Мои двенадцать увольнений (СИ)

— Какого скандала? — словно ничего не знает, уточнил Ковин.
— Ты ж ее все время увольняешь, — хмыкнул Грачев.
— Ты когда компании объединял, сколько помощников потерял?
— Вспомнил дела давнишние. Троих.
— И никто из них не пожелал вернуться.
— Никто, — подтвердил Грачев, — даже за тройную оплату. Но это была многомиллионная сделка, нервы, если бы сорвалось все.
— За последние два года активы компании увеличились в полтора раза, вот мои нервы и достаются Николь. Не замечал за вами раньше любовь к сплетням.
Странно, и фраза обычная, и голос не повышал, но какая-то интонация заставила испугаться. Стало понятно, что дальнейший разговор на тему моих увольнений в частности и меня в общем нежелателен, и санкции будут значительными.
Остальные тут же приняли скучающий вид, основное блюдо у них отобрали.
— И как ты его только терпишь, Николь? — решился все же уточнить Егоров.
— У нее безграничное терпение, — ответил за меня Андрео.
— Не такое уж и безграничное, — и кто меня за язык тянул, — осталось только до конца июля.
— И что в конце июля?
Налила себе кофе, села на диван рядом с шефом.
— Традиционное увольнение.
— Ко мне иди, — предложил Грачев.
— И насколько вас хватит?
— Меня? Надолго.
— Ой ли, Кравец тоже уверял, что выдержит мой деспотичный характер, но через неделю вернул Андрею Владимировичу.
— Слухи все обсудили? Или нет? Или может, обсудим Хабаровск, из-за него мы здесь и собрались.
И весь лоск ушел, стая хищников в костюмах — сделка, деньги, земля, новые возможности, еще чуть больше власти. Моя персона ушла на миллионное место в списке их интересов. Попытку уйти Ковин купировал, пришлось остаться, раньше на такие встречи он меня не оставлял.
У любой медали две стороны. У бизнеса их намного больше. Изнанка не всегда приятна. Через час знала как минимум две схемы вывода земли из собственности государства и несколько схем получения нала. Но я предпочитаю такие знания сразу забывать.
Акционеры наконец-то ушли, прихватив свои свиты.
— Собирайтесь, остаток дня проведем вне офиса.
И где ж у меня вазилинчик-то был, судя по тону, пригодится. Вазилин так и не нашла, закинула в сумку шоколадку, с расстройства и нервов точно съем. Паркинг, Слава отдал ключи Андрео. Только вот машина мне не понравилась совсем, Порше, не спрячешься на заднем сиденье, его просто нет. Придется ехать рядом с шефом. И желательно молчать, нельзя мужчину за рулем доводить.
— Садитесь, — надежда отказаться рассыпалась, пришлось устраиваться на сиденье удобней.
Как там было в брошюрке, что листала при оформлении покупки, до ста за три секунды. Приготовилась влипнуть в кресло и снести колонну, но Андрей плавно стартанул и не превышал скоростной режим, хотя сама машина так и просила — втопи педаль газа и отдайся скорости.
— Николь, я просил молчать.
— Так я не сильно и выступала.
— С ними надо быть очень осторожной. Они только и ищут повода попробовать сместить меня.
— Зачем. Вы же приносите им доходы и неплохие?
— Власть, Николь, власть опьяняет многих.
— Но это им не удастся, у вас контрольный пакет.
— Не во всех компаниях. А если какие-то из структур холдинга начнут оспаривать мои приказы, это отнимет время и снизит доходность. Мне не хочется, чтоб вы попали в жернова наших разборок. А можете. Людей, которым доверяю не так много, а вам я доверяю.
Кольнуло, где-то под лопаткой. Мерзкое чувство вины с привкусом предательства.
— Андрей…
— Все, не будем об этом.
За пределами Москвы убрал крышу — кабриолет, лето, дорога, почти кадр из фильма, только моря не хватает справа по борту.
— И куда мы едем?
— Нервы лечить.
Загородный клуб, была тут однажды, и сбежала в ночи, чтоб друзей Андрео по номерам не разводить. Мы прошли за здание, к небольшой поляне у пруда, там уже были расстелены пледы для желающих подлечить нервы.
Септет, сопрано, плед и … штрудель. Андрео так радостно притарабанил десерт со стола с закусками, что пришлось давиться, но есть под нестройные звуки настраиваемых инструментов. Но стоило музыке заиграть, как я обо всем забыла. И кажется шеф тоже.
 
— Вам удобно?
— Да.
Но хочет шеф заработать остеохондроз лежа на моих бедрах, пусть получает. Не такая уж и большая расплата за музыкальное чудо среди рабочей недели.
— Я не сплю, Николь.
— Антракт.
— Знаю, — но глаза шеф так и не открыл, — просто иногда нужно отключиться от всего.
— Иногда надо размять ноги.
— Прости, — шеф встал, помог мне подняться и как больную, поддерживая за руку и талию, повел к столам со снедью. Одновременно мои ноги отсидели и отлежали. Покалывание не самая приятная вещь. Подпорка в виде шефа пригодилась, шагать сначала было неудобно, потом расходилась, и шеф уже не так сильно придерживал, только за талию. Морепродуктами увлекаться не стала, хоть они и были на льду. Взяла канапе, сырка, Андрео вручил бокал шампанского, сам ограничился соком, значит, планов на ночевку здесь нет.
— Пошли обратно, а то начало пропустим.
Как можно пропустить начало концерта на полянке, уточнять не стала. Решила прилечь на пледик, пока шеф не решил меня опять как подушку использовать, но и в этот раз шеф умудрился примоститься к моему телу.
— Нервы полечили?
— Почти, — Андрео так и не открыла глаза, видимо, удобно ему на мне отдыхается.
— Все уже ушли.
— У нас пытаются отнять плед?
— Нет.
— Тогда лежим дальше.
Музыканты уже ушли, сопрано в платье с глубоким декольте тоже нас покинуло, официанты разбирали столы, разнорабочие уносили мебель, а мы все лежали на пледе среди полянки. Жужжание пчел, треск кузнечиков, шелест травы, плеск воды. Глаза сами собой закрылись, лечение нервов шло полным ходом.
— Андрей?
— Да?
— А в лечение входят водные процедуры?
— Нет.
— Тогда нам лучше свернуть плед и где-нибудь спрятаться.
Но не успели, дождь хлынул стеной. И вот зачем я только глаза открыла, так же хорошо все было до этого. Подскочили, до здания было недалеко, но все равно успели промокнуть, шеф больше, меня спас плед, а вот плед уже ничего не спасет.
Одежду высушенную, отглаженную принесли в номер.
— Когда поедем обратно?
— После ужина.
— Почему бы не раньше?
— Смысл? Доберемся, рабочий день уже закончен, приедем злые и голодные, и все лечение насмарку. А так отдохнем, поедим и сытые и спокойные разъедимся по домам. Согласны?
— Почти, я тогда не домой, а в гости заеду.
— В гости?
— Ага, тут подруга недалеко живет, да и Ромка. На такси доберусь.
— И завтра опоздаете?
— Нет, постараюсь приехать пораньше. Что закажем на ужин?
— Уже заказал.
«Главное, чтоб не штрудель, вторую порцию не выдержу».
— Тогда можно продолжать лечение, — закрыла глаза, вытянулась в кресле и погрузилась в полудрему.
«Рома, Рома, Рома, Рома встречает, Рома провожает, Рома советует, Рома советуется. Везде он. Ему она доверяет, не дергается от прикосновений, и сама прикасается нежно, ласково. Черт».
Злость возникла внезапно, ревность, вот уже меньше всего ожидал это чувство, раньше и чувствовать его не приходилось. Выдохнул. Сейчас она рядом и остальное не имеет значение. Не надо портить чудесный день лишними эмоциями.
Стук в дверь отвлек, официант принес ужин.
— Салат? — разочарование в голосе Николь было очаровательно.
— Легкий ужин, — подтрунивал немного.
— Очень легкий.
Ники без энтузиазма ковыряла вилкой разнообразную зелень в тарелке. Несколько листочков рукколы, тяжкий вдох, съела с таким видом, словно у нее сейчас начнут расти рога, и она незамедлительно превратится в козочку.
 
Официант принес следующие блюда. Шашлык из семги вдохновил Ники намного больше.
— Вина?
— Мне можно. А вы за рулем.