Замки из песка (СИ)

– Прости меня, – в голове, снова, прозвучал его голос. – Прости. Прости…
«Что же мне делать, – думала я, глядя на своих подруг. Все вокруг так ценили и уважали Лебедева, они его искренне любили. Это создавало во мне некое противоречие. Тот образ, что я знала и хранила в памяти годами, блек и меркнул на фоне другого – того, что создавали они. Голова болела от многообразия вопросов, на которые мне, никак, не удавалось ответить. – Кто ты, Лебедев? Кто ты?! Какое из этих лиц – твое настоящее?»
Заставила себя встать и пройтись по маленькому кабинету. Смотрела на букет алых роз, но они не притягивали внимание своей красотой. Скорее наоборот, вызывали неприятные ассоциации. Они были как кровь. Его кровь…
Мне, тогда, никто не поверил. Родители не стали слушать моих оправданий, а брат… Арсен предпочел смолчать. Он сделал вид, будто не знает, где и почему я была. Отказаться от меня и поверить в ошибку, которую я «совершила» им было намного проще, чем разобраться в этой ситуации. Отец мог бы поехать в тот клуб, пойти в полицию или обратиться к кому-либо еще, чтобы помочь своей единственной дочери, но он ничего не сделал. Просто, вычеркнул мое имя из своего сердца и забыл.
Я могла бы сделать то же самое. Сделать вид, что меня не касаются проблемы Лебедева и оставить все, как есть. Но… что-то неведомое не позволяло мне повторить ошибку своего отца. Судьба дала мне шанс разобраться в той ночи, отыскать все неизвестные в задаче, которая не дает мне жить вот уже шестой седьмой год.
Незнакомая телефонная трель прозвучала в тишине так громко, что мы все вздрогнули от неожиданности. Марина ответила на звонок, но не прошло и секунды, как выражение ее лица изменилось. Глаза девушки стали огромными от шока, в них застыл немой вопрос.
Мы с Амелией озадаченно переглянулись.
– Совет директоров принял решение устроить повторные выборы генерального директора, – прошептала Марина. – Они состоятся в следующем году… Если Юрий Андреевич сможет выкупить свои акции.
Вскоре они обе ушли, оставив меня одну разбираться с моими же мыслями. Отыскав в базе данных информацию о членах совета правления, принялась размышлять над ней. Всего их было семь человек. Все – Лебедевы, члены огромного семейства, кроме Полякова. Он получил свою долю от тех, что достались его другу от отца. Каждому из них принадлежала некоторая доля от общего бизнеса, чем и объяснялась величина их власти. Конечно же, во главе этой иерархии стоял тот, кто владел большим пакетом акций.
Лебедев Д. В. – 50%
Поляков М. А. – 15%
Лебедев И. Ю. – 15%
Лебедев Ю. А. – 10%
Лебедев Л.В. – 5%
Лебедев А. К. – 5%
Но что-то в этой схеме не сходилось. Раз, половина всего состояния принадлежит Лебедеву, о каком лишении должности может идти речь? Даже если у него отберут долю бабушки, все равно, остается Макс, который всегда ему поможет. Всего одна подпись и 15% могут перейти в пользование Дмитрия. Почему же все так переживают из-за этих выборов?
Я пыталась отвлечься от всего этого и заняться работой. На моей рабочей почте находился рад документов, которые необходимо перевести. Они лежали передо мной в распечатанном виде, как напоминание о том, что нельзя расслабляться, но сознание мое было далеко. Снова и снова я думала о брате Лебедева, его холодный заинтересованный взгляд вставал передо мной, вызывая неприятные ощущения. Я не могла избавиться от мысли о том, что ему что-то известно обо мне. Этот человек не просто так появился в компании. Согласно словам Алены (она звонила полчаса назад, сразу, как закончилось заседание), он вернулся в «Swan's Architecture» с твердым намерением влиться в работу. Он больше не хочет получать пассивный доход, сидя у себя дома. Даже я – человек с неэкономическим образованием, понимала, что все это происходит не просто так.
Против Лебедева объявлена самая настоящая война…
Стационарный телефон снова зазвонил. Это была Катя – референт генерального директора.
– Мери, – ее голос звучал тихо, даже очень, – Дмитрий Владимирович хочет тебя видеть. Поднимись, пожалуйста…
 
Дмитрий
Они собирались все вместе лишь по важным, значимым событиям. Эти люди, называющие себя «семьей», были готовы идти по головам, предавать и подставлять друг друга ради денег и власти. Для них не составило большого труда отбросить прочь все банальности и прямо во время похорон моего отца начать делить оставшееся от него имущество. Как бы сильно я его ни ненавидел, все же, не мог пасть так низко, как они. В тот самый дождливый мартовский день все и началось.
Никому из них и в голову прийти не могло, что двадцати четырех летний Дима, вдруг, начнет показывать свой характер. Им казалось, я продолжу валять дурака, как делал это раньше, и ничего не изменится. Зачем молодому прожигателю жизни такое огромное наследство? Ведь, достаточно будет отчислять мне некий процент от доходов фирмы, и платить за мое безбедное существование…
Я смотрел, сквозь стеклянную стену, на своего дядю и двоюродных братьев, которые сидели за столом переговоров. Их напыщенные рожи не вызывали ничего, кроме отвращения. Надменные, самовлюбленные. Боже, как же меня от них тошнило!
– Ты как? – Макс, к счастью, был рядом. Единственный друг и напарник, которому я доверял даже больше, чем себе. Он входил в совет директоров с тех пор, как мне пришло в голову подарить ему пятнадцать процентов акций, доставшихся от мамы. Перед смертью, словно предчувствуя нечто подобное, она отписала их мне в абсолютное пользование. Я мог делать с ними все, что захочу. В отличие от тех тридцати, которые перешли ко мне от отца. Именно за них так переживал и волновался Юрий.
Перевел взгляд на своего товарища по несчастью и пожал плечами. Несмотря на огромную уверенность в нашей победе, мне не удавалось избавиться от неприятной тяжести в области сердца. Оно словно предчувствовало нечто плохое. Не знаю даже, как это объяснить.
– Мне бы хотелось быть где угодно, – признался честно, – но не здесь, не среди этих людей.
– Ты никогда не будешь одним из них, – Поляков хлопнул меня по плечу. – Лев не станет шакалом, как и те не превратятся в царя зверей…
– Пора заканчивать с этим, – произнес я и, толкнув дверь, вошел в конференц-зал.
Атмосфера в помещении была накалена до такой степени, что всего одна маленькая искра могла привести к разрушительному взрыву. На меня устремились одинаковые лебедевские глаза. Этот взгляд, как и светлые волосы, был фамильной чертой. К счастью, в этом отношении я больше походил на свою мать. Хоть чем-то мне повезло в жизни.
– В компании есть проблемы? – спросил Аркадий – сын старшего кузена моего отца.
Он, наверное, меньше всех в клане волновался о делах «Swan's Architecture». Врач по образованию, Аркаша был так же далек от строительного бизнеса, как я от балета. Но по инициативе своего отца, или по его прихоти (если честно, не вижу в этом никакой разницы), он отказался продавать мне свои пять процентов и, теперь, являлся полноправным членом совета директоров.
– Проблемы есть, – отозвался Юрий, пронзив меня взглядом, полным ненависти, – только не у компании, а у Дмитрия.
– Моя единственная проблема, – процедил сквозь сжатые зубы, – это родство с тобой!
В зале повисла мертвенная тишина. Я сидел во главе стола, откуда мог видеть всех своих родственничков. Некоторые, такие как Аркаша и Леонид, устремили свои лица в стол и боялись даже поднять глаза. Эти двое были представителями другого мира, из параллельной вселенной, и попали сюда лишь благодаря своим папашам. Они составляли тот самый нейтральный набор голосов, который, в экстренном случае, должны были стать решающими. Мне на них было все равно, пусть делают, что хотят. Лишь бы не мешались под ногами и не влезали в мои дела. Но другая пара – Юрий и Игорь, вот, кто представлял для меня угрозу. Эти двое никогда не умели останавливаться. Отец и сын, для которых не существовало ничего святого. Они-то способны пойти на все ради достижения своей цели.