Сагертская Военная Академия (СИ)

— А узнать сорт и купить такой же? — с тоской спросила моя лисонька. — Просто, если нас поймают у окна… Мы в жизни не отмоемся.
Лилей, услышав про «купить» выпустил шипы и оскорбленно застрекотал. Кажется, он влюбился не во внешность. Эх, все могло бы быть так просто.
— Ты хоть кого-нибудь в лицо запомнила? — мрачно спросила Нольвен, тоже понявшая, что наш цветок полюбил душу, а не внешность.
— Д-да, — неуверенно ответила я. — А что?
— Попробуем выкупить горшок.
— Одна проблема, — вздохнула я. — Если мы не подглядывали, то откуда знаем про цветок?
Нольвен начала задыхаться, она явно пыталась выразить всю гамму своих чувств, но мамино проклятье ей этого не давало. Однако моя подруга не зря носит свою фамилию — прежде чем я успела приступить к реанимационным действиям, она взломала мамино проклятье и четко, громко, с анатомическими подробностями высказала все свои мысли по данному вопросу.
— Вот, — подытожила она и хрипло рассмеялась, — оказывается, чтобы сломать мамину печать надо было просто как следует взбеситься. Что делать будем?
— Может, с Дрегартом посоветуемся? — я пожала плечами. — Просто, может он выкупит этот цветок? Воровать и правда не хочется.
— Лилей, — Нольвен строго указала на него пальцем, — никаких ночных свиданий. Хотя бы пару дней!
— Кстати, странно, что парни с боевого факультета не раздернули шторы, — нахмурилась я.
— Ничего не странно, раздернешь шторы, а там староста. Или, — тут Нольвен скривилась, — мы. А так, через ткань, ни лиц, ни, кхм, анатомии толком не рассмотреть.
— Почему в этой академии мы влипаем именно в такие истории? — мрачно вопросила я и, пересадив Лилея, плюхнулась на постель. — Что с этой комнатой, что с этими подглядками.
— Ну, знаешь, могло быть хуже. Его могли поймать.
Лилей тут же горделиво приосанился и показал шипы. Которые серьезно выросли за последние дни.
— Он мог начать защищаться, — продолжила я свою мысль.
— И градус веселья начал бы расти в алхимической прогрессии. В конце нас бы ждал большой «Бум!», — покивала Нольвен и, тоже сев на постель, без интереса взяла журнал. — У нас двадцать минут, давай попробуем провести их с толком.
— Попробуем, — кивнула я.
Но, признаюсь честно, прочитанное как-то не очень укладывалось в моей голове. Потому что… Хаос, мне было ужасно стыдно. И Лилей горестно поник — он чувствовал, что подставил нас, хоть и не понял чем. Главное, чтобы ему не пришло в голову как-то исправить эту ситуацию. Может, стоит сказать ему, что мы его любим и не очень сильно сердимся?
— Ты не читаешь, — констатировала Нольвен.
— Думаю.
— Главное, предупреди, когда действовать решишь, — хмыкнула подруга, — а то я тут кое-что интересное нашла. Надо дочитать и после обсудить. Это может нам помочь.
— О, жду с нетерпением.
Нольвен, как и я, не терпела когда кто-то над ней нависает и читает из-за плеча. При этом, во время подготовки к экзаменам и повторения пройденного мы могли спокойно заниматься по одному конспекту. Но если дело касалось какого-нибудь романа или газеты… Слышать над ухом чужое заинтересованное дыхание не было никаких сил! Прям какая-то животная ярость пробуждалась. Так что я, отложив свой неинтересный выпуск, принялась покорно ждать. И следить за временем, потому что опаздывать нехорошо и весьма чревато.
В итоге, подругу от журнала пришлось отдирать с применением силы, шантажа и прямых недвусмысленных угроз. Потому что, как мне кажется, если мы опоздаем на первое же занятие с профессором Бальвине… В общем, вряд ли мы попадем к ней на факультатив.
— Интересно, как это будет? — Нольвен потирала руки. — Я слышала, что у военки на балансе числятся уникальные имитаторы! Манекены, выполненные с завораживающей точностью, которые истекают кровью, как настоящие.
Выйдя на улицу, мы чуть поежились от неприятного ветра и набросили капюшоны. Ух, на следующих выходных надо запастись теплыми шарфами.
— Вряд ли нам, пока мы числимся на боевом факультете, позволят работать с ними, — вздохнула я.
— Это да, — эхом откликнулась Нольвен. — Вероятнее всего, нам даже дышать в их сторону не дадут.
 
— Ничего, нам подсказали, как себя вести, — утешила я ее.
На что моя лисонька наморщила нос:
— Можно подумать, будто мы такие чванливые курицы, что начали бы всем в лицо тыкать своим мнимым превосходством.
— А если бы мы вновь оказались во власти страшно заразной болезни: «А давай сделаем как лучше»? — хмыкнула я. — Вспомни, сколько раз нам влетало от Меры, когда мы, исключительно из желания сделать как лучше, что-то портили? Вот, например, если бы ты увидела, что кто-то неправильно пальпирует живот пациента? То есть, имитатора?
— Ты имеешь ввиду не неправильно, а по старому, без подключения тока силы? — Нольвен прикусила губу, — да, я бы исправила. И скорее всего, начала бы со слов…
— А нас не так учили, — это мы произнесли хором.
У самого здания учебно-административного центра, Нольвен резко остановилась:
— Но неужели мы должны будем промолчать? Это ведь тоже нехорошо, скрывать знания о том, как можно сделать работу проще и быстрей.
Я только руками развела. Лисонька была права, но… Но нас предупредили, чего не стоит делать.
— Наверное, — я прикусила губу, — надо начать, а там видно будет.
В этот раз ни с кем из парней мы не встретились и аудиторию пришлось искать самостоятельно. Нольвен не растерялась и спокойно тормознула какую-то девчонку, курса с третьего, не старше. Та, окинув нас мутным, диким взглядом, махнула рукой в сторону и буркнула:
— Два раза налево, один направо. Не за что. О Хаос, мне нужно в библиотеку!
— И мы такими же были, — с ностальгией произнесла Нольвен.
— Причем буквально пару месяцев назад, — кивнула я.
Аудиторию мы нашли успешно и, найдя себе место поближе к кафедре, уселись, чинно сложив руки на коленях. Судя по нервозности наших однокурсников, этот предмет для них нов.
— Или они знают чего ждать и заранее боятся, — шепнула Нольвен, угадав ход моих мыслей.
Прозвучал сигнал к началу урока и, одновременно с ним, в аудиторию шагнула профессор. Невысокая и круглолицая, она была гордой обладательницей каштановой косы, толщиной в руку. На левом виске я заметила грубый шрам. Такие остаются от зачарованного оружия или если его нанесло существо с изнанки нашего мира.
Чуть замедлившись, профессор махнула рукой и двери на мгновение полыхнули синим светом.
— И снова здравствуйте, — скороговоркой произнесла она. — Меня, как вы помните, зовет профессор Бальвине, я буду читать краткий курс дисциплины под названием «Исцеление ран, нанесенных колдовскими зверьми». Для тех, кто меня не знает и для тех у кого плохая память — на мои занятия нельзя опаздывать. Я не буду прерывать занятия из-за тех студентов, кто не способен правильно рассчитать свое время. Единственное оправдание — записка от другого профессора о том, что вы задержались по важной причине. Приступим.
И мы приступили. Что самое интересное, мы уже изучали этот курс, но это не дало нам почти никакого преимущества. Хотя нашлось несколько моментов, которые я могла бы дополнить. Или ответить на вопрос, заданный аудитории. Но я не решилась. Задавая сложный вопрос, на который изначально ответ мог найтись только у нас, профессор демонстративно не смотрела в нашу сторону. Потому я пихнула Нольвен в бок и она, как и я, опустила глаза вниз. Как будто мы ищем истину в уже написанном конспекте.
— На следующем занятии вы будете наблюдать за практикой наших целителей. Затем разобьетесь на пары боевик-целитель и отработаете заклятье стазиса на имитаторах.
 
По аудитории разнесся дружный стон. Кажется, наши однокурсники не очень любят практику. Ну, я если честно тоже плохо себе это представляю.
— Сегодня? — шепотом спросила Нольвен.
— Сегодня, — нервно выдохнула я и перехватила профессора до того, как она покинет аудиторию.
Из-за этого пришлось оставить конспект и артефактное перо на столе, но лисонька, махнув рукой, принялась собирать мою сумку, так что я была спокойна.