Университет языков (СИ)

В книге, подаренной профессором Сатабиша, рассказывалось о времени, когда люди, беспокоясь о безопасности своей жизни, решили оставлять тела в домах, а вместо них жили, работали, любили их тени. Но вот солнце начало понемногу остывать, и тени становились всё бледнее. Главный герой презирал это подобие жизни, он никогда не отпускал от себя свою тень, но и выйти в мир боялся, оставаясь добровольным пленником маленького домика за рекой… Около названия деревни, в которой происходили основные действия, девушка увидела написанное рукой профессора Сатабиша слово «корнэ». Рядом стояла завитушка вопросительного знака. Ниа улыбнулась, профессор Веспер поставил много таких в черновике её диплома. Наверное, он тоже не знал этого алгольского слова.
Девушка украдкой посмотрела на Солуса Альгеди. Тот продолжал что-то печатать. Вдруг он раздражённо захлопнул ноутбук и откинулся к стене. Наверное, он так и не нашёл того, что искал.
Ниа решила воспользоваться перерывом в его работе и спросила:
— Извините, что означает слово «корнэ»?
— Название площади в Мире, — ответил он, глядя в окно.
Мира была первой столицей Алголии. Она погибла во время Четвёртой войны.
— А что это за площадь?
— В древности на площади Корнэ определяли время. Тогда использовались солнечные часы. Это был вид смертной казни. Виновного ставили в центр площади. По длине его тени люди узнавали время. Если он шевелился, его убивали. Рано или поздно, каждый шевелился. Некоторые не ждали, желая поскорее прекратить пытку. Но большинство стояли. Даже такая жизнь казалась им лучше смерти… Во времена правления Амикуса V этот вид казни был отменён, и вместо людей для определения времени стали использовать обычные тисовые палочки.
— А по-лабрийски «корнэ» значит крыло, — тихо сказала Ниа. — Так звали моего отца.
Солус Альгеди быстро открыл ноутбук и застучал по клавишам. Вдруг он вскочил и выбежал из купе. Ниа испуганно вжалась в подушку.
Через несколько минут Солус вернулся и бросил короткое:
— Собирайтесь.
— Что? — удивилась Ниа. — Но до Джансара ехать ещё почти сутки!
— Собирайтесь! — резко сказал он.
Девушка убрала книгу в сумку, надела пальто и шарф.
— Возьмите, — он снова протянул ей ноутбук, — и идите за мной.
Они прошли по коридору в тамбур. Ниа специально посмотрела в окно: там были только пустынные поля, никакого признака приближающейся станции.
— Держитесь, — сказал Солус и нажал на стоп-кран.
Поезд резко дёрнулся, Ниа отлетела к стене. Раздался скрежет старого металла, и вагоны остановились. Солус раздвинул створки проржавевших дверей, бросил вниз свою сумку, потом спрыгнул.
— Давайте ноутбук и вашу сумку! — крикнул он снизу.
Девушка опасливо подошла к дверям. До поверхности было расстояние примерно в её рост.
— Быстрее! — поторопил Солус.
Ниа передала вещи, потом растерянно посмотрела вниз. Она так прыгать не умеет.
— Дайте мне руку, здесь невысоко.
Для него, может, и невысоко.
Она опустилась почти на колени и коснулась его прохладных пальцев. Потом закрыла глаза и прыгнула.
Сильные руки опустили её на землю.
— Можете открывать глаза.
Ниа покраснела: теперь он решит, что она трусиха. Но если для него в порядке вещей прыгать с поезда, то она это делает впервые.
— Ваша сумка.
Ниа забросила её на плечо и посмотрела на своего спутника, ожидая дальнейших указаний.
— Идите за мной.
Вот и все указания. За спиной раздался скрежет колёс: поезд продолжил свой путь.
Девушка побрела за Солусом, хотя не понимала, куда и зачем. Впереди до самого горизонта не было ни одного признака жилых мест. Кто решит устраивать конференцию в такой глуши? Тут ей в голову пришла забавная мысль. А что, если профессора Альгеди не пригласили на конференцию? И это их тайная миссия — выяснить место её проведения. Он выступит там с каким-нибудь докладом, раскрывающим великие тайны, а она… ну, она будет ему помогать. Ниа чуть не рассмеялась от такого бреда.
Поле закончилось, и они вошли в лес. Ниа было не привыкать бродить по лесным тропинкам, но обычно она хотя бы отдалённо представляла цель своего пути. А вот Солус Альгеди, видимо, знал, куда они должны прийти. Только у него были сомнения по поводу того, как именно туда добраться. Он несколько раз останавливался, открывал ноутбук и сверялся с электронной картой. Ниа послушно ждала, потом снова шла. Солнце начало клониться к закату, раскрашивая небо в бледно-розовые тона. Девушка удивлялась, откуда у неё ещё есть силы восхищаться красотой природы. Ног своих она почти не чувствовала, по сапогам уже невозможно было догадаться, что когда-то они были фиолетовыми. Она попробовала представить, что бы сделала в такой ситуации Ливора, но не смогла даже представить подругу в такой ситуации.
 
К вечеру вокруг стали появляться маленькие коттеджи. Ниа приободрилась: во всяком случае, не придётся ночевать на земле. Когда впереди показалась старая гостиница, девушка готова была бежать в неё, лишь бы через несколько минут присесть хоть куда-нибудь.
Солус оставил её с сумками, а сам подошёл к стойке администратора, за которой стояла довольно милая пожилая женщина. Ниа прислушалась, но они говорили на незнакомом языке.
— Идёмте, — сказал Солус, вернувшись к ней.
Девушка вздохнула и поплелась за ним по лестнице на второй этаж.
— Вот ваш номер, — сказал он, указывая на одну из комнат, и протянул ей ключ. — Мой напротив. Скоро вам принесут ужин.
Ниа кивнула и, поковырявшись ключом в двери, оказалась в уютной комнатке. Мебель здесь была старой, но подобранной со вкусом. На окнах в тон светло-голубым обоям висели голубые занавески. Девушка сняла сапоги и пальто, бросила на пол сумку и легла на кровать. Всё тело ныло от долгой ходьбы. Неужели, завтра её ждёт то же самое?
В дверь постучали. Миловидная девушка принесла ужин. Поставив поднос на стол, она вежливо поклонилась.
— Спасибо, — сказала Ниа по-албалийски. Но девушка лишь улыбнулась в ответ, она не знала албалийского языка.
Ниа быстро поела, это вернуло ей силы. Она почистила пальто и сапоги. Потом приняла душ и, раскрыв синюю тетрадь, стала учить слова.
В комнату снова постучали.
— Войдите, — сказала Ниа, вставая.
— Простите, я не подумал, что вы уже легли, — сказал Солус Альгеди. Он был всё в том же чёрном свитере, на ботинках грязь. И тёмные круги под глазами.
— Я ещё не легла. Я учу слова, — она показала ему тетрадь.
— Всё равно, я не должен был вас беспокоить, — проговорил он.
И тут Ниа вспомнила, что она в ночной рубашке и в халате.
— Я только хотел сказать, что завтра мы выходим в восемь часов. В половине восьмого вам принесут завтрак. Будьте, пожалуйста, готовы к этому времени.
— Хорошо, — пробормотала Ниа.
Он ушёл, а она вернулась к своим словам. Когда девушка заметила, что уже десятый раз читает одну и ту же строчку, она решила, что пора спать. Она завела будильник на половину седьмого и забралась под одеяло.
Лунный свет проникал сквозь занавески, прикрывающие только нижнюю половину окна, и рисовал на ковре квадраты. Ниа почти задремала, когда ей показалось, что в тёмном кусочке неба прочертила яркую линию падающая звезда. Ниа собиралась загадать желание, но уснула, так и не успев ничего придумать.
  
Глава 13. Однокрылый
 
Зазвенел будильник. Ниа открыла глаза и с удивлением уставилась на стены. Кажется, обои в её комнате другого цвета. Резко сев на кровати, она коснулась ладонью влажного лба. Это не комната в университете. Нужно вставать, потому что в семь тридцать принесут завтрак, а в восемь…
Ниа пошла в ванную, потом заправила постель. Порылась в сумке и достала кофточку с цветочными пуговицами. Здесь уже весна, нет смысла надевать свитер.
Она была почти готова, когда вошла всё та же миловидная девушка с подносом. Овсянка, похоже, успела стать международной едой. Уныло посмотрев в тарелку с кашей, Ниа съела бутерброд с сыром и выпила кофе.