Народ Тарха (СИ)
— Нет… А делать что теперь? Ферюзе найти надо. Эх, узнает Олех…
Если бы не Игошая, которая крепко держала Ферюзе за руку, степнячка давно бы уже потерялась в темноте. Как горянка ориентируется в кромешной тьме осталось для Ферюзе загадкой. Они продирались сквозь заросли кустарника, мокрого после дождя. Совсем скоро одежда девушек промокла насквозь, но это нисколько не охладило их пыл. Несколько раз Игошая резко пригибалась к земле, утягивая вниз и Ферюзе и зажимая степнячке рот ладонью. Иногда Ферюзе удавалось в свете горевших вдалеке костров увидеть силуэты крепких мужчин и сердце сжималось, стоило подумать, что среди них возможно и Олех. Но ради его любви она и бросилась на поиски Великана. И, подавив тяжелый вздох, степнячка снова пробиралась вслед за Игошаей в сторону горной страны.
Когда дорогу им преградила неширокая река, Ферюзе растерялась. А вот Игошая, напротив, обрадовалась. Осталось лишь перебраться на другой берег — и они в горной стране.
Ферюзе с испугом и растерянностью следила как Игошая быстро снимает платье и с легким всплеском соскальзывает в воду. Горянка намерено вела степнячку к этому месту — здесь был брод и вода доходила девушке до груди. Держа одежду над головой, Игошая перебралась на другой берег. Обернувшись и заметив, что Ферюзе так и стоит столбом, горянка что-то раздраженно ей сказала, видимо поторопив.
Когда Ферюзе соскользнула в воду, то чуть не захлебнулась. Ростом она была меньше горянки, да еще ноги увязнув в илистом дне, подогнулись. Но ей на помощь пришла Игошая, схватив степнячку вовремя за руки.
Ферюзе думала, что стоит им попасть в горную страну, и можно будет не прятаться и не пробираться тайком. И девушка сильно ошибалась. Игошая долго прислушивалась и вглядывалась в темноту, прежде чем взять Ферюзе за руку и продолжить путь. Если степнячка и хотела спросить, кого они теперь опасаются, то просто не знала, как это сделать.
Теперь путь девушек лежал по холмистой местности, сплошь усыпанной камнями разных размеров. Иногда встречались каменные насыпи или огромные камни, которые, казалось, росли из земли. А вот травы и кустарников становилось все меньше. Ферюзе было тяжело идти. Она постоянно спотыкалась о камни и несколько раз даже упала. После очередного падения, больно ударившись коленкой, девушка даже всхлипнула, но Игошая тут же цыкнула на Ферюзе и замерла, пригнувшись к земле. Степнячка невольно тоже притихла и услышала чужой говор в отдалении. Говоривших мужчин не было видно, но Игошая, сделав знак, рукой повела Ферюзе в сторону, пытаясь обойти тех, кого скрывала темнота.
Сколько они шли Ферюзе не знала. Её качало от усталости. Ноги болели от постоянных падений, даже ладони были расцарапаны. Впрочем, Игошая выглядела не многим лучше. Когда стало светать девушки вышли к небольшому селению. Ферюзе с облегчением разглядывала несколько небольших домиков, сложенных из камней и обмазанных глиной. Ведь это сюда вела её Игошая?
Игошая действительно вела степнячку к этому небольшому селению, запрятанному среди скал. Здесь жила её старая нянька, единственный человек, любовь которого грела сердце Игошаи. Оглядевшись по сторонам, горянка постучала в дверь домика.
— Зачем ты её привела? — старая Леака подала Игошае миску с похлебкой и кивнула на спящую Ферюзе. Степнячка выглядела сейчас так трогательно и беззащитно, что казалась совсем юной девчонкой. Игошая посмотрела на спящую на козьих шкурах степнячку и улыбнулась:
— Няня, она такая странная. Она знает про Спящего Великана и хочет его разбудить.
Леака смерила Ферюзе пренебрежительным взглядом:
— Она? Вот эта девочка? Разве ты не сказала ей, что Спящего разбудит только его возлюбленная? Глупая самонадеянная девчонка…
Игошая отвлеклась от похлебки:
— Странно не это. Откуда она знает о Спящем? Она из далеких земель, и даже не знает язык земель Солнца.
— Как же ты с ней говорила?
— Через толмача. Ведь не просто так она здесь появилась?
Старая Леака поджала губы и переставила перед собой пустые миски, словно не решаясь сказать о чем-то. Но, поразмыслив, видимо решила все же не молчать:
— Ты Томивоя давно видела?
— Давно, — по лицу девушки скользнула тень недовольства. Напоминание о брате было болезненно неприятно.
— И мне сейчас лучше ему на глаза не попадаться, — Игошая вылизала миску языком, как делала это в детстве, за что тут же получила от няньки сердитый вздох.
— Если он решит тебя отыскать, первым делом сюда людей пришлет. Знает, что больше тебе некуда идти, — Леака погладила свою воспитанницу по черным волосам.
Игошая тут же прильнула к няньке, словно кошка, которая ластится к хозяйке:
— Нянь, что мне делать? Как не попасть к Томивою?
— Уходить тебе надо, Игошая. Только вот ведь заковырка: с одной стороны люди Томивоя, с другой — мятежники. Уйдешь ли?
Игошая, удобно устроив голову на коленях няньки, задумчиво пробормотала:
— Знать бы, куда идти…
Леака оживилась и быстро заговорила, понизив голос:
— А я скажу тебе куда. Скоро праздник хозяйки воды Аначо. Многие идут к водопаду попросить Аначо о милости послать дожди, чтобы напитать землю. Вот и ты иди, да девчонку эту с собой захвати.
Игошая удивленно посмотрела на няньку:
— Зачем мне идти к водопаду?
— Черная Гозе спустится из своей пещеры, она каждый год к водопаду приходит. Вот и попроси её посмотреть на эту девчонку — правда ли, что она может разбудить Спящего? А заодно и своей судьбой поинтересуйся — Черная Гозе скажет все как есть.
Игошая задумалась. Никогда она не верила всяким пророчествам, гадалкам и провидцам. Она и сейчас бы отмахнулась от слов няньки, если бы не бедственное положение. После смерти отца Томивой дал ясно понять, какая участь её ожидает. Она станет наградой для отважного воина или подарком для богатенького каченея, расположение которого захочет получить Томивой. А укрыться Игошае и впрямь негде, кроме как у няньки. Кто знает, вдруг Черная Гозе скажет что-то полезное? Про неё ходят разные слухи, но никто не называл её обманщицей.
Игошая вела за собой Ферюзе, крепко держа степнячку за руку. Старая нянька приложила немало усилий, чтобы девушки не выделялись на фоне остальных женщин, спешащих к водопаду. И на степнячке и на Игошае были платья из грубой и небеленой ткани. Серое платье, по подолу и рукавам которого шла незамысловатая вышивка, было велико Ферюзе. Но идти в своей одежде ей не разрешила Игошая. Степнячка не понимала ни слова, но поняла лишь, что ей обязательно нужно надеть чужое платье. Волосы обеих девушек были закрыты платками, которые в отличие от платья были яркими и очень понравились Ферюзе. И все же, одного взгляда на степнячку было достаточно, чтобы понять, что эта девушка родом не из горной страны. Оставалось надеяться, что девушки смогут смешаться с толпой и никто не будет к ним приглядываться.
И действительно, чем дальше шли Ферюзе и Игошая, тем больше собиралось женщин и молодых девушек, которые желали просить о милости хозяйку воды. Аначо издавна считалась заступницей женщин. Ей молились те, кто не мог никак родить ребенка, и те, кто терпел обиды из-за крутого нрава мужа. Молодые девушки просили у Аначо доброго и нежадного супруга и счастливой доли.
Женщины, спешащие к водопаду все больше молчали. Думали свою думу, кто-то тяжко вздыхал и тайком утирал слезы, боясь, что Аначо не услышит их мольбы.
Игошаю тоже посещали невеселые мысли. Чем дольше она думала о положении в которое попала, тем сильнее убеждалась, что выхода у неё нет. Если попадет в руки брата — отдадут каченеям, которые после того, как Томивой запретил продавать красивых девушек, готовы на все, лишь бы заполучить красивую невольницу. Или, что не лучше, одному из своих воинов. А если её прежде поймают мятежники, то неизвестно как решат на ней выместить всю злость на Томивоя. Разве будут они разбираться, что Игошая и сама терпит обиду от брата?
А тут еще эта девчонка. И зачем она взяла её с собой? Одной ей было бы легче скрыться.