Алый Завет (СИ)
Раздавшийся влажный хруст заставил тюремщика вздрогнуть от неожиданности. Мощное запястье офицера переломилось, словно гнилая ветка, и неестественно выгнулось, повисая на одной лишь коже и мышцах. Воин с рычанием задергался, тщетно силясь вырваться из чужого захвата, но делал этим только хуже, с каждым своим рывком все сильнее травмируя пострадавшую конечность.
Вновь раздался ужасающий безумный хохот, и чудище одним движением по локоть оторвало руку великому воину… Темный поток хлынул на пол, и Ас уже раскрыл рот, чтобы завопить во всю мощь своих легких. Но багряное нечто опередило его, нанеся еще один удар куда-то в область живота Ганадора, и тот просто задохнулся, не в силах вытолкнуть из себя ни единого звука. Хусин не мог поверить в произошедшее, но когтистая лапа расколола зачарованный нагрудник офицера так легко, как будто тот был сделан из кенсийского фарфора. После этого со стороны существа донеслось какое-то жуткое урчание, похожее на довольное мурлыкание огромного кота, а затем монстр повернул рогатую голову в сторону второго стонущего офицера.
Сверкнули в полутьме желтые звериные глаза, и тварь неуловимым хищным движением поднялась на ноги, легко оттолкнувшись от замершей в неподвижности жертвы. Она двинулась по направлению к другому Асу, который до сих пор не поднялся и вообще, казалось, не собирался больше принимать участия в схватке. Мимоходом проведя ужасающими когтями по стене и оставив на камне глубокие борозды, чудище нависло над ползающим офицером, а потом ухватило его за подбородок и заглянуло в лицо.
— Я сочувствую тебе, смертный, — прорычало создание голосом, отдалено похожим на голос Данмара. — Но ваш правитель сам послал вас мне на заклание.
Наступив коленом на грудь Уариду, шипастое отродье играючи оторвало человеку голову и со всей своей нечеловеческой мощи швырнуло ее в стену. Череп с влажным шлепком влепился в нее, разбрызгивая на много шагов кровь вперемешку с мозгами, да так и остался висеть там, полупустой рваной оболочкой из кожи, облепленной паклей слипшихся волос.
Хусин с превеликим трепетом и ужасом глядел на то, как к нему по каменному полу катится сплющенное глазное яблоко, и боялся даже сделать вдох. Палач пережил за эти короткие мгновения столько потрясений, что давно уже позабыл кто он есть и где вообще находится. Слишком уж нереальным и бредовым казалось все происходящее. Оно ведь попросту невозможно в реальности! Асы — это люди равные по силе божествам! Так почему?! Как?! Что могло сделать с ними это?!
— Я буду милосердным, Хусин, — раздался громкий шепот над самым ухом мужчины, заставляя того дернуться, как от удара плетью.
Тюремщик развернулся и чуть не заорал от неожиданности, увидев перед собой на расстоянии вытянутой руки рогатое и жуткое лицо. Оно очень явно походило на лик Данмара, только исковерканное какой-то извращенной темной силой… Непропорционально широкий и усеянный длинными клыками рот, костяные наросты, чешуя и отвратительно злые желтые глаза… Нет! Это создание просто не могло быть человеком!
Палач попытался отползти, но бывший пленник императора ухватил мужчину за горло и без видимых усилий вздернул на ноги. Хусин кожей ощущал, как длинные пальцы демона воротником сошлись по всей окружности его шеи, и начали неумолимо сжиматься. Тюремщик Иилия попытался было взмолиться, прося пощады, но передавленная гортань не пропустила сквозь себя ни единого звука. И последнее, что услышало угасающее сознание, это оглушительный хруст, после которого исчезло абсолютно все.
* * *Отшвырнув от себя обмякшее тело моего недавнего мучителя со свесившейся набок как у мертвого цыпленка головой, я провел ладонью по лицу. На покрытой красной чешуей коже я ощутил влажные капли чужой крови, и видения скоротечной схватки непрошенными вспышками снова вторглись в мой разум. Асы… Я убил двоих могущественнейших воинов Исхироса не прилагая к тому никаких существенных усилий. Их Анима Игнис оказалась такая яркая, сочная, плотная… совершенно не похожая на Искры каких-то там Владеющих. Воспоминания об этом вкусе будоражили мою черную кровь, и клыкастый рот помимо воли растягивался в широкой зловещей ухмылке. Интересно, а смогу ли я поживиться еще чем-то подобным, пока выбираюсь из дворца?
Перешагнув через труп Хусина, который не внял моим предупреждениям, я наугад двинулся по темным коридорам обширных подземелий столичной резиденции императора. Проходя мимо многочисленных дверей, за некоторыми из которых пугливо трепетали огоньки чьих-то душ, я принялся искать выход на поверхность. Пришла пора прощаться с гостеприимным Агатом и возвращаться в Махи. Я сделал все, что хотел, и более меня тут ничто не держит.
К сожалению, обагрить свои когти кровью мне толком и не удалось. Большая часть камер в темнице Иилия пустовала, а потому надобности содержать здесь многочисленную охрану не было. Единственных, кого я сумел отыскать, так это лишь двоих попахивающих вчерашним вином солдат, обсуждающих возможность сыграть партию в кости. Этих недотеп я прикончил мимоходом, побрезговав поглощать их души, ведь они даже не были Владеющими. Быстро и показательно кроваво расправившись со сторожами, я превратил их тела в пару зловонных шлепков фарша на стенах. Может хоть так мне удастся унять требовательную дрожь черного обелиска, который распробовал необычную сладость Искры Асов…
Отыскав лестницу, ведущую наверх, я отправился по ней, приметив где-то в ее конце проблески еще нескольких огоньков чужих жизней. Слабых и совсем непохожих на солнцеподобный свет душ убитых Асов, но все же…
Бесшумно переставляя ноги, как крадущийся в густом лесу зверь, я уже на полпути своим чутким демоническим слухом сумел разобрать слова чьей-то беседы.
— … спуститься! Его Сиятельство дозволил мне говорить с пленником! — Возмущался мелодичный женский голос.
— Сожалею, домина, — отвечал ей грубый мужской бас, — но сегодня сделать это невозможно. Командир дал нам строгое распоряжение не пропускать туда никого.
— Вы что, не узнаете меня?! — Ярилась незнакомка. — Я помощница советника Пилада, и вы не смеете мне отказывать!
— Я знаю кто вы, — с нотками терпеливой усталости отозвался собеседник, — но ни о каких исключениях из приказа нас не извещали…
Встав напротив двери, за которой сейчас спорила троица смертных, я одним мощным ударом ноги снес ее с петель. Вылетев наружу смертоносным ураганом, я разорвал на части парочку караульных, которые не то что оружия не успели достать, а даже не поняли, что умерли. Намереваясь сделать то же самое и с последним свидетелем моей расправы, я уже сделал первый шаг, но удивленно замер, увидев знакомое лицо. Ну надо же! Домина Амброс собственной персоной! Ничего не скажу, приятная встреча…
Моя бывшая провожатая, увидев, как воины Исхироса за один удар сердца превратились в истекающие кровью отбивные, испуганно вскрикнула и попятилась, уперевшись спиной в стену. Она полными ужаса глазами следила за моей демонической фигурой, которая приближалась к ней, и от страха женщина не сумела даже призвать на помощь свою Искру.
— Дан… Дан… Данмар? — Проблеяла она, медленно сползая вниз.
— У вас прекрасная память на лица, моя прекрасная домина! — Хищно осклабился я, и когтистая пятерня сомкнулась на горле Владеющей. Без особого напряжения, я вздернул аристократку вверх, на уровень своего лица и приблизился настолько, что растущие из моей головы рога уперлись ей в лоб.
— Ч… что… ты… за… — объятая трепетом Долана неразборчиво лепетала, пытаясь родить что-нибудь связное. Но ее сознание сейчас было целиком и полностью охвачено всепожирающим страхом, так что ничего путного у нее не выходило.
— Сама судьба привела тебя в мои руки, домина, — выдохнул я и слизал раздвоенным демоническим языком каплю теплой крови, попавшую ей на щеку. Обомлевшая Долана пугливо обмерла, и волна крупной дрожи прошла по ее телу.
— Не… надо… — кое-как прохрипела женщина, сквозь сдавленную глотку. — Прошу… не уби… вай…