Принцы и нищая, или Золушка на двоих (СИ)

— Весьма мудро с вашей стороны, ваша милость, — ответил Тайп.
* * *
Ева еще только просыпалась после тяжелой ночи, когда горничная доложила, что в гостиной ее ожидает старший принц. И, судя по всему, готов ждать, сколько потребуется.
Ева вздохнула. Даже выспаться толком не удалось, уже снова в «бой»!. Впрочем, ей было не впервой одеваться и приводить себя в порядок очень быстро.
Когда она была готова и вышла в гостиную, принц поднялся ей навстречу, чтобы поцеловать руку.
— Даже утром вы свежи, как новобранец… простите… как роза, — сказал он.
Потом вдруг кивнул в сторону окна, где в тени штор стоял… кто-то.
Темная тень. Должно быть, камердинер принца.
— Это господин Сурме, он лучший специалист по недвижимости и поможет нам подобрать для вас прекрасный особняк, — сказал принц. — Я взял на себя смелость привести его к вам.
Мужчина у окна обернулся так, что свет залил его лицо и фигуру. Он ехидно улыбался.
И это был он.
Ева пошатнулась, сердце замерло, потом заколотилось в горле, в голове… Показалось, сейчас она точно потеряет сознание.
Не изменился, пронеслась у Евы в голове странно-отрешенная мысль. Хотя она привыкла видеть его в темном плаще, поэтому, одетый с иголочки, гладко причесанный, похожий на светского человека, он казался ей несколько незнакомым.
Все это время она больше помнила темный плащ, тьму подземелья, холодные руки, отвратительные поцелуи… Удары кнута.
Его истинный — просто человеческий облик — стерся из памяти.
Но ошибиться Ева не могла.
…На самом деле обладатель зловещего плаща и холодных рук был мужчиной чуть выше среднего роста. Средних лет — в прежде темных волосах пробивалась седина, а худое острое лицо уже пробороздили резкие морщины. Стройный, почти худой, то что называется «жилистого телосложения». С хищным лицом, отличавшимся орлиным носом, остро изломленными бровями, режущим взглядом холодных серых глаз…
Они встретились взглядами. Молча, на долю секунды. И Ева уловила его обычную издевательскую насмешку.
Он пришел за ней, как хозяин. Просто взял и пришел. Нашел способ приблизиться к Еве легально.
Она понятия не имела, как ему это удалось. Может, наложил на принца заклятие подчинения. Не сильное, а такое, чтоб никто никогда не заметил. И за непродолжительное время его воздействия внушил принцу знания о своей поддельной личности «господина Сурме».
Он вообще любил игры с заклятием подчинения… Что когда-то и дало Еве возможность сбежать. Ведь наложение этого заклятья требует некоторого времени.
Конечно, вряд ли он заберет ее при принце. Но… Тысяча мыслей пронеслась у Евы голове за мгновения, что он издевательски глядел на нее. А в глазах читалось: «Ну вот я и пришел, детка. Теперь все будет, как прежде — по-моему».
Он будет знать, в каком доме она живет, у него наверняка будут ключи или магия, чтобы открыть любую дверь…
Первая же ночь в чужом особняке — и он явится по ее душу. А она будет мечтать умереть, только чтобы не переживать эти мгновения. Не терпеть этот невыразимый ужас.
Или она умрет раньше — просто из-за его присутствия… Она не вынесет сидеть с ним в одной карете, дышать одним воздухом. Даже если рядом будет принц Бормиас!
Но как предотвратить это все?
Организм Евы сработал лучше, чем разум.
Словно бы нащупал одно-единственное верное решение, пока хозяйка металась в потоке панических мыслей.
Мгновение — и Ева совсем побледнела, пошатнулась, перед глазами потемнело.
Сквозь шум в ушах и подкатывающую тошноту, она ощутила сильные руки Бормиаса, как он опускает ее в кресло.
— Ева, милая девочка, что с вами?!
— Мне плохо… Матер Бормиас, прошу вас, пусть господин Сурме уйдет… Пусть чужой человек уйдет…
— Врача! Быстро! — услышала Ева. А вслед за этим прозвучало вежливое, но властное: — Сурме, простите. Боюсь, маркизе нужен покой. Дела подождут. Я вас вызову, если потребуется.
 
А дальше… Видимо, он ушел. Молча. Вероятно — с подчеркнуто-вежливым сухим кивком.
Прежде, чем вырубиться по-настоящему, Ева ощутила облегчение. В комнате стало легко дышаться, воздух очистился от его густого, пугающего присутствия.
Они не обмолвились даже парой слов, но болезненные последствия для здоровья Евы были самыми настоящими.
  
Глава 12
 
Вызванный Бормиасом врач нашел состояние Евы вызывающим тревогу.
Можно сколько угодно говорить о силе молодого организма, но…
Год странствий, постоянный голод, переохлаждения, сотрясение мозга и переломы, наконец — невероятное напряжение в последние сутки, да страшный удар, когда он явился перед ней во плоти.
Доктор Гнайс не знал обо всем этом, но констатировал сильное нервное и физическое перенапряжение. Некоторые проблемы с кровоснабжением головы — вероятно, сезонные. По-видимому, они вызваны переменой климата.
Велел лежать в постели, лично принес множество микстур и отваров, призванных поддержал силы приболевшей дамы. Они, кстати, были весьма вкусные, похожие на варенья и сладкие компоты. Ева подозревала, что это они и есть.
Принц Бормиас остался при своей подопечной. Словно у него разом исчезли все дела в гарнизоне. Словно слухи о его занятости были лживыми.
И если быть совсем честной с собой, Ева была рада, что он не уходит. Конечно, не самое лучшее для романтических отношений, что он видит ее бледной, обессиленной, да ее и так позорно потерявшей сознание (хотя в иных кругах это, напротив, считается самым романтичным…).
Но Бормиас сейчас — единственный щит между Евой и страшной тенью прошлого.
— Прошу, матер Бормиас…
— Напомню вам, Ева: для вас я — Бормиас, — поправил он, оглядывая красиво лежащую на диване девушку озабоченным взглядом. Он очень искренне волновался о ее здоровье.
— Хорошо, Бормиас… Прошу, дайте мне этот список с особняками, и пусть… мэтр Сурме больше не приходит…
— Чем он так не угодил вам?
— Он видел, как я упала в обморок. Мне стыдно…
— Я тоже видел. И не нахожу, что в этом было что-то постыдное или некрасивое. Впрочем, как пожелаете, Ева. Не хотите Сурме — справимся своими силами. Потом. Сейчас вы останетесь в гостинице до полного выздоровления. И я не покину вас, пока не буду уверен, что с этого дивана вы проследовали прямо в постель и заснули.
— Что заснула, тоже проверите? — слабо, но искренне и благодарно, улыбнулась Ева.
— Если потребуется! — лаконично ответил принц. — Вы оказались еще более хрупкой, чем я подумал. А ваш батюшка, отпустивший вас в неизвестность, заслуживает порки!
Может быть, маркиз Гуадор действительно заслуживал порки. Но Еве от этого было не легче.
Бормиас удалился, как только Ева проследовала в спальню, якобы чтобы отдыхать и получать примочки, назначенные доктором. На самом деле — нервничать и думать.
Потому что ситуация оставалась критической.
А какой ей еще быть, если он вышел из тени, почти открыто заявился к Еве?!
Причем теперь вообще не было непонятно, что делать. Ведь он знал, в какой гостинице Ева находится. А когда они с принцем выберут особняк (даже без участия «Сурме»), наверняка будет знать и о нем. Он явно неотрывно следит за Евой!
Как бы не пришел к ней прямо сегодня ночью!
Ева поежилась при этой мысли, хоть сил бояться по-настоящему у нее просто не было. Болела она по-настоящему, и обморок у нее был самый что ни на есть реальный.
Что же делать?!
Конечно, лакеи, а на самом деле охранники, приставленные Грайнором, неотрывно дежурили при входе в ее гостиничные покои. Но Ева была уверена, что при желании он легко проникнет к ней. Поэтому…
Поэтому промучившись пару часов бездельем в постели, она решила действовать смело. Время, когда она имела право сжиматься от тревоги прошло.