Проблема для мажора (СИ)
- Кому? В полицию? – усмехаюсь я.
- Маме, - говорит серьезно и смотрит прямо в глаза.
Вот это поворот. О маме вспомнила.
И тут девчонка не выдерживает. Закрывает лицо руками, и я слышу всхлипы.
Да ну… Только этого не хватало. В моей недолгой жизни, конечно, бабы плакали при мне, но лишь по одной причине – когда я говорил, что между нами все.
А сейчас… Я чувствую, что тут что-то серьезное. Блин. Успокоить ее, что ли. Но как?
Подхожу и несмело кладу на плечо руку.
- Ты чего? – чувствую, как она подрагивает.
- Я маму обманула, - плачет она. – Деньги должна… Много денег…
- Маму обманывать нехорошо, - говорю я.
А что еще сказать?
- Но мама простит. Это же мама. Мамы они хорошие и добрые.
Молча кивает.
- Она, наверное, волнуется, - опять всхлипывает.
- Так, ты что? Из дома ушла? – беру ее за плечи и смотрю в глаза.
Опять лишь кивает.
- Сбежала из лагеря, - уточняет она. – И деньги… - отворачивается. – Деньги я украла. Ну, помогла украсть… в общем, там история такая…
- Хочешь рассказать? – спрашиваю уже мягче.
Я сам знаю, такое состояние, когда хочется поделиться с незнакомым человеком.
Сажаю ее на диван. Сам сажусь рядом. И она рассказывает. Тихо, опустив голову, не поднимая взгляда.
И я слушаю и все больше поражаюсь. Её мать – директор лагеря. И она, сбежав с непонятным мужиком – тырит у неё бабки из сейфа.
Такое ощущение, что врёт. Но слёзы натуральные. Актриса?
Да я же сижу не только с воровкой бутербродов.
- А сколько там было? – спрашиваю, когда она замолкает.
И она называет сумму. Присвистываю.
Нифига.
- А где этот? Ну, с кем ты сбежала? Куда подевался? – продолжаю расспрос. Подозрительно, капец.
- Не знаю, - пожимает плечами, - я проснулась, а Рустама нет. Ничего нет. И моего телефона тоже.
Ну да, конечно.
- Ну, ясно, - ухмыляюсь. – Развел он тебя. Ничего нового. Давно ты его знаешь?
- Ну, давно. Полгода, наверное.
Лжёт. Не узнать человека за такой длинный срок?
- А чего сбежать-то с ним решила? Романтики захотелось? – мне самому смешно от моих вопросов.
Но Ника вдруг зло сверкает своими глазами.
- Поверила… ему… - цедит сквозь зубы. – Он сказал, что деньги нужны на операцию отцу.
- Ну, может, не наврал?
- Наврал, - опять вздыхает. – Нет у него отца.
- Ясно, - повторяю в который раз. Пахнет лютым враньём.
Встаю со своего места, хватаю телефон. Ощущение, что банда промышляет. Не верю я во всё это. Поёт складно. Сначала ломалась, просила высадить. Потом втёрлась в доверие и даже попросила переночевать у меня. Завидела мою золотую карту.
- Я сейчас, - проговариваю. – Принесу тебе воды. Ты пока успокойся.
Я иду на кухню. По пути набираю телефон полиции. Подхожу к столешнице, жду, когда ответят. Несколько секунд и слышу в трубке женский голос.
- У меня тут воровка, – выдаю.
И внезапно слышу тихие шаги.
Оборачиваюсь и тут же чувствую боль в виске. Зажмуриваюсь, роняю телефон из руки и хватаюсь за башку.
- Какого?
Вижу в руках девчонки сковородку. Которая летит мне по лицу.
Твою мать!
Мелкая, но сильная. Раз даже я падаю на пол. И тот добивает. От удара я вырубаюсь. И последнее, чем вижу, перед тем как закрыть глаза – босые ноги.
6
Ника
Что я наделала?
Выпускаю сковородку из рук, хватаюсь за телефон и смеюсь. Делаю вид, что мы просто ребятня, которая решила подшутить над полицейскими. Выключаюсь и проверяю парня.
Чёрт!
Он ко мне с добром, а я так!
А нечего на меня в полицию заявлять!
Вот так доверилась, решила всё рассказать, а он!
Обидно, чёрт.
Настолько, что слёзы по щекам текут.
Пульс у него проверяю. Живой. И под голову заглядываю – крови нет, ран тоже. Отделается шишкой на макушке. Черепушка железная.
А пока не знаю что делаю.
Хватаю телефон. Набираю номер мамы по памяти. Звоню. И пока жду ответа – беру его бумажник. Достаю золотую карточку и цепляюсь взглядом за мелкую бумажку. С кодом. Она старая, потёртая.
Как же повезло!
- Алло? – потухший голос матери вызывает боль в груди.
- Мам, это я, Ника, – проговариваю. Забираю карту, листочек и выхожу из кухни. Бегу за своими вещами.
- Ника?! Где ты?!
- Я… - чёрт, а где я? Помню ТЦ недалеко. Его называю.
- Где ты была всё это время?? – тут же спохватывается. – Как тебя туда занесло?? Ника, я тебя убью, ты хоть понимаешь, что наделала? Я полицию всю на уши подняла!!
- Мам, - нервно отзываюсь. – Поругаешь меня потом. Со мной всё в порядке. Я всё объясню. Забери меня только.
Она ещё ругается. Отключается.
А я переодеваюсь. Оставляю телефон. Удаляю номер, на который звонила. Но оставляю ему заметку. Что переведу ему деньги, как только накоплю. Запоминаю его номер. Переодеваюсь, выбегаю из квартиры, захлопнув её.
Внизу нахожу банкомат – пробую снять деньги, которые мне нужны. Банкомат начинает отсчитывать. И я радуюсь. Хватает.
Боже, что я творю?
Мне бы хотя бы по шее от матери не получить!
Я снимаю нужную мне часть денег и возвращаюсь в дом мажорчика. Кидаю карточку в почтовый ящик. И убегаю. Как самая настоящая преступница.
Дохожу до тц, озираясь по сторонам. И что-то вина гложет. За Ратмира. Имя такое интересное. Восточное.
Но он подонок! Хотел меня сдать!
Блин. А если он на меня заяву накатает? Он же может? Я его сковородкой. И потом ещё и деньги украла.
Твою же дивизию..
Чем я думала?
Ничем! Я паниковала! Не хотела за решётку!
Зато теперь есть все шансы попасть туда!
Я жду у торгушки каких-то полчаса. Всё это время накручиваю себя. Пока не вижу знакомый автомобиль мамы.
Я подбегаю к нему, запрыгиваю в машину. И получаю шквал вопросов, ругательств. Звонкий подзатыльник и слёзы.
Чувствую вину вдвойне. Она волновалась. А я что? Ничего. Так подставила её.
Неблагодарная дочь.
Я вообще не понимаю, как она до сих пор меня в детский дом не сдала обратно. Взяла же на свою голову… Бедокурящую.
Один раз я даже спросила у неё – зачем?
И до сих пор не понимаю за все свои годы. А мне уже семнадцать.
- Ты мне всё расскажешь! – нервничает и бьёт по рулю. – Такое вычудить! Зря я тебя ремнём не била! Надо было!
- Мам, ну перестань, – тереблю майку пальцами.
- Что перестань? Мы тебя с полицией искали. Не нашли. Сейчас по пути позвонила, сказала, что нашлась. Но Ника…
- Не ругайся, всё хорошо, - пытаюсь вновь успокоить. Дура, да.
- Хорошо?! – она резко бьёт по тормозам. Благо я пристёгнута, не бьюсь лбом о бардачок.
- Ты с тренером сбежала, украв у меня деньги! Скажи спасибо, что заяву я накатала только на него!
- Что? – поднимаю голову вверх. То есть, полиция сейчас ищет Рустама? Одного? С деньгами? А если они найдут его и вернут маме деньги, как я объясню ей эти, что взяла у парня? Блин. Нужно что-то сделать. Котелок не варит. Вообще.
- Прости, он мне мозги запудрил…
- Я так и поняла, - проговаривает, чуть успокоившись. – Зная тебя, ты бы сама такое не сделала.
Ох, знала бы ты мама, что я натворила…
- Но для всех это тайна, поняла? Ты ничего не крала и не брала. У нас столько новостей, что я и не знаю, что тебе рассказать.