Империя. Исправляя чистовик (СИ)
Во всяком случае, моя жена не слишком была рада, когда наша обслуга лажалась даже в мелочах. Мне было все равно. Ей – нет. Она – хозяйка дома. Даже боюсь представить в какой порядок она привела бы Большую Россию, если бы ей действительно пришлось править.
Итальянцы. Ну, какой может быть порядок? Так могут сказать скептики.
И ошибутся.
Ланцелот или не Ланцелот – было бы желание убить Дракона.
Однажды Муссолини прибыл на Сицилию. В моей истории, разумеется. И его встречал местный глава мафии, которая, кстати сказать, весьма щедро поучаствовала в приходе дуче к власти. Так вот, с Муссолини прибыла охрана и прочая служба безопасности, на что местный крестный отец прилюдно воскликнул что-то типа: «Зачем вам охрана??? Без моей команды, дорогой дуче, с вас тут ни один волос не упадет!!!» Нужно ли говорить, что дуче обиделся? И что приказал своему генералу зачистить всю Сицилию от мафии, не взирая на букву закона? И что перестреляли всех подряд? И что при дуче по прибытию поездов на железнодорожных станциях по всей Италии сверяли часы? И это при том, что, до этого, опоздание на полтора часа, даже на очень короткой дистанции, было обычным явлением?
Всего-то нужно было навести элементарный порядок. И расстрелять особо непонятливых. Совсем немножко, но демонстративно. И все поверили, что больше шуток не будет.
Все наладилось даже в буйные времена дуче. Даже в Италии.
Нет, я не сторонник расстрелов. Я сторонник эффективной управленческой модели. Для меня нет родни и друзей среди казнокрадов. Висельники Болотной площади мне свидетели в том, что родню я вешаю наравне с прочими.
Нет, я не ангел и не праведник. Не все казнокрады при мне сидят, или, тем более, едут в Сибирь, или прогуливаются к ближайшей расстрельной стенке. Тот же барон Меллер-Закомельский все еще мой Министр Двора, да и на многие ключевые фигуры в составе Госдумы и Госсовета у меня есть толстенный и обширнейший компромат. Но это лишь средство без особых проблем провести ключевые для меня законы, сохраняя при этом модель внешнего представительского народовластия.
Но я не набиваю себе карманы казенными деньгами.
Не граблю Империю сам и никому не дам ее грабить.
Пока у нас Закон – это я.
Пока у нас Императорская корона венчает столб ЗАКОНА на куполе Дома Империи, а отнюдь не крышу Государственной Думы.
Возможно, лет через двадцать, в России и созреет вся независимая законодательная и судебная вертикаль, но, в неокрепшем социальном обществе, это лишь лозунги и пустые бредни.
Опасные бредни, которые пытаются разыграть наши конкуренты.
Но и я тут не останусь в стороне. У меня тоже есть суфражистки в рукаве. И не только лишь они. Много кто у меня есть, я не вчера сюда прибыл…
– Так что скажешь?
Глотаю кусок мяса, который тщательно жевал не менее двух минут. Аппетит аппетитом, но отвечать надо, тем более что за простым деревянным столом собрались три неглупых человека. Мягко говоря.
Пожимаю плечами.
– Шахматы. Румынский этюд. Фигуры расставлены. Партия начинается.
Виктор усмехнулся.
– Вот мне всегда импонировало твое умение утопить в банальностях сложные ответы. Но за этим столом нет твоих подданных, нет избирателей, нет даже твоих солдат, которым ты любишь рассказывать, как ты сам это называешь, «о чести, долге и нашей исторической миссии». Так что, будь добр, оставь эти возвышенные речи для публики. Я понимаю, что Румыния – пешка в Большой Игре. Британцы ставят на растяжку нас, мы – их, немцы участвуют в наших играх, янки тоже. Это все понятно. Но, насколько я понимаю, ты еще далеко не контролируешь ситуацию в этой стране. Пока его корона зависит не от тебя, не так ли?
– Нет, конечно. Однако, если ситуация начнет выходить из-под контроля, то устроить переворот в Румынии совсем не штука. Но у нас нет наследника. Это же прекрасно понимают и наши противники. А значит, времени у нас может и не быть, поскольку они постараются не дать нам либо обрести своего наследника, либо, что скорее всего, разыграют партию до того момента, как наследник может появиться, а это ближайшие два-три месяца. Конечно, мы работаем над этим, но…
Делаю неопределенный жест.
Черногорский дед по-стариковски закряхтел и буркнул:
– Пьете тут всякую дрянь…
– Ракии не хватает?
Тот усмехнулся.
– А у меня есть кое-что, я привез тут с собой.
И, действительно, из каких-то потаенных «закромов Родины» он тут же извлек запечатанную сургучом бутылку домашнего пойла.
– Михаил. Виктор.
Никола I разлил нам по стопкам некую фирменную ракию с таким видом, словно он делился с нами тем самым божественным нектаром, который, вне всякого сомнения и по большому блату, поставляют ему контрабандой прямо из райских садов. Впрочем, я бы не удивился и такому повороту.
– Живели!
Мы киваем и опрокидываем домашнюю ракию. Перепеченица обжигает горло. 60 градусов вы говорите? Ну-ну. Градусов 70, как минимум!
Я, конечно, закаленный в алкогольных баталиях чувак, но мой римский тесть отреагировал довольно бурно – закашлявшись, покраснев и выпучив все, что только можно было выпучить. И не только на лице. Даже усы встали дыбом.
Черногорский тесть и дед снисходительно поглядел на зятя и отсалютовал мне, поскольку я перепеченицу принял более достойно (подумаешь, я и чистый спирт на фронте пивал многократно, что уж тут-то рефлексировать). Мой тесть кашлял, а его тесть, в свою очередь, добродушно хлопал римского зятя-Императора по спине. Да, это тебе не неаполитанское сухое красное. Тут понимать нужно!
– У нас в одной горной деревне жил крестьянин.
С интересом смотрю на деда моей Маши. Если уж он открыл рот, то не просто так. Он же, тем временем, продолжал:
– Так вот, жил, никого не трогал, имел виноградник и вполне был доволен жизнью. Жена вот только его пилила. По делу и без дела. Как она его только не проклинала, как она его только не ругала. Но терпел мужик, философ видимо был по жизни. Однако, что ни день, только вот он рюмочку перепеченицы нальет себе, а тут и жена со словами. Ну, слово за слово, вы понимаете. И так день за днем. Но терпел. А тут случилось у него горе – нашел он в горах сундук с золотом. А это же горы – деревушка маленькая, всё у всех на виду, и не смог он утаить горе свое. Узнали добрые люди, решили ему помочь. Пришли ночью, и говорят, мол, или ты нам отдаешь сундук золота, или мы твою жену убьём.
Никола вновь разлил по рюмкам перепеченицу и первым опрокинул. Мы последовали его примеру, тем более что во второй раз этот жесткий вариант ракии пился легче. Для меня во всяком случае. Правда мой итальянский тесть едва отдышался после второй порции. Отдышался и переспросил:
– И что дальше?
Черногорец философски пожал плечами.
– А что? Жил он долго и счастливо.
Виктор несколько секунд осмысливал, а затем уточнил:
– А его жена?
Никола недоуменно поднял брови.
– Какая жена?
И тут я заржал.
* * *РУМЫНИЯ. ВОЕННАЯ БАЗА СОЮЗНЫХ СИЛ НА БАЛКАНАХ «РЫМНИКУ-ВЫЛЧА». 5 мая 1919 года.
– Чего расселись, бездельники!!! По машинам!!!
С шутками-прибаутками батальон Русского Экспедиционного корпуса в Румынии принялся занимать свои места в грузовиках.
Десятки грузовиков, которые довезут батальон ССО до мест выгрузки.
Десятки отрядов, которые начнут выдвижение на исходные позиции.
Операция начинается…
* * *На фото: барон фон Унгерн-Штернберг
ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. ВЕРХНЕУДИНСК. 5 мая 1919 года.
– Что ж, Роман Фёдорович, вот и пришла пора прощаться.
– Да, Николай Николаевич. Нам в Ургу, к Богдо-хану, вам же дальше, в Маньчжурию. Едем мы в места разные, но дело делаем одно – служим Отчизне нашей и Государю нашему. Верю, свидимся.
