Прародитель Магии Том 4 (СИ)

— А она не может читать мысли? Почему ты её не спросила?
— Тётя Мария может не только читать мысли. Она может глядеть в саму суть вещей на своём ранге, так-то. Теоретически, она могла бы сразу сказать, что он задумал, — качая ножками рассказывала девушка.
— Но? — спросила Альфия.
— Но она беременна. Ей нельзя напрягаться.
— Беременным нельзя использовать магию?
— Не знаю, она так сказала: что это вредно для ребёнка.
— …
— …
Девушки замолчали.
Спустя пару секунд Альфия сказала:
— Здесь что-то не так.
— Здесь определённо что-то не так, но мне страшно было думать, что здесь что-то не так. Спасибо что навела на мысли, Альфик, — быстро проговорила девушка и повернулась.
— Но… Зачем тёте врать? В этом нет смысла, — спросила сама себя принцесса и опустила беспокойные глаза.
Альфия кивнула и задумалась. Девушка не отличалась особым умом, но брала старанием. Она вспоминала все события последних месяцев и методично их обдумывала, перебирая одно за другим. Принцесса, Маргарита, просто наблюдала за нею. Её собственные мысли мешались, и она не могла думать совсем. Наконец Альфия сказала:
— Может она не врала… — девушка напряжённо смотрела в землю, — я просматривала бумаги, мы проверили всех на паразитов, кроме обладающих хотя бы Третьим Сердцем.
— Проверять их бессмысленно, сердце сожгло бы любого парази… — отвечала принцесса и вдруг замолчала, и выпучила глаза:
— Но паразит может проникнуть в человека с тремя сердцами, он не сможет им завладеть, но если…
Больше принцесса не слушала. Она вскочила на ноги и немедленно достала бумажку из кармана и щёлкнула пальцами. Бумажка сгорела. А девушка сказала хриплым голосом:
— Возвращаемся, немедленно. Я… знала, что ей нельзя доверять.
Девушка заскрежетала зубами.
Альфия посмотрела в её дрожащие глаза и кивнула.
…
…
…
Мария сидела за своим столиком и настойчиво, отчаянно писала. Девушка не отрывалась ни на секунду, и даже не заметила, как бумага закончилась, и она стала строчить по деревянному столику. Вдруг раздался треск, перо её сломалось, и Мария застыла.
Она медленно приподняла голову.
Перед нею на столе лежала оторванная бледная рука.
Рука приподнялась, открывая трещинку на ладони — свой рот — заговорила голосом прерывистым и вязким:
— Не… Волнуйся… С ребёнком… Всё будет в порядке. Змей внутри вас не опасен, он меня слушает… Скоро… Я вас отпущу… Осталось совсем не много… Прости, — проговорила рука и повисла.
Мария слегка кивнула и опустила голову.
Собственная ладонь девушки всё это время лежала у неё на животе.
  
202. Разумное и Неразумное
 
202. Разумное и Неразумное
Уже очень много лет лучи солнца не озаряли безымянный город. Вампиры боялись небесного светила, а потому заслонились от него густыми тучами. Если верить легендам человеческого народа, слабость порождений смерти была проклятием, — проклятием Абсолютного.
Не все души достойны пройти в его светлое царство. Грешникам путь туда закрыт. Когда они прибывают туда и видят его Золотое Сердце, они сразу же падают назад, на землю, в уже мёртвые оболочки, и пробуждаются с неутолимым голодом к жизни; и потому что души их опалены видом пылающего светила, вампиры не выносят лучей солнца.
Так оно было на самом деле или нет, вопрос сложный. Всё-таки Артур был не историк, если дело не касалось лингвистики, и прошлое интересовало его лишь постольку, поскольку оно было загадочным. Если в прошлом была какая-то тайна, Артуру хотелось иногда её разгадать, пролить на неё свет, но, чтобы заинтересовать его, тайна должна быть чем-то интересным, на первый взгляд невозможным. Как например написание слова манна, или неожиданная кончина Абсолютного, или третья башня. Без элемента загадки магу было всё равно на прошлое… Но что-то мужчина отвлёкся.
Он стоял посреди небес, внутри титанической спирали, пока перед ним бурные волны пламени настилались на громадную башню. Башня была похожа на каменный утёс, и огненные волны чем-то напоминали воды океана, которые бросаются на камни и неумолимо о них разбиваются. Огонь казался бессильным перед камнем.
 
Поэтому вампиры, особенно сильные, которые чувствовали, что пламя им было не опасно, вовсе не пряталась, но наблюдали странное световое представление со своих балконов, стоя на террасах, в садах. Некоторые наблюдали за ним даже с поверхности земли, в основании огромной спирали. И только самые жалкие, которые жили под землёй, зарылись ещё глубже в свои чёрные вырезанные в земле пещеры: среди них были легенды о смертоносном свете, падающем с небес…
Артур в данный момент тоже был скорее простым наблюдателем. Ему нужно было некоторое время подождать. Юноша поглядывал на свои часики. Вот секундная стрелка совершила двенадцать шажков, чтобы на двенадцатый сдвинуть наконец стрелку минутную, когда раздался свист. Мужчина взмахнул рукой, и перед ним вспыхнула трещина. В неё вошло крепкое стальное лезвие, и пропало. Трещина стала медленно закрываться, а сам Артур облетел её стороной и взглянул на противника, запустившего в него копьём:
Это был странный рыцарь в серебристой броне, со шлемом, напоминавшим стальную размазню. Он стоял на одном из этажей шпиля, на балконе, и был повернут прямо на Артура, — если бы у него были глаза, рыцарь, наверное, смотрел бы сейчас на мага. Артур вытянул руку — в ней появилось красное копьё. Вдруг рыцарь развернулся и скрылся в тёмном дверном проходе.
Артур опустил руку и прикрыл глаза.
Всё шло по плану.
Воином был, скорее всего, Анарх. Один из могучих лордов Гексагона. Согласно тому, что рассказала Артуру Кровававая Императрица, рыцарь был самым ревностным тюремщиком Шанти. Маг воспользовался этой чертой его характера, и сделал вид, что нападает, чтобы освободить девушку. Анарх посмотрел на него пару секунд и направился в её темницу.
Воин поступил разумно. Кем был враг — неизвестно. Сколько их было, этих врагов — тоже непонятно. В таких условиях следовало стоять на страже прямо возле заключённой, чтобы, если противников больше одного, один из них не мог проникнуть в темницу и освободить Шанти, пока другой отвлекает его боем. Всё правильно. Артур бы и сам так поступил.
Конечно, был ещё так называемый «Кровавый Замок», которому тоже можно было довериться, но и тут были свои опасения: Сулейман уже был точно мёртв, — это первый труп. Атросити до сих пор не показалась, хотя обитала совсем рядом — логично было предположить, что и она мертва. Сумеречный гигант… Как там его звали, находился далеко в человеческих землях. Вроде он был жив, потому что замок ещё не треснул, но враг вполне мог держать его в заложниках, готовый в любой момент пресечь его жизнь.
Поэтому Анарх поступил разумно. Он решил подождать, пока не явятся прочие лорды Гексагона, и уже потом давать бой.
Глупо тут поступал именно Артур: его план был почти бредовым. Маг хотел дождаться, когда прибудет безумец Пирр, и убить его, прежде чем он сможет добраться до башни.
По словам Кровавой Императрицы, Пирр был самым проворным в Гексагоне. А ещё он был умён, и потому наверняка понимал, что стоит ему ступить в темницу и встать в один ряд с Анархом, и победа будет за ними.
Пирру нужно было просто пробежаться.
Артуру нужно было его убить, причём быстро, что сделать с порождением смерти чрезвычайно сложно.
Как ни посмотри, мужчина поступал глупо.
Но всех, кто так смотрит, Артур бы прозвал слепцами.
Маг стоял среди разливов пламенных волн и с прикрытыми веками ожидал появления своего соперника. Часики его были закрыты, но всё равно изнутри их раздавался мерный, дёрганный стук. Они вздрагивали каждую секунду, в то время как сам мужчина был совершенно неподвижен. Вдруг он обернулся и взглянул на оловянную куклу у себя за спиною. Она висела в небесах, одетая в мундир, с треуголкой в руке, и смотрела на него самыми обычными человеческими глазами на оловянном лице.