Силуэты снов (СИ)

— Провалиться мне на этом месте, Юрка, если я хоть на секунду в тебе сомневаюсь, — проворчал, наконец, Олег.
Юра ничего не ответил, хотя он слышал Олега. Ему просто не хотелось сейчас отвлекаться на разговор. Я знала, что это не Юрка так переживает, это Виллену не даёт покоя его старый устойчивый комплекс. Продрожав всю жизнь над возможностью потерять все из‑за того, что люди узнают о несовершенстве иерарха, он со всеми мыслимыми и немыслимыми предосторожностями шёл сейчас к своей первой двери. Он больше всего на свете боялся её не почувствовать.
Фонарик в руке Юры приплясывал в воздухе в такт его неровной походке. Я догнала брата и пошла рядом.
— Юра!
— Ну? — односложно отозвался он.
— Передай Виллену, что все будет в порядке.
Я не видела, но чувствовала, что Юрка улыбнулся. Вдруг он остановился и издал какой‑то неопределённый звук.
— Рэста, что это? — растерянно прошептал он.
— Я… я ничего не чувствую, — это была правда.
— Эй, что случилось? — Олег обнял нас обоих за плечи. Юрка недовольно взмахнул рукой, требуя тишины. Но я знала, что посторонние звуки тут ни при чём.
— Это там, — Юра показал рукой в сторону от дороги. — Это там, словно оттуда кто‑то зовёт…
— Я ничего не слышу, — удивился Олег.
— Рэста, что скажешь? — чувствовалось, что от нервного напряжения голос Юры охрип, словно в горле у него пересохло.
— Юра, я пока ничего не могу сказать… — начала я, но вовремя опомнилась. Подсветив своим фонарём кромку леса, я заметила едва намеченную тропинку через подлесок. Я сделала несколько шагов туда.
— Рэста, подожди!.. — возмутился Юрка.
Но мне уже не нужно было забираться в темноту. Едва я сошла с дороги, как меня словно окатила с головы до ног волна, холодная и липкая. Эта волна лениво откатилась, словно приглашая последовать за ней.
— Да, Юра, это здесь! Отсюда и я почувствовала.
Юрка двинулся ко мне, обошёл меня и пошёл по тропинке первым. Он ни слова не сказал, но я нащупала его волну. Контакт с Юрой отдавал ледяным холодом и обволакивал все вокруг белой пеленой.
«Пожалуйста, Юра, остынь! Неужели ты все ещё не убедился в том, что ты все это теперь можешь?»
«Убедился.»
«Тогда сбавь обороты. Не заставляй нас с Олегом беспокоиться за тебя.»
Юрка не отреагировал. Он стал совсем себе на уме. Они с Вилленом и так стоили друг друга, а соединившись… Тандем двух половинок одной личности был своеобразным, если бы на нашем месте оказались люди, которые не принимали бы так близко к сердцу все, что касается Юрки, вряд ли кто‑нибудь из них согласился бы иметь с ним дело. Брат стал совершенно неудобоварим в общении.
Вслед за Юрой мы выбрались к пролеску, вдоль которого возвышался шалаш — узкое сооружение длиной не менее десяти метров и высотой в человеческий рост. Он был сплетен из веток, уже немного увядших, и именно из его тёмного проёма вытекала, накатывала и откатывала липкая, призывная волна.
Юра вынул пистолет и снял его с предохранителя.
— Советую и вам приготовиться, — произнёс Юрка, поправляя свой рюкзак на плечах.
— Может быть, вызвать Марсена, предупредить, что мы уже здесь?
— Нет, не будем рисковать. Они, конечно, хорошо потрудились, — Юрка махнул рукой на вход в шалаш. — Но нам не стоит афишировать наш приход… Я иду первым, Олег за мной. Рэста будет последней. Если что, сразу назад. Поняла, сестрёнка?
— Поняла, — безропотно отозвалась я, но отнюдь не на слова брата, потому что вслед за словами пришёл безмолвный приказ: «Присматривай за Олегом, чтобы не наделал глупостей.»
Юра шагнул в проём шалаша. Вслед за ним там скрылся Олег. Я подождала немного и ступила в тёмный узкий проход. Листья и ветки цеплялись за волосы и щекотали лицо. Под ногами попадались какие‑то неровные кочки. Свет фонаря, которым Юра освещал себе путь, рассеивался и пропадал где‑то, и, если Юрка и мог разглядеть что‑то впереди себя, то мне уже не было от этого фонаря никакой пользы.
Олег на что‑то наткнулся, охнул, наклонился и потёр ногу.
— Осторожно, Рэста, здесь камни… — произнёс он и снова пошёл вперёд, медленно, переняв темп движения Юрки, который принципиально не спешил проходить шалаш насквозь.
 
Действительно, под ногами появились крупные, скользкие камни. Причём, как оказалось, не только под ногами. Ещё шаг — и я зашибла локоть о каменную стену из выложенных друг на друга булыжников.
— Внимание, выходим, — скомандовал Юра.
Я уже видела, как он осторожно выходит наружу. Олег последовал за ним, не отставая ни на шаг. Видимо опасности на той стороне не было, потому что Юра, оглядевшись, убрал пистолет обратно в кобуру.
Место, в котором мы трое оказались, поразило меня. Это была неоглядная ночная равнина, везде, где можно было посветить фонарём, только камни и песок. Обернувшись, я увидела, откуда мы только что выбрались. Это был каменный вигвам, добросовестно и аккуратно сложенный из камней, сдвинуть которые и, тем более, поднять в одиночку не мог даже такой сильный мужчина, как Марсен.
— Чертовщина какая‑то, — заявил Олег. — А куда лес делся?
— Мне бы тоже хотелось это знать, — отозвался Юра.
— А в чем дело, Юрка? — я поняла, что брат ошарашен чем‑то.
— Видишь ли, я побывал везде, на всех территориях, во всех наших провинциях, но нигде в Первом мире я не видел такой пустыни. Такой просто нет. И она не могла появиться за две недели моего здесь отсутствия, — озабоченно сказал Юрка.
— Полагаешь, что тебя надули? — засмеялся Олег, хотя чувствовалось, что ему не очень смешно.
— Вовсе нет, — таким же неестественным смехом ответил Юра. — Я уверен, что это первый мир. Меня пугает другое. Я думал, что знаю в своём мире каждый уголок. И если это не так, а это, судя по всему, не так, у нас резко сужаются стартовые возможности. В этом месте я такой же новичок, как и вы, ребята…
Юра замолчал и медленно пошёл прочь от каменного вигвама, светя себе фонариком в разные стороны.
— Почему он уверен, что это Первый мир? — Олег повернулся ко мне.
— Потому что волны своего родного мира не спутаешь ни с чем. Мы на верном пути, я это тоже чувствую, — ответила я как можно мягче, чтобы Олег окончательно не почувствовал себя замороченным.
— Ладно. Я понял, что мне лучше не задавать вопросы, — проворчал Олег. — Где же, однако, тот парень, который устроил это?
— Сейчас найдём. Марсен где‑то здесь.
Олег вздохнул, словно сбрасывая с себя полученный стресс. Он достал свой фонарик и нащупал лучом удаляющегося Юрия. Догнали мы его быстро, потому что брат уже еле шёл.
— Вон они, я думаю, — когда мы поравнялись с ним, Юра указал на каменную гряду метрах в ста и на тусклое свечение, ясно выделяющееся над ней.
В полном молчании, стараясь не шуметь и не хрустеть песком под ногами, мы обошли гряду с краю, и Юра, первым выглянув на ту сторону, удовлетворённо усмехнулся и весело сказал:
— Порядок! Вперёд, ребята, нас ждут.
Там, чуть поодаль, на песке у подножия каменной гряды, горел костёр, а вокруг застыли три фигуры.
Когда мы вышли из темноты к костру, все трое сидящих вскочили.
Марсен, положив руку на кобуру, шагнул нам навстречу, остальные двое отступили в тень. Марсен был одет в обычную военную форму Первого мира, без всяких знаков отличия, и напоминал, скорее, дезертира. Меня он, несомненно, сразу узнал, но лишь скользнул по мне взглядом. Всего две секунды ему понадобилось, чтобы посмотреть в глаза двух незнакомцев. Затем он, не колеблясь, шагнул к Юрке и склонился перед ним.
— Здравствуй, Марсен. — Юра коснулся его плеча и, когда тот выпрямился, протянул ему руку. Удивление пробежало по лицу Марсена. В Первом мире не только не были популярны рукопожатия, но дотрагиваться до иерарха без крайней на то необходимости считалось дерзостью. Но не принять руку того, в ком жила теперь душа его прежнего хозяина, значило обидеть нового друга. И Марсен с готовностью пожал руку Юры. А потом улыбнулся мне.