Цикл «Идеальный мир»: Реквием по мечте (СИ)

— Ага!.. Ты сегодня, когда вернемся к родственникам, расскажи дяде и тете, что пекла по бабушкиному рецепту, удивишься реакции! — Он рассмеялся.
— Какая-то семейная история? — Наги с любопытством взглянула на него.
— О, да! Про блины и принца! — из памяти всплыли давнишние, полустершиеся события, и Огонек снова посмотрел на Нагинату пристально и задумчиво, улыбаясь уголками губ. — Только надо, чтоб не я ее рассказал, а дядя или твой отец. Уверен, они вспомнят, о чем речь!
— Говоришь загадками!
— Ты тоже знаешь эту историю, просто не помнишь: была маленькая. — Он закинул локоть на спинку дивана, а сверху устроил подбородок, и принялся с теплотой рассматривать ее, сравнивая трехлетнюю девочку с той соблазнительной длинноногой красоткой, что сидела сейчас напротив. Мог ли он предположить, что слова дяди окажутся пророческими и ему действительно придется просить Троттла отдать ее за него? Мог ли тогда знать, что несет на руках ту, которая станет его путеводной звездой?
Сможет ли он смотреть на нее и не хотеть? Нет, не сможет.
Но это будет далеко не первая его мысль. На первом месте будет вот это утро: уют, их общий смех над неловкой ситуацией, тепло, смущение, с которым она закрыла обнаженные ноги подушкой, розовая щетка с бантиком и запах блинов, возвращающий в детство.
Он прикрыл глаза и каким-то особым чувством понял, что семья дала ему благословение на жизнь с Нагинатой. На счастливую жизнь.
Спустя 11 лет после победы над Плутарком.
Нет, Огоньку, пушистую его родительницу за ногу, не показалось!
Нагловато прищурив глаза, из-за плеча Стокера на него смотрел здоровенный широкоплечий парень, почти не уступавший полковнику Римфайеру в росте. Короткая армейская стрижка, черная, будто смоль, шерсть и блеск насмешливых темно-красных глаз, на самом дне которых полыхнуло пламя. Этот взгляд четко дал Огоньку понять, что новый телохранитель главы государства не забыл, как его позорно разжаловали и под угрозами заставили подписать соглашение об отсутствии претензий. Так вот куда пропала эта тварь, покусившаяся на его девушку! Он припомнил, что в кипе бумаг, накопившихся за время его заключения, была и копия приказа, подписанного Скаббардом, о переводе провинившегося бойца из мотовойск, но Огонек тогда и не подумал вдаваться в подробности того, куда министр обороны отправил его соперника. Кто же знал, что этот выживший из ума идиот запихнет черного в личную охрану Стокера?!
— Чего замер? Не тяни время, я на встречу опаздываю! Сегодня в машине доложишься. — Лидер, будто не замечая того, какими взглядами смерили друг друга воины, нетерпеливо кивнул Огоньку на распахнутую дверь лимузина и забрался в салон. Ухмылка черного стала немного явственнее, однако лишь настолько, чтобы его нельзя было обвинить в неуважении к старшему по званию.
— Полковник, — кивнув в направлении, где исчез хвост старика, он вложил ровно столько яда и иронии в звание офицера, чтобы тот обязательно заметил издевку, но при этом не имел оснований потребовать объяснений. К антеннам Огонька прилила кровь, в груди заклокотало от бешенства, но он сжал кулаки, едва заметно оскалился и нырнул в машину, не потрудившись самостоятельно закрыть за собой дверь. Пусть новый сторож Стокера поработает швейцаром!
— Детский сад, — глядя в окно, протянул старик, когда его телохранитель захлопнул дверь лимузина и занял место рядом с водителем, оставив руководство совещаться без свидетелей. Огонек фыркнул, достал сигарету и, опустив окно, прикурил. Едва он успел сделать затяжку, на панели около места старшего замигала лампочка вызова из отсека водителя. Стокер, приподняв бровь, принял сигнал. — Да?
— Сэр, закройте окно, пожалуйста. Если нужно проветрить — используйте систему кондиционирования. Через опущенное стекло вы являетесь слишком легкой мишенью. После недавнего покушения я бы не хотел неоправданно рисковать вашей жизнью ради… глотка свежего воздуха.
— Спасибо, Дрэг. Я ценю твое внимание к деталям моей безопасности.
 
Стокер завершил вызов, а Огонек, выматерившись сквозь зубы, затушил сигарету и поднял стекло. Этот юнец смеет диктовать, в каких условиях им, старым друзьям, общаться?! Он был готов поклясться, что тот специально нашел способ, как ему напакостить! Дрэг! Что за имя идиотское?! Вот же нарекла маменька! В честь наркоты, что ли?..
— Не злись, Дрэгстер профессионал и прекрасно выполняет свои обязанности. То, что я жив, а не словил пулю промеж антенн недавно — полностью его заслуга.
«Дрэгстер?! Бля, и как я теперь на свой байк смотреть буду?!» — Огонек поморщился, обнаружив, что столь раздражающий его персонаж носит то же имя, что и тип его любимого мотоцикла. Любая ассоциация с парнем сразу же вызывала желание дать кому-нибудь в морду.
— Бать, ты в курсе, что это он год назад приставал к Наги? — Стокер обычно знал все, но вдруг сейчас пропустил этот случай в биографии своего сторожа? А то и… Скаббард изъял кусок досье на кой-то хер?!
— В курсе. И в курсе того, что он, как и ты, искупил вину разжалованием и отсидкой.
— Я смотрю, в отличие от меня он уже вернул свой чин! — все еще полковник не смог сдержать обиду в голосе.
— Он спас мне жизнь, мальчик! И получил пулю, предназначенную мне! Нам со Скаббардом показалось, это заслуживает того, чтобы присвоить внеочередное. Или ты не согласен? — старший марсианин посмотрел на друга с легкой иронией.
— Да согласен я, бать! Просто…
— Просто это мой офицер и личный телохранитель! Будь любезен перестать вести себя как обиженный ревнивый ребенок! Хватит докапываться к пацану, включи уже профессионала! Вы делаете одно дело — храните Марс, так что засунь под хвост эмоции и поступай как он — просто работай!
— Как скажете… сэр! — хмуро выдохнул его собеседник.
— Не злись, мой мальчик, — старик потрепал надувшегося Огонька по плечу. — Он хороший парень. На тебя похож… Рапортуй давай, времени у меня немного. Что там на пятом форпосте? Как в командировку съездил?..
Огонек начал доклад. Серые пальцы нервно теребили пачку сигарет, он сглатывал сухим ртом: курить хотелось отчаянно. И с каждой секундой, на которую продлевался раздражающий дискомфорт, все сильнее полковник Римфайер каким-то особым чутьем понимал: рядом с его старшим другом оказался не тот, кто должен быть так близко.
Рядом со Стокером под видом заботы и желания защитить притаился опасный хищник.
Спустя 11,5 лет после победы над Плутарком.
Музыка и свет слились воедино.
Также, как два тела, двигающиеся в едином ритме.
Они танцевали в толпе, но не принадлежали ей: взрослый, красивый мужчина, который то уверенно вел свою юную партнершу под зажигательные, энергичные мелодии, то качал ее в плавных волнах медленного ритма, и изящная молодая девушка, благодаря движениям которой их танец становился почти эротическим. Не стесняясь, она всем телом льнула к нему, повинуясь сигналам от сильных, горячих ладоней, обводила кончиками пальцев очертания плеч, скользила по груди, соблазняя и доводя до исступленного желания. Она была прекрасна в своей раскрепощенности и раскрывшейся ему женственности, заставляла пылать, хотеть ее тела и ее души.
Она становилась коварной и изобретательной в том, как свести с ума своего мужчину.
Сегодня они отмечали тридцать седьмой день рождения Огонька, и он мог поклясться — это самый горячий праздник, что у него был! Никакие веселые гулянки, пьянки и проведенные сразу с несколькими подругами ночи не могли сравниться с тем, как он горел сейчас.
Она ошарашила его, когда сбежала к нему с крыльца университета в забавном изумрудном комбезе с множеством молний, невероятно красиво оттеняющем цвет ее шерсти. А потом как бы невзначай повернулась спиной, и впервые за вечер в паху мужчины полыхнуло пламя: почти от колен вверх треугольником шли две молнии, встречавшиеся прямо под рыжим, соблазнительно покачивающимся хвостом.