенным от ненависти лицом. Оранжевые глаза горели яростью. В гости к Илоне заглянула волчица.
— Ты…
— Предлагаю продолжить разговор где-нибудь в другом месте, — Ил сощурилась и вежливо улыбнулась. — Это все же галерея.
— Ты убила моего нареченного, моего Горана.
Ил всхрапнула от удивления. Женщина не была похожа на жен и любовниц Мстительного Ветра. Лицо у нее жестокое и уродливое, тело сильное и крепкое, а глаза — звериные и пустые.
— Простите, но мы закрываемся, — в зал вышел Рене.
Женщина вперилась в него злобным взглядом, и Ил шепнула:
— Рене, тебе стоит уйти. Я тебя очень прошу.
— Это твоя знакомая? — мужчина удивленно глянул на девушку. — Господи, с кем ты водишь дружбу?
Гостья с рыком бросилась на Рене, разрывая на груди замызганную шерстяную рубашку. Хруст костей, и ее отвратительная рожа вытянулась не в менее уродливую и какую-то укороченную волчью пасть. Ил бросилась на тварь, увлекая ее в сторону. Юбка и блуза с треском разошлась по швам.
Илона не услышала криков Рене. Все звуки заглушали рев и урчание мохнатой стервы, что отшвырнула ее к стене и вновь рванула к мужчине.
— Уходи, мать твою! — взревела Ил на шокированного Рене, застывшего посреди зала, и напрыгнула на суку, вгрызаясь в ее холку клыками.
От гостьи несло трупами, гнилью и кровью Горана. Ил вспомнила этот прогорклый вкус, когда клыки рванули жесткую шкуру оборотнихи. Это была его родная сестра. Вонючая тварь под ней взбрыкнула и спиной налетела на стену, всем телом наваливаясь на взвизгнувшую от боли Илону. Хруст ребер, и сука вырвалась из ее когтей и клыков, чтобы затем прижать к мраморному полу, сомкнув сильные лапы на шерстистом горле девушки.