Случайный малыш для Миллиардера (СИ)

Еще ни один мужчина не видел меня голой. Даже мой бывший парень. Конечно, он не раз пытался забраться руками под одежду, пробовал трогать, но я ему не позволяла, а уж о том, чтобы вот так оказаться перед ним без клочка ткани, при ярком свете ламп, речи вообще не шло. Теперь же на мое обнаженное тело смотрел чужой человек. И как смотрел! Он буквально пожирал меня глазами. Без тени стыда и совести. Откровенно. Грязно, разнузданно, абсолютно непристойно и до жути возмутительно.
Если бы взглядом можно было касаться… Ох, черт, именно этим Каримов и занимался, касался меня, пусть не физически, но ощущение создавалось такое, будто горячие пальцы скользят по коже, гладят и обводят, обдавая жаром.
— Убирайтесь! — закричала я.
А он и с места не сдвинулся. Застыл, продолжая давить меня своим тяжелым взглядом. В черных глазах полыхал темный огонь, который не обещал ничего хорошего.
— Прочь, — пробормотала я, пробуя прикрыться руками. — Уходите сейчас же!
Наконец чуть отошла от шока, умудрилась ухватиться за шторку и потянуть ткань на себя, вжалась в стенку примерочной, закрываясь шелковистым полотном.
— Я никуда не уйду, — спокойно заявил Каримов.
— Что? Вы с ума сошли?
— Я решил лично проконтролировать выбор одежды, — странная усмешка заиграла на его губах. — Или у вас есть возражения?
— Конечно, есть! Я не стану дефилировать перед вами голой.
— Это часть контракта, — произнес небрежно, будто рассуждал о самом обычном договоре.
— В смысле? — я задохнулась от возмущения.
— Я должен убедиться в том, что вы получаете все самое лучшее. Еда. Одежда. Услуги. Это касается всего.
— Я не помню такого пункта.
— Значит, стоило лучше изучить документ, а не пулей вылетать из моего кабинета. Не беспокойтесь, я предоставлю вам необходимые бумаги, изучите позже.
— Вы издеваетесь?
— Нет.
— Какая вам разница, в чем я буду ходить? Какое вам дело до моей одежды? Вы ведь используете меня как инкубатор.
— Вам необходимы качественные вещи, — пожал плечами Каримов. — Мы выйдем в свет, к вашей персоне будет много внимания. Я ничего не пускаю на самотек.
— В свет? — пораженно переспросила я.
— Появимся на публике, — вкрадчиво произнес он. — Что вас так удивляет? Вы принципиально отказываетесь от любых свиданий?
— Я не понимаю, — мотнула головой. — Когда вы это решили?
  
=19=
 
Когда я решил? Ха. Прямо сейчас.
Вообще, я тоже ни черта не понимал. Что на меня нашло? Какие к дьяволу свидания? Я нес полный бред и старался оторвать от нее взгляд. Напрасно.
Я залип на этой странной и бесячей девчонке как сопливый подросток. Стоило ей прикрыться дурацкой тряпкой, стало еще хуже. Я не могу перестать ее разглядывать, не мог не представлять, что именно она сейчас от меня скрывала.
А еще реально захотелось ее куда-нибудь вывести. И поскорее. Пронаблюдать за реакцией. Показать новый мир, открыть места, в которых она точно не могла прежде побывать. На ум пришло сразу несколько панорамных ресторанов. Или мой последний проект, открытие как раз намечено на завтра.
Я не собирался никуда выводить Лазареву. Первую Лазареву. Но теперь эта идея казалась удачной. Жены у меня нет. До рождения ребенка я точно расстанусь с Илоной. Надо же объяснить, откуда взялся наследник.
Стоп. Откуда только рождаются эти странные мысли?
Я не собирался разыгрывать спектакли на публику, изображать серьезные отношения, имитировать расставание. Моя личная жизнь всегда оставалась под запретом для журналистом. Мои адвокаты затаскали бы по судам любого, кто рискнул бы выпустить статью на подобную тему.
Я что, пытался сам себя обмануть? Нет никакого смысла водить Лазареву по ресторанам, показывать ее. Но мне чертовски хотелось этого, увидеть ее в другой обстановке, дать больше свободы, показать, что она не в клетке, не в долбаной тюрьме.
Мои размышления теряли всякую логику. Я болтал что-то насчет контроля, но сам собой управлять не мог, прямо посыпался и растекся.
— Мы начали общение не слишком удачно, — заявил я. — Предлагаю заключить перемирие.
 
— А я предлагаю вам убраться из примерочной, — процедила Лазарева и покраснела еще сильнее.
Ей чертовски шел этот румянец. Но тряпка, которую она натянула на себя, сильно все портила.
— Я должен оценить ваши наряды.
— Вы распугали всех консультантов.
— Они вернутся.
— Я и с места не сдвинусь, пока вы тут надо мной нависаете.
— Неужели?
Я двинулся вперед и упер крепко сжатые кулаки в стену по обе стороны от ее плеч. Девчонка задрожала и округлила глаза.
— Анна, вам пора привыкнуть к моему обществу.
— С чего бы вдруг?
— Мы будем неразлучны, — усмехнулся. — Почти год.
— Звучит как самый страшный сон.
— Я могу превратить вашу жизнь в сказку. Но каждый получает то, что выбирает. Вы явно добиваетесь кошмара.
— Ничего я не добиваюсь, это все вы…
— Так уж получилось, — оборвал ее возражения, приложив указательный палец к пухлым губам. — Теперь вам лучше расслабиться и получить удовольствие.
— Как? — сглотнула. — Как вы это представляете?
— Легко.
Она нахмурилась.
— Я дам вам многое, если будете вести себя благоразумно.
Я не стал сообщать, что произойдет в противном случае. Другого исхода кроме как покорность и абсолютное послушание я попросту не допускал.
  
=20=
 
Когда он сказал, что "выведет меня в свет", я подумала, что это произойдет когда-нибудь потом. Через неделю. Месяц. Или никогда. Но едва часы будильника показали девять утра, ко мне в комнату постучали.
Я резко распахнула глаза и натянула повыше одеяло. А вдруг это пришел Каримов? Снова будет лечить меня нравоучениями и прожигать своими практически чёрными глазищами. Как вчера в примерочной.
Мне было неуютно в его присутствии. Я чувствовала, что я ему не ровня и делать в этом доме мне абсолютно нечего. Но тем не менее он почему-то не хотел меня отпускать. А ведь беременность ещё даже не подтвердилась! Может, это фантастическое ЭКО вообще не удалось, что я тогда вообще здесь делаю?
Ещё и смену свою пропустила, меня же теперь наверняка уволят. Из-за него! Хотя он и есть владелец гостиницы, где я работаю. Ох, дурдом.
Стук повторился, и я пропищала какое-то слишком уж жалобное:
— Кто там?
Дверь приоткрылась, и в спальню заглянула женщина слегка за сорок. Чопорная, прямая как палка, с идеально уложенными светлыми волосами. И это в девять утра!
Мне чтобы сделать такую прическу нужно проснуться как минимум в шесть.
— Доброе утро. Меня зовут Паулина Валдисовна, и я помогу вам освоиться в этом доме. Рустам Тигранович поручил мне заняться вашим внешним видом и вообще…
И вообще?
И что это Павлина вместо со своим боссом Тирановичем имеет в виду?
То есть я плохо выгляжу? Не вышла "фейсом" для их богемной компании?
Видимо, он решил, что Илоны мне мало, теперь эту паучиху подавай.
— Спасибо, я справлюсь сама. Вчера мы купили массу новой одежды…
— Но ведь ее еще нужно правильно сочетать! — паучиха бесцеремонно распахнула дверь и вошла в мою спальню. Затем раздвинула занавески, впустив в комнату солнечный свет. Который вовсе не показался мне приветливым. В этой клетке даже самое красивое и когда-то приносящее радость быстро теряло свою ценность.
— Я изучила ваше портфолио, — (мое что?!) — ваш стиль… — она скривила тонкие губы, — …он, мягко говоря, ужасен.
Я буквально задохнулась от возмущения!
То есть ее стиль высший пилотаж? Вот эта старческая юбка карандаш до колен и приталенный пиджак?
И вообще, что о себе возомнил Каримов? Он на самом деле решил, что я его вещь, которой он может пользоваться как захочет?
Приставил ко мне эту ужасную тетку чтобы я не сбежала… Определенно.
— Спускайтесь к завтраку, в десять у вас маникюр. В двенадцать причёска. А после я научу вас пользоваться косметикой.