Мама напрокат (СИ)

– Ждем результаты, – ответил Андрей. – Да, вечером поднялась температура, а накануне в клинике, где он обследуется, был проведен внеплановый осмотр.
– А с Эльвирой? Она... Она переехала к вам или ее еще не выписали?
– С чего она должна переехать к нам? – Андрей снова нахмурился, и на его лбу появились небольшие морщинки. – То есть ты видишь во мне этакого ловеласа, который распыляется на множество женщин? Думаешь, в прошлый раз я пошутил, когда сказал, что не собираюсь связывать себя с ней брачными узами? Или наличие ребенка – это прямая дорога в ЗАГС?
– Не знаю, – я пожала плечами.
Такие выводы я сделала после того подслушанного разговора в приемной.
– На твой счет я еще не определилась. Что-то внутри мне подсказывает держаться от тебя подальше. И я бы, наверное, так и сделала, если бы не Ник... Это ни в коем случае не жалость к твоему сыну, хотя в груди все сжимается, когда я думаю, как он на самом деле одинок...
От хорошего настроения Андрея не осталось и следа, а я поняла, что мне лучше закрыть свой рот на замок, не то меня сейчас оставят на дороге, высадив из машины.
– Эльвира в больнице, у нее порваны связки на ноге, плюс угроза прерывания беременности. Она пробудет в стационаре еще несколько дней. Да, я больше чем уверен, что она начнет давить на жалость и будет просить ее забрать. Но нервировать и огорчать Ника в мои планы не входит. Я заблуждался, что у Эльвиры есть чувства к моему сыну. Их нет и никогда не появится. Я не отказываюсь от помощи и отцовства, но намерен проверить наличие беременности у Эльвиры в клинике у знакомого врача.
Наверное, он проверял так каждую девушку, которая говорила ему, что беременна от него… Много их было? Он предполагал, что Эльвира была не беременна? Или беременна, но не от него? По сути, какая мне разница? Но когда он переступал мои личные границы и вторгался в них своим чувственным ртом, все же следовало думать о таких вещах. К тому же я работала на него, и служебных романов заводить не собиралась.
Машина въехала на подземную парковку, и мы вышли на улицу. Поднялись на лифте на двадцатый этаж и остановились у белой высокой двери. До этого дня мне не приходилось бывать в домах миллионеров, я ожидала увидеть все что угодно, и даже огромный бассейн в гостиной вместо обеденного стола. И я почти не ошиблась… Площадь квартиры была такой, что здесь бы два бассейна вместилось. Я осмотрелась по сторонам, примечая еще и лестницу, которая вела на второй этаж, где, наверное, располагался домашний кинотеатр. Я резко почувствовала себя не в своей тарелке, наглядно увидев пропасть, какая была между моим миром и миром этого мужчины.
– Проходи, – Андрей мягко улыбнулся, заметив мое смятение. – Что-то не так?
Я покачала головой.
Как ему объяснить, что не привыкла к роскоши? Светлые оттенки интерьера визуально добавляли еще больше пространства помещению. Он не чувствовал себя одиноким в таком дворце?
– Привет! Ну наконец-то! – навстречу нам выбежал Ник. Следом за ним в гостиной показалась женщина довольно преклонного возраста. Наверное, эта была Людмила Ивановна?
– Привет, – я присела на корточки возле него и поглядела в радостное лицо. – Проводишь в ванную комнату? – Я хотела помыть руки и умыться, а уже затем уделить внимание ребенку и крепко его обнять.
Ник и в самом деле выглядел бледным и изможденным.
– Да, конечно! – отозвался мальчик.
Я выпрямилась и поздоровалась с женщиной, которая смотрела на меня так, словно была не домохозяйкой в этом доме, а, как минимум, матерью Андрея и бабушкой Никиты. Она молча сканировала меня своим внимательным взглядом, пока Ник не увлек меня вглубь дома. Нужно будет попросить мальчика провести мне экскурсию, чтобы ненароком не заблудиться в этом лабиринте, когда соберусь его покинуть. Вылазка на дачу была лайтовой подготовкой. Но больше всего меня теперь поражало другое: у Андрея был достаток и возможности, но сам мужчина счастливым от наличия всей этой роскоши не выглядел. Скорее уставшим.
– Я ждал тебя весь день. В больнице было жутко скучно. И ко мне никого не пускали, кроме папы… Мы с ним там два дня почти провели, а потом он не выдержал и уехал на работу. Но зато теперь меня отпустили, я весь день играл в приставку и занимался английским, – быстро тараторил Ник.
 
– Английским?
– Да, с репетитором. Уже два года занимаемся.
– И ты мне ничего не рассказывал? Можем немного попрактиковаться с тобой. У меня свободный разговорный.
– Да ладно?
– Угу. На предыдущем месте работы это было обязательным условием. Наш главный и по-русски изъяснялся-то так себе. Приходилось постоянно ходить с включенным диктофоном на телефоне.
Ник улыбнулся, а я вытерла руки и повернулась, заметив Андрея.
Он рассматривал нас, прислонившись к дверному косяку, в его взгляде мелькнуло что-то неуловимое, как и тогда в машине, когда он набросился на меня с поцелуем.
– Идемте в гостиную, ужинать, – сказал Андрей. – Потом проведем небольшую экскурсию по дому и я отвезу тебя домой, – он опустил голову и взглянул на сына.
– Ник останется один? – удивилась я.
– Людмила Ивановна периодически остается со мной ночевать, когда у папы командировки, – грустно сказал Ник.
– Да, пока Ник болеет, а новой няни у нас нет, то временно она исполняет эти обязанности. Мои рабочие часы, как ты уже сегодня заметила, могут внезапно растянуться, и в такие моменты я привык быть подстрахованным.
– Я просто не люблю быть один. Дом большой, мне так одиноко… А Людмила Ивановна говорит, что ей тяжело за мной ухаживать…
Ох, уж эти огромные глаза, которые так напоминали мне жалостливый взгляд кота из «Шрэка». Перед зеркалом, что ли, Ник тренировался и оттачивал свое мастерство так смотреть?
– Дело не в уходе, а в том, что Нику нужно обязательно гулять и вести подвижный образ жизни. Людмила Ивановна в силу своего возраста уже не девочка, чтобы бегать за ним по этажам. И, конечно, к концу дня сильно устает. Да, Ник? – Андрей украдкой взглянул на сына.
– Да, – тот пожал плечами в ответ и грустно улыбнулся.
Гулять? Подвижный образ жизни? Не удивлюсь, что на балконе благоухал цветущий сад из экзотических растений, которые даже в парках не выращивали… Кажется, кто-то снова брал меня на жалость? Так вот, в тандеме у этой парочки получалось все весьма неплохо… Но один раз я уже повелась на их игру, во второй раз такой финт со мной у них не пройдет. Я умела быть крепким орешком. И не собиралась предлагать услуги няни. По крайней мере, пока Краснова меня не выжила из отдела...
– Я вас раскусила, – поджала губы, сдерживая улыбку. – И это нечестно. Вас двое, а я одна. Впору тоже завести себе союзницу… Как думаете, Людмила Ивановна подтвердит вашу жалостливую историю о том, что она не справляется с Ником?
Отец и сын переглянулись, а я утвердительно кивнула. Что и требовалось доказать.
Но Ник внезапно расплылся в хитрой улыбке.
– Конечно, подтвердит. Людмила Ивановна на нашей стороне, и ты не представляешь, как она сегодня со мной замучилась. И завтра замучается… Вот увидишь, – заверил меня Ник. – К тому же с английским у нее совсем плохи дела.
– Ладно, – Андрей улыбнулся и отошел в сторону, освобождая проход. – Я просто подыграл ему, – он поглядел на меня. – Завтра из агентства придет человек на собеседование, поэтому няня у нас уже, считай, есть. И надеюсь, она не сбежит из дома спустя несколько дней, как предыдущие шесть. Да, Ник?
– Не знаю, – серьезно отозвался он. – Ни одна из них мне не нравилась. Они все на дух не переносили пауков, и каждая из них порывалась убить моего Титана, который их тоже не особенно-то любил...
 
– У тебя еще и паук есть? – выдохнула я.
– Да, я тебя после ужина с ним познакомлю.
Оказывается, как мало и поверхностно я знала о мальчике. Впрочем, как и об его отце. Пока мы шли в гостиную, я заметила на стенах в коридоре снимки Андрея. На всех он занимался экстремальными видами спорта. На одном стоял с огромным рюкзаком за плечами на фоне гор, на другом держал доску для серфинга, на третьем сидел на крыше внедорожника в потертых джинсах и с голым торсом. До того как обосноваться в кресле руководителя, он любил путешествовать? Или успевал все это совмещать?