Мои двенадцать увольнений (СИ)

— Надейтесь.
— А что мне остается.
Черт, ну вот только что была полна сил и готова к подвигам, но стоило сесть в машину, как сразу накатила усталость и сонливость. До квартиры Савелия мы добрались быстро, всю дорогу я пыталась разлепить глаза, так что город почти не увидела.
— Ложись, Ники.
— Угу.
Я уснула еще до того, как моя голова коснулась подушки.
Забрал телефон с тумбочки, никто же не будет думать о разнице во времени, а отдохнуть ей надо. Вот уж учудил, мог же остановиться, но понеслись залетные, и было даже как-то неловко дать обратный ход. Вот прилетела бы летом, а то среди зимы. Ну, не болван, он-то точно про разницу во времени знает, но все равно названивает, не может без девахи-то нашей. Коньяк все еще возможен.
— Что звонишь, спим мы.
— Я Ники звоню, почему у тебя ее телефон?
— Если девушка в моей постели, то уж телефон-то ее я точно могу взять. Ты же в курсе у меня только одна спальня.
Андрей что-то невразумительное хрюкнул в трубку.
— Пусть позвонит, как проснется.
— У тебя же будет утро ранее.
— Ничего. Мне с ней поговорить надо.
— Передам, как проснется. А она красавица, когда спит. А главное молчит же, когда спит. Надо ее почаще в постель укладывать, целей мир окружающий будет.
— Пусть перезвонит.
Довольный растянулся на диване. «Увидим, кто кому коньяк покупать будет». Диван надо побольше купить, а то тянуться на нем неудобно. Ну, Ники, лимончики к твоему коньяку прикуплю с удовольствием.
Что ж, Ники уже принялась активно осуществлять свои планы по уморению Савелия, даже из собственной спальни выселила. Как не хотел Кравец заставить ревновать, не смог. Слишком хорошо знаю Ерец, или думаю что знаю. Наверняка опять лежит на животе и ножка из-под покрывала высунута. Черт, не думать об этом. Но вместо контракта открыл папку с фотографиями.
Проснулась я оттого, что по мне кто-то радостно прыгал. Карликовый пудель был в восторге от меня, его маленькое кучерявое тело так и егозило от восхищения. Никак огромный Савелий Евгеньевич не вязался у меня с этой милой, но мелковатой собачкой. Стоило мне приподняться с кровати как песик начал прыгать через меня.
— И как тебя зовут, мелкая прелесть?
Но пудель не ответил. Надо вставать. «Действительно, жаль, что сейчас не лето». Вид на Бухту был захватывающий, но доминировал Мост. Его пилоны, наверное, самое высокое сооружение во всем Владивостоке. Казалось, что какой-то великан-хулиган приготовил огромные рогатки для разрушительной игры, но его отвлекли, а они так и остались воткнутыми в дно Бухты. «Главное, чтоб он не вернулся и не продолжил заброшенное занятие». Надо хоть узнать, сколько уже времени. Мои часы показывали семь утра, а значит здесь уже два часа дня. Проспать свой первый рабочий день, очень оригинально.
— Что встала, Николеттка, могла еще поспать. Или тебя Арчи разбудил?
— Так парня в моей кровати зовут Арчи?
— Арчибальд Мигред Третий и в моей кровати, это моя кровать.
— Ой, может мне гостиницу снять.
— Не. Я же сказал, что никуда тебя не отпущу и Андрею с рук на руки передам. Есть хочешь?
— Да.
Кухня была этажом ниже. И опять с захватывающим видом на Бухту.
— Так, и когда мы поедем на работу?
— Завтра, сегодня у меня и здесь дела есть. Да, и что ты там забыла?
— Плановую проверку проведу, Снегина попросила, чтоб ей сюда не ехать.
— Да тут проверять-то нечего, проверяльщица, мать твою.
— Тогда огласите список моих обязанностей.
— Отдыхать, набираться сил, гулять по городу, поднимать мне настроение и ждать Ковина.
— Хм, не устраивает. Завтра проверка вашего офиса, послезавтра проверка Вашего кабинета, работу я себе найду, раз Вы ничего придумать не можете. А я-то считала, что у Вас богатая фантазия, Савелий Евгеньевич.
— Богатая, Николеттка, ты даже не представляешь какая богатая. Послезавтра я тебе такое развлечение придумал, закачаешься.
— Вся в предвкушении. А сегодня я, что делать буду?
 
— Вещи разбирай, обживайся. Можешь у меня в кабинете пошерстить, вдруг, что и заинтересует.
Я обжилась, выселив хозяина квартиры из его спальни. Арчи хвостиком бегал за мной по всем комнатам, периодически подпрыгивая практически до моего лица.
— Пошли гулять, Арчи.
Вот умничка, уже и поводок приволок.
Для меня на улице было слишком сыро, зябко, я тут же начала мерзнуть, а вот в Арчи погода не смогла убить и на каплю энтузиазма. Он прыгал вокруг меня, носился, перелетая через ограждения.
— Так, и какой из них наш-то, а?
Я стояла у череды таунхаусов одинаковых снаружи. Если уходя, название улицы я все же посмотрела, то номер дома не удосужилась.
— Арчи, пошли домой.
Пес как-то приуныл и потащился к одному из подъездов. Домофон приветственно пропиликал и нас впустили в дом. Озябла я капитально, чай с инжировым вареньем стал спасением. За Кравцом было интересно наблюдать за работой, человек деятельный он не мог спокойно сидеть за компом, он егозил, матерился, то и дело вскакивал, половину из того, что он орал по телефону я не понимала. Что ж, а пудель-то ему даже очень подходит.
На бывшей работе все шло свои чередом, никаких новых катаклизмов не случилось. Странно, что Андрео мало что прислал для исполнения, на пару часов сего занял. Но это уже не мои проблемы.
— Не трогай.
— Уже тронула.
Пока он часа два разбирался с какими-то формулами и критиковал какой-то отчет, я разгребла его завалы на столе. Основной принцип складирования уловила, просто привела его в более презентабельный вид.
— Я же ничего теперь не найду.
— А Вы попробуйте или я найду. Так и будем годы рука об руку работать — вы наваливать, я разгребать и вместе искать.
Нашел, побурчал, что лезут тут без разрешения всякие московские-залетные. Но потом все вернул на место. Все они так, сначала бурчат, потом привыкают к удобству, а сказать спасибо гордость не позволяет. Ничего, я припомню. Даже уже придумала как отомщу.
— Тебе Андрей звонил, просил перезвонить.
Не буду я ему перезванивать, все что хотела, уже написала.
Утро началось с Арчи, пес радостно прыгнул на меня, разбудив и перепугав одновременно. Маленькая заразка умела открывать дверь.
Настроение требовало хоть какого-то хулиганства, пусть это будет бантик. Бантик на самом интересном месте. Эти итальянские трусики купила давно, еще в эпоху работы в Издательстве, но так ни разу и не надела. Красный призывный бантик был спереди. Белье вообще магическая вещь, если на тебе красивое белье, а сверху спецовка, то ты все равно чувствуешь себя королевой. Красивое белье это наш самый мощный антидепрессант, наша броня, иногда чтоб изменить жизнь нужно только прикупить что-нибудь кружевное, и ты опять готова покорять мир.
— Стой, Арчи.
Но было поздно, пудель унесся вместе с моими шикарными трусиками куда-то в гостиную. Я посмотрела под всеми диванами, креслами, вот пыталась прозондировать щель между шкафом и полом.
— Что потеряла, Николеттка?
— Арчи трусы спер.
— У тебя запасных что ль нет?
— Таких нет. Вот, зверюга вредная, они же итальянские, дорогие.
— На работу поедешь или будешь трусы по дому разыскивать?
— Поеду.
— Через пятнадцать минут, чтоб была готова.
— Слушаюсь, мой генерал.
Я даже пятками щелкнула, так и не встав с пола.
Мы явно кого-то или чего-то ждали. Уже семь минут стоим около перекрестка, все уже пять раз проехали, а мы все стоим. Кравец все же проехал это перекресток.
 
Проверка шла быстро, по моей части тут действительно было мало работы. Мне показывали лабораторию, рассказывали, что они изучают, что хотят получить, сколько им еще осталось до результата, я слушала, восхищалась, кивала и ничего не понимала. После обеда засела в кабинете Савелия. Как и обещала, навела там порядок, чему хозяин не слишком обрадовался, опять бурчал, но не выгнал, а значит, все его устраивает. С людьми, которые отнимали время или которые вызывали его недовольство, он был резок, почти груб, но все уже давно к этому привыкли. Первое время многие вылетали из его кабинета в слезах, многие писали заявление об уходе, но остыв все же оставались.