Убить зверя
Теперь, когда он подошел к человеку, с милостыни которого когда-то взимал налог, мысль, чтобы пройти мимо, даже не пришла ему в голову. Он должен был показать свое превосходство, сделать что-то, чтобы унизить этого человека.
Нищий повернулся и, заметив, что к нему приближается кто-то в дорогой модной одежде, начал канючить:
— Помогите бездомному, сэр, купите экземпляр «Биг исью».
Слай остановился и с ехидной усмешкой спросил:
— Никак продвинулся по социальной лестнице, а?
Его голос заставил нищего замереть, а когда он узнал Слая, то сгорбился еще больше, приняв позу жертвы. Точно зная, что этим встреча не закончится, он нервно сказал:
— Слай.
— Мне нужны сигареты, ну-ка давай сюда мелочь, приятель. — Слай протянул ладонь, а зубами сжал кусок жвачки по рту. Вкус был резким и лимонным, как и вся та жвачка, которую он украл на предыдущей неделе из гаража в Дидсбери. Хотя вкус был новым, он быстро надоел ему, и Слай спихнул б ольшую часть продавцу лотка на рынке Арндейл. — Давай меняться. — Он выплюнул жвачку на полуистлевшие брюки нищего.
Нищий опустил голову и жалобно произнес:
— Ты не контролируешь здесь места. Оставь меня в покое.
Слай приблизил свое лицо к лицу нищего:
— Хочешь, чтобы я тебя порезал?
Человек отступил. Он все еще избегал смотреть Слаю в глаза, но было видно, что он потерпел поражение.
— Нет.
— Тогда гони деньги.
Нищий неохотно полез во внутренний карман и достал три монеты по фунту.
— И это все, мать твою?
— Я продал всего три экземпляра. Больше у меня ничего нет.
Слай сморщил нос от отвращения:
— Три экземпляра? Когда вокруг такие толпы? Я знаю, что ты врешь, но мне противно рыться в твоем вонючем пальто. Еще вшей от тебя нахватаюсь.
Он взял монеты с ладони нищего, затем вытащил толстую пачку двадцатифунтовых купюр из кармана. Нищий глядел на эти деньги без всякого выражения. Слегка раздраженный отсутствием реакции на такое богатство, Слай сказал:
— Куплю курево, когда заберу свой новый костюм.
Насмешливо улыбаясь, он небрежной походкой двинулся дальше по Кинг-стрит и зашел в бутик Армани. Когда продавец спросил его, не требуется ли ему помощь, Слай показал на бледно-зеленый костюм в витрине.
Глава 18
Июль 2002 г.
Ощущение ужаса начало проходить, только когда они выбрались из пробок и выехали на относительно спокойную Оксфорд-роуд. Том, сидевший на заднем сиденье машины, снял с плеч одеяло и прошептал:
— Не могли бы вы включить вентилятор, пожалуйста? Очень жарко.
Женщина-полицейский, сидящая рядом с водителем, выполнила его просьбу, повернулась к нему и спросила:
— Назовите ваши имя и фамилию, сэр.
Ее официальный тон снова подействовал ему на нервы, и мускулы горла сжались. Через несколько минут они свернули на территорию Манчестерского королевского изолятора, патрульный автомобиль объехал вход, над которым висела вывеска «Неотложная помощь», и остановилась на стоянке, помеченной надписью: «Только для машин “скорой помощи”».
Женщина-полицейский опять обратилась к Тому:
— Сэр, вы были задержаны в соответствии с разделом 13В Акта о душевном здоровье. Как сотрудники полиции мы обязаны отвезти вас в безопасное место. Мы намерены найти врача из психиатрического отделения, чтобы он осмотрел вас и мы убедились, что с вами все в порядке. Вам понятно?
Том дрожал как осиновый лист, поэтому смог лишь кивнуть.
— Прекрасно, — продолжила она. — Я пойду вперед, а мой коллега, полицейский Гарретт, останется с вами.
Она вышла из машины и шагнула в раздвигающиеся двери. Очень скоро вернулась и сообщила своему коллеге:
— Все заняты.
Водитель удрученно покачал головой. Она повернулась к Тому:
— Сэр, нам придется подождать. Вы в порядке?
Том опять кивнул, но сердце готово было выскочить из груди.
Казалось, миновала вечность, прежде чем появилась медсестра и пригласила полицейских.
— Пошли, — сказал полицейский-мужчина, открывая дверцу со стороны Тома. — Лучше накиньте снова это одеяло. Мы же не хотим взбудоражить всех медсестер. — Он улыбнулся.
Том посмотрел на свои голые ноги и короткие трусы. Полицейский помог ему завернуться в одеяло. Он с трудом вылез из автомобиля и позволил провести себя по холлу. Он остро ощущал взгляды переполненной приемной, чувствовал смущение и понимал, что это явный признак его возвращения в нормальное состояние.
Его быстро провели в комнату в конце коридора. В ней он увидел стол и несколько мягких кресел. В углу висела детская карусель, и ярко раскрашенные тигры, жирафы и попугаи начинали медленно вращаться, когда кто-нибудь заходил сюда. В одном кресле сидел грузный человек в белом халате. Длинные волосы стянуты назад в хвостик. Он улыбнулся Тому и жестом предложил ему сесть. Повернувшись так, чтобы не оказаться лицом к Тому, он произнес:
— Здравствуйте. Меня зовут Кит Пилкингтон. Я медбрат, сегодня дежурю в психиатрическом отделении. Полицейский Хайнес сказала мне, что вас подобрали в парке Пиккадилли. Расскажите, что вас так сильно расстроило.
Том глубоко вздохнул. Когда он заговорил, голос слегка дрожал:
— Извините, мне очень жаль, что я причинил столько беспокойства.
Он виновато взглянул на второго полицейского. Гарретт улыбнулся:
— Не беспокойтесь. Кстати, вот ваши брюки. — Он положил их на полку у двери.
Кит Пилкингтон внимательно наблюдал за Томом, потом обратился к полицейским:
— Спасибо, я вас больше не задерживаю.
Те в ответ кивнули и тихо вышли из комнаты. Когда дверь за ними закрылась, Кит Пилкингтон взглянул на Тома:
— Так что случилось?
Том все еще ощущал, что лицо залито потом. Но он знал, как все исправить. Лекарство лежало в верхнем ящике его стола в офисе. Глядя на свои голые колени, он промолвил:
— Со мной в прошлом такое случалось. Но это первый за последние несколько лет.
Медбрат смотрел в свой блокнот.
— Первый что? — мягко уточнил он.
— Приступ паники. — Том поднял руку, чтобы показать, как дрожат его пальцы. — На меня вдруг нашло. Мне необходимо было убежать.
— Почему вам понадобилось снимать брюки?
Том покачал головой:
— К ним прилипла жвачка.
— К ним прилипла жвачка?
Том еще раз глубоко вздохнул.
— Мне кажется, у меня появилась своего рода фобия. Это длинная история, но началось все с резиновых вещей. Если точнее, то с загубника маски для ныряния. — Он коротко и безрадостно рассмеялся. — Затем это как-то перешло на все резиновое, побывавшее во рту другого человека. Меня сразу начинало тошнить, охватывало дикое отвращение. — Он замолчал и поднял глаза на медбрата: — Я выгляжу сумасшедшим, верно?
Тот сочувственно смотрел на него.
— Мне доводилось видеть случаи и похуже. Как вас зовут?
— Том Бенуэлл.
— Вы употребляете наркотики, Том? Глядя на вас, можно подумать, что вы сильно недосыпаете. А то состояние, которое описали полицейские… Я предположил, что вы находились под воздействием чего-то.
Том покачал головой:
— На меня столько навалилось на работе. Я как раз сидел за ленчем с клиентом. Господи! — Он повернул голову и покосился на дверь. — Я же бросил его в «Котлетном доме мистера Томаса». Просто убежал, и все.
— Что же, ваше здоровье важнее любого контракта, — промолвил медбрат. — Считайте этот ленч событием, которое вы запомните навсегда.
Том оценил его попытку пошутить и разрядить обстановку и, воспользовавшись ослаблением напряжения, спросил:
— Что будет теперь? Меня ведь не арестовали?
— Нет, конечно, нет. Том, у вас когда-нибудь были психические заболевания?
Теперь Том хотел, чтобы эта беседа закончилась как можно быстрее.
— Нет, — соврал он, не упоминая об эпизоде, который имел место несколько лет назад. — Разумеется, не считая приступов паники.
— И это ваше отношение, — он взглянул на записи в блокноте, — «ко всему резиновому, побывавшему во рту другого человека». Вы назвали это фобией. Вы знакомы с этим словом?