Все страхи ночи (СИ)

Он мысленно попросил прощения у трупа еще раз и подобрал комбинезон. После этого, он надел его на себя. От опасности он может и не защитит, но от ночного холода при походе по трассе спасёт точно.
Из кафе что-то издало булькающий звук, словно перевернули канистру с водой. Журналист нервно задрожал, сунул в карман нож, и, прихрамывая, спешно двинулся в сторону выезда из городка. Без оглядки.
Он шёл минут двадцать, подсвечивая себе фонариком под ноги. Луч вел его, сначала по неровной земляной дороге, затем по потрескавшемуся асфальту трассы. Никаких звуков живности, криков ночных птиц. Не было лая собак, и, упаси, воя волков. Все как будто замерло в страхе или ожидании. Даже ветер, словно боясь кого-то потревожить, шевелил траву практически неслышно. Под эту невыносимую тишину, он вышел к указателю населенного пункта.
Именно с него Журналист начал вчера знакомство с Коньково. Сейчас ему очень хотелось поймать любую попутку, и уехать, как можно дальше от этого места. «И что потом?» - подумал он. – «Кому сообщить? Полиции? Военным? Чтобы их также разбросала эта непонятная сила? Что это вообще такое?» К Журналисту стало возвращаться рациональное мышление, и сотни вопросов наводнили голову. «В любом случае», - сказал он себе. – «Я еще жив. Нога болит, конечно, но жив. На все остальные вопросы пусть отвечают компетентные органы, желательно на бронемашинах».
Внезапно у Журналиста что-то задрожало в левом боку. От неожиданности он вскрикнул, и начал резко расстегивать комбинезон и куртку. Он посветил себе на футболку. Она была цела. Журналист задрал её. Ничего. Испачканное землёй, но здоровое тело.
Дрожало в кармане куртки. Он расстегнул ее и достал смартфон. «Как я раньше не вспомнил про него?» - удивился про себя Журналист. – «Можно же было позвонить из Коньково , где связь была наверняка лучше, чем за его пределами. Можно. В нормальной ситуации, но не в этой».
 Журналист разблокировал его. Экран засветился ярким светом. Стекло треснуло, похоже, при одном из падений. Часы показывали пятнадцать минут второго ночи. Заряда осталось сорок восемь процентов. Мерцало одно мигающее деление индикатора связи. Было ещё кое-что.
Два входящих СМС - сообщения.
Журналист подумал сначала, что это обычный спам. Но сообщения были не с федерального номера. Он открыл первое.
«Ты где? Вернись», - значилось в первом.
Журналист оторопел. Время отправки сообщения было полчаса назад, то есть когда ещё была стабильная связь.
Второе сообщение пошатнуло равновесие в его ногах.
«Я у кафе».
Он несколько секунд был в состоянии ступора. Сообщения точно были отправлены недавно. Номер телефона Журналист никому не оставлял в Коньково. Или оставлял?
«Визитка у бармена!» - чуть не воскликнул он. Его наполнила огромная гамма чувств. Тревога сменялась животной радостью, что кто-то ещё смог спастись. Что он не один. Но помимо всего, закралось чувство сомнения. Журналисту до сих пор было непонятно, какую задачу выполняли бойцы в блестящих комбинезонах. Прибыли ли они эвакуировать население от этой... от этих... животных? Или у них была другая задача? Один из них, судя по всему, спас Журналиста, вытащив из кафе, после взрыва. Похоже, ценой своей жизни. И то, что с ним произошло в кафе, носило явную физическую опасность.
Сомнения нарастали. Их прервал внезапно появившийся запах озона, который уже второй день сопровождал Журналиста. Он, словно животное, спиной ощутил, что за ним наблюдают. Быстро осветив вокруг себя фонариком, Журналист увидел только лес разделенный трассой. Тихий тёмный лес.
Он посветил на дорогу. В ту сторону, куда собирался сбежать из этого смертельно опасного места. Через метров двадцать, дорогу окружала лишь тьма. «Но что там будет через эти двадцать метров?» - подумал Журналист. – «Я вообще пройду их?»
Затем, он посмотрел в сторону Коньково. Уличное освещение местами еще работало. Немного отдавали светом догорающие машины того отряда в комбинезонах. Там была лучше связь, можно было вызвать все службы подряд. И там оставались люди, с кем можно было объединиться, чтобы дожить до прибытия помощи. Только что за люди?
 
Журналист достал телефон. Заряда уже было сорок пять процентов. Нужно было выбирать куда идти. От опасности, хотя непонятно безопасна ли дальше трасса, или вернуться обратно. Возможно, не дожить до рассвета, но хотя бы иметь какой-то шанс.
Одно деление связи на смартфоне продолжало мигать. Журналист выбрал номер телефона, с которого пришли последние два СМС и отправил своё.
«Кто ты?» - написал он.
Журналист не знал, как он ещё мог оправдать своё возвращение в Коньково, поэтому искал хоть какое-то подтверждение.
Телефон просигналил. Сообщение было прочитано. Журналист затаил дыхание. Ощущение постоянного наблюдения за ним никак не проходило. Голова от страха соображала все хуже и хуже. Это состояние было не остановить.
Смартфон снова завибрировал. Одно входящее СМС. Журналист дрожащим пальцем открыл его.
«Алена», - значилось в сообщении.
Журналист был ошарашен этим сообщением. Оно никак не укладывалось у него в голове. Значит, жена бармена была жива и находилась в кафе. Как такое возможно, если сам Журналист едва уцелел, спасая себя из этого места. «Быть может», - подумал он. – «Она находилась в это время в другом месте, например, искала мужа, и потом вернулась в кафе? Увидела, как я вожусь с комбинезоном у трупа, не решилась подходить и написала СМС, чтобы не шуметь. Это возможно. Однако, кто тогда ударил меня бутылкой по голове? Кроме Алёны, больше в кафе никого не было. И сейчас я получил СМС с просьбой, или даже с требованием вернуться в Коньково. Бред! Может со мной играют эти спецы в комбинезонах, если кто из них остался жив после взрыва?» Журналист все ещё сомневался, что это была операция спасения. Эти ребята приехали сами, с оружием, без предупреждения. Именно с них и начался этот... инцидент. Журналист поправил съехавшие очки.
Это ему помогло увидеть в стороне, куда он шёл, сильный, но далекий свет. Он приближался достаточно быстро, чтобы Журналист успел сообразить, что это автомобиль. «Наконец-то», - подумал он. - «Уберусь отсюда поскорее, может, по пути подберем Алену и бармена, если водитель рискнет заехать в Коньково. Вряд ли рискнет, да и вряд ли остановится, чтобы подобрать меня». Странный тип в грязном белом комбинезоне, с перемотанной порезанной рукой посреди ночи, на въезде в город, явно вызовет подозрения. Но сейчас, он даже был готов прыгнуть на капот машины, лишь бы убраться из этого места.
Спустя полминуты, очертания автомобиля прорисовывались более чётко. Это уже был грузовик, судя по высоте фар от земли. «Дальнобойщики», - подумал Журналист. - «Так даже легче. Они достаточно сочувственно относятся к путникам. Могут подбросить до ближайшего населенного пункта, если попутчик не будет давать уснуть разговорами». Шансы на спасение увеличивались.
Журналист пошёл навстречу огням, заняв середину дороги. Он собрался попеременно включать и выключать фонарик, создавая привлекающее мигание, но остановился. Он увидел силуэт приближающегося грузовика полностью. Это означало, что его подсвечивает сзади идущий транспорт.
«Автоколонна», - подумал Журналист. - «Это что-то меняет?» Он по-прежнему хочет покинуть эту местность и как можно скорее. Однако, последняя встреча с грузовиками стоила ему здоровья и чуть не лишила жизни. «А если это подмога?» - рассуждал он. – «Получили какой-нибудь сигнал бедствия и едут спасать предыдущую группу?»
Сомнения все больше одолевали Журналиста. Колонна приближалась. Возможно, его еще не заметили, но фигура в белом комбинезоне более заметна. Можно было привлечь ненужное внимание. Времени размышлять оставались секунды.
 
«К черту!» - пронеслась мысль у Журналиста. Он пригнулся и быстро перескочил в сторону обочины. От резкого движения заныло в ноге, но он заставил себя двигаться как можно быстрее.
Журналист нырнул за кусты и в спешке стал пробираться к ближайшей, в начинающемся лесном массиве, сосне. Обогнув её, он тут же припал к земле, так, чтобы его не было видно. Он стал ждать. Было уже все равно, на постоянное ощущение наблюдения за ним. Лучше, когда просто смотрят, а не гоняться. Если в машинах был враг, ещё вооруженный, то у Журналиста будет мало шансов на спасение. Бежать он не сможет, прятаться долго тоже. Оставалось надеяться только на судьбу.