Сагертская Военная Академия (СИ)
Распустив волосы и убедившись, что на мне нет ничего, кроме рубахи и концентратора, я спустилась вниз.
Гостиная претерпела изменения — вся мебель была не то вынесена, не то уменьшена и составлена в старый буфет. Зато в центре комнаты обнаружился ровный песчаный круг. Так вот что было в шкатулке!
— Я отсыпала, — похвасталась Нольвен.
Алвориг Нортренор и Мера, вдвоем, удивительно слаженно, выкладывали на песок камни. Ни я, ни моя подруга не понимали, что именно происходит, но при этом старались не пропустить ни единого движения.
— Высшая ритуалистика, — восторженно прошептала моя лисонька. — Ты знаешь, что ритуалисты так и не согласились присоединиться к Академии? Так и передают свои знания от учителя к ученику.
— Ритуалистика слишком опасная и сложная наука, чтобы преподавать ее так, как мы сейчас преподаем иные предметы, ставшие общедоступными, — серьезно произнес алвориг Нортренор. — При помощи ритуалов можно вытворять страшные вещи.
— И самый смак в том, что откатить обратно, — Мера хмыкнула, — почти невозможно. Так что я рада, что у ритуалистов пока не нашлось мага-ренегата. Мы еще не готовы к этому. Надо разработать новые законы и клятвы, придумать, как сдержать в узде студентов. Ума-то у молодежи немного. Один дурак обидит слабосилка-ритуалиста, а потом весь род за это расплачиваться будет. И ритуалиста на плаху, потому как…
Бабушка выразительно замолчала, а я рискнула возразить:
— Но ведь это необязательно.
— К моему огромному сожалению, — Мера выложила последний камешек и поднялась с колен, — к моему огромному сожалению, с течением жизни я убеждаюсь, что люди остаются людьми. А люди, увы, разные. Нет такой касты магов, про которую можно сказать: они хорошие, добрые и благородные.
— Больше того, — усмехнулся алвориг Нортренор и тоже встал, — нет такой людской категории, про которую так можно сказать. Самый неприятный человек, с которым мне выпала честь общаться, олицетворял собой закон и должен был, по идее, быть самым благородным и порядочным человеком. Но ведь нет, он был до редкого гнусной тварью.
— Самый приятный человек, встреченный мною в этой жизни, — в тон ему ответила бабушка, — маг крови и ритуалист, человек, который просто обязан быть злобной дрянью. Но ведь нет, на редкость добросердечный тип. Даже страшно за него, глупого.
Алвориг Нортренор несколько обиженно посмотрел на Меру и, кашлянув, попросил меня встать в центр песчаного круга.
— И постарайтесь не задеть маячки, Маэлин, — добавил он.
Неужели Мера имела в виду именно его? Маг крови и ритуалист?
«Ну, ритуалист однозначно», — решила я, когда вокруг меня начала закручиваться синевато-серая магия. Но маг ли крови? Это все-таки социально не одобряемая часть магической науки, и люди, как правило, скрывают свой неподобающий интерес. Впрочем, от нашей Меры ничего не скроешь. Ни съеденное печенье, ни выпитое вино. Ни интересные знания. Последнее, кстати, особенно тяжело скрыть. И расплата всегда жестока.
— Стой на месте и медленно поворачивайся по часовой стрелке, — скомандовал алвориг Нортренор. — Да, хорошо, так. Еще чуть медленней, да, молодец.
Крутилась я не долго. Колдовская иллюминация погасла, и меня отправили одеваться. Когда я спустилась вниз, о песчаном круге уже ничего не напоминало, а на столе исходили парком чайные чашки. О, а от бабушки колбаса не спряталась, это хорошо.
— Ну? — требовательно произнесла Мера, едва только мы расселись по своим местам.
— Я всего лишь хотел перехватить бутерброд, — возмутился алвориг Нортренор. — Это был энергоемкий ритуал. Ладно-ладно, я понял, о несравненнейшая и щедрейшая. Опасности для жизни нет, ожог есть. Глубокий, захвачены все слои. Кстати, мое почтение: у вас очень развитый очаг.
— Я могу участвовать в турнире? — выпалила я.
Этот вопрос мучил меня с того момента, как бабушка стрелой вылетела из дома. Я гнала от себя панические мысли, но… Я хочу участвовать. До очередной встречи со Стевеном я бы, вероятно, порадовалась возможности откосить. Точнее, эта возможность сгладила бы для меня горечь случившегося. Но сегодня я сплю и вижу, как мы обходим команду Стевена. Любой ценой.
«Если для жизни нет опасности, значит, я буду участвовать», — решила я для себя и подняла взгляд на Меру.
— Да, — кивнула квэнни Конлет. — Алвориг Нортренор?
Мужчина укоризненно посмотрел на Меру и, с усилием проглотив все, что успел откусить, ответил:
— Да, разумеется. Ущерб уже нанесен, концентратор выжег для себя место, и сделать с этим мы ничего не можем. Необходимо найти ваши прежние артефакты, а также того мерзавца, что… Впрочем, этим займемся мы с Меровиг.
— Я как раз вчера успела пожаловаться одной доброй знакомой, что жизнь в последнее время стала пресной и скучной, — покивала Мера. — Зато теперь у меня появилась причина вскрыть и прошерстить особняк твоих родителей.
— Твой энтузиазм пугает детей, — укорил ее алвориг Нортренор.
— Ну что вы, — улыбнулась Нольвен, — мы уже привычные. Может, мне имеет смысл взять отпуск в деканате?
Мера на секунду призадумалась, после чего с сожалением покачала головой:
— Нет, это будет слишком подозрительно. Вы, девочки, неразлучны. А ссора… Нет, достойно отыграть вы не сможете. Да и не нужно это. Но мне нравится твой энтузиазм, Нольвен. Так что остаток своих выходных вы проведете в зельеварне. Есть у меня списочек слегка запретных зелий.
— Насколько запретных? — с интересом спросила Нольвен.
— Да так, — отмахнулась Меровиг, — десять лет каторги за изготовление и смертная казнь за использование.
— Как интересно, — восхитилась моя лисонька.
Да и мне, надо признать, стало интересно. Что же должно делать это зелье?
— Мера, — тоскливо вздохнул маг крови и ритуалист, — может, попробуем как-нибудь более законно? Можно же замаскировать наши поиски под ограбление!
— Ему просто нравится крушить, — доверительно шепнула Меровиг и громче ответила: — А если нам потребуется обыскать другой особняк? Предлагаешь устроить серию ограблений? И потом, чтобы замаскировать под ограбление, нужно, собственно, обнести особняк. И куда ты предлагаешь потом деть кучу безвкусного хлама? Прости, Мэль, но у твоей матери нет вкуса.
— Я тебя понял, — вздохнул алвориг Нортренор. — Надеюсь, в этот раз нас не поймают.
— В этот раз? — переспросила я.
И тут я увидела, как Мера, Мера, смутилась! На краткую секунду щеки бабушки порозовели, но она быстро восстановила контроль над своим лицом и делано равнодушно отмахнулась:
— Совершенно неинтересная история. Так что, девочки, хотите десять лет каторги?
— Нет, — сдержанно ответила Нольвен, — мы как-нибудь обойдемся, так что вы уж не попадайтесь.
— О, учитывая, что за использование зелья дают смертную казнь, — фыркнула Мера, — я бы в любом случае сказала, что сама варила.
Попрощавшись с алворигом Нортренором, мы получили рецепт, шкатулку с ингредиентами и вежливое напутствие:
— Вы уж хоть с третьего раза сварите, а то некоторые вещи докупить будет нельзя.
С этими словами бабушка подхватила алворига Нортренора под руку и увела в свой кабинет. Потому что преступные действия должны быть тщательно спланированы!
— Когда моя жизнь превратилась в это? — спросила я, стоя за спиной у лисоньки и читая сложный рецепт.
— Не знаю, но мне нравится, — рассеянно отозвалась Нольвен. — Потрясающе, основа готовится шесть часов из трехсот сорока ингредиентов! Может, есть смысл задействовать сразу два котла?
— Что это хоть за зелье? И название дурацкое — «Жидкий взломщик».
Переглянувшись, мы отправились в библиотеку. Ну очень интересно, что же мы будем готовить. Искать пришлось недолго: книга ждала нас на нашем любимом трехногом столике, еще и открытая на нужном месте.
— Мера так хорошо нас знает, — протянула Нольвен, — что становится страшно.
Я только плечами пожала. К прозорливости квэнни Конлет я так давно привыкла, что уже даже не испытываю по этому поводу каких-либо эмоций.