Дневник на итальянском (СИ)

Только я набралась духа выдавить из себя хоть слово, запрограммированное заранее на все случаи жизни, если рядом оказывался Джеймс, как на опущенные ладони попали холодные крупные капли. Закинув голову к небу, я чувствовала, что нарастающий дождь смывает с лица остатки этого вечера.
Забыв, что мы находимся в нескольких километрах от дома посреди дороги, я закрыла глаза, позволяя каплям стекать по моим щекам, опускаясь к шее, ключицам и выкладывать путь по коже ниже. В какое-то мгновенье, небо, полное звёзд пару минут назад, решило проучить меня за всё то, что я чувствовала к парню, сводящему меня с ума одним своим напыщенным самоуверенным видом. В прямом смысле слова: рядом с ним я становилась сумасшедшей. Теряла рассудок и поддавалась необъяснимым чувствам.
От нахлынувшего потока дождя, стремящегося к земле большими каплями, вся промокшая одежда прилипала к телу, посылая холод по коже. Я готова была стоять так всю ночь, пока тяжесть воды в моих вещах и волосах не притянет к земле, заставляя упасть.
Раскат грома. Ещё один. И шум ночного дождя заглушил проезжие машины, с рёвом рассекающие пустые дороги, освещенные неоновыми огнями. Чувствуя, как каждый миллиметр моего тела напитывается проливным дождём, я открыла глаза и шумно выдохнув, поджала губы, лишь бы не заплакать.
В момент, когда мой взгляд попрощался со сгущенным синим небом, возвращаясь к Джеймсу, сердце снова и снова совершало кульбит, заставляя содрогаться всё тело. Пока я безмолвно наслаждалась ливнем, мысленно обращаясь к небу, Джеймс не сводил с меня глаз. Всё это время он простоял, ни разу не отведя взгляда. С русых волос парня, потемневших от воды, на лицо скатывались крупные капли дождя, а футболка, насквозь промокшая, прилипла к его рельефному телу.
«Почему ты так смотришь на меня?»
«Уходи»
Пока разум боролся, оттолкнуть парня или притянуть ближе, вокруг с криками разбегались прохожие, прячась от дождя. И только мы, как ненормальные, пронзали друг друга взглядом, ведя безмолвные переговоры, в которых лучшим обоюдным решением был бы поцелуй. В тот момент, в голове всплыли все романтичные моменты из фильмов, где герои целуются под дождём, от чего я не сдерживаясь, прерывисто расхохоталась.
Пару секунд Джеймс с любопытством изучал моё лицо, после чего склонив голову набок, позволил появиться ямочкам на щеках благодаря своей ухмылке, преодолевая последнее расстояние между нами.
— Я не умею целоваться. — с дуру ляпнула я первое пришедшее в голову, тут же смущённо закусив нижнюю губу и перестав смеяться.
— Я научу. — без раздумий выдал он, глубоко и серьёзно пронзая меня взглядом, расплываясь в загадочной улыбке.
Если я сплю, пуская этот сон никогда не заканчивается. Пускай я просплю всю жизнь, пока стоя под дождём, с наших волос будет стекать вода, а одежда прилипнет к телу. Даже если десятки машин выстроятся в ряд сигналя, а молния беспощадно разразит пару десятков проводов и повалит деревья, я не сдвинусь с этого места, не получив желаемого.
Словно прочитав мои мысли, Джеймс расплылся в ещё более широкой улыбке, которая больше сходила на довольную ухмылку, но мне было всё равно. Парень протянул руку к моей талии и… Это точно не сон.
Я растворилась в поцелуе. Это было какое-то наваждение. Мечта. Уже не мимолетное влечение. Это было самое дикое желание в моей жизни.
Он целовал меня так, словно ждал этого поцелуя не меньше моего. Нежно касаясь моей щеки, по которой стекали капли дождя, и притягивая меня ближе к себе за талию. Я так крепко впилась ногтями в плечи Джеймса, боясь, что стоит мне отпустить, он вновь раствориться. Как в каждом моём сне на протяжении последней недели. И я готова была поклясться, что этот город принёс мне уйму неприятностей. И в придачу с ними, Джеймса. Невыносимого, самодовольного, наглого и властного психа. Парня, который заставлял меня то смеяться, то плакать. Парень, рядом с которым я испытывала все самые настоящие эмоции. Рядом с которым никогда не притворялась и была собой. Который знал меня не только картинкой, но и ту сторону, которая была тщательно скрыта от окружающих.
 
Чёртовы бабочки в животе запорхали так активно, что я перестала чувствовать что-либо, кроме прикосновений Джеймса, его сбитого дыхания и окрыленности, окутавшей меня.
Дождь громко бил по земле, по тротуарам, по крышам домов. Он беспощадно заливал землю под нашими ногами, крича всеми силами, что нам не стоит этого делать. Только мы не подчинялись законам природы. Мы ш8ли против них. Протих всех. Потому что оба хотели этого. Чертовски хотели.
Его напор становился сильнее, губы жадно овладевали моими, то нежно, то страстно углубляя поцелуй. Не знаю, откуда я умела так целоваться, но в тот момент он заставил забыть меня обо всём на свете.
Наша одежда насквозь промокла, волосы стали тяжелыми от воды, а дыхание настолько сбитым, что восстанавливать его пришлось бы целую вечность. Я не чувствовала ни собственного сердцебиения, ни того страха и волнения, что в первый раз, ни тревоги, что мы делали что-то не так.
Мы делали всё правильно. И даже если потом, я буду жалеть о нас, о поцелуе, о своём желании и чувствах, никогда не стану жалеть о том, что это произошло.
Джеймс Тёрнер перевернул мою жизнь с ног на голову. Он бесцеремонно ворвался в неё, расставив всё так, как ему хотелось. Он изменил мой образ жизни, изменил всё вокруг меня и…меня саму. Я открыла ту часть себя, о существовании которой знали единицы. Беспощадно оголила душу и вывернула наизнанку саму себя.
И не жалела. Ни о чём. И особенно, о нём.
Не жалела о нём.
  
Глава 38
 
GeorgeMichael — CarelessWhisper
Эрика
— У меня был старший брат. — дрожащим голосом вырвалось а меня. — За год до моего рождения, родная сестра мамы умерла от рака. Говорят же, на смену одному приходит другой… — грустно улыбнувшись, я набрала воздуха. — У тети был сын. Она растила его сама, без мужа. Когда мама твердо была настроена брать опеку мальчика на себя, объявился папаша. Постановление суда было на его стороне, но мама боролась за право видеться с племянником. Мама говорила, что в жизни не встречала ужаснее характера, чем его. А через год, у этих двух родилась я… В отличие от тети, мама с папой полюбили друг друга. Ноа был мне настоящим братом, а маму считал действительно родной. Никто даже не подозревал в его обществе, что он не родной ей сын. Мама никогда нас не разделяла, всегда давала любви поровну. Все те месяца после пропажи отца без вести, Ноа заменял нам его. Иногда я понятия не имею, как он сумел все это выдержать, по-моему, он был сломлен больше нас всех. И взвалил себе на плечи непосильную ношу. — я выдохнула, взяв небольшой перерыв. Джеймс безотрывно смотрел на меня.
— В тот день, мы ехали на соревнования Ноа по кикбоксингу… — после этих слов, я перевела взгляд на парня, и он застыл. Джеймс понял, о чем я думала. Он понял, почему так отстраненно пыталась вести себя с ним изначально. Он напоминал мне Ноа. Его характер, привычки, занятия, улыбку… — Тогда я так хотела сидеть на переднем сиденье возле мамы, что даже устроила целую истерику. Он всегда уступал мне место, но… в тот день, как будто знал, что нас ждет. Ноа как будто чувствовал. — по лицу уже катились горячие слезы. В грудях что-то щемило, и я выравнивала дыхание. — В аварии он взял весь удар на себя. От правой стороны автомобиля ничего не осталось. В момент столкновения, Ноа выпихнул меня из-за своей спины на другую сторону. Его даже не успели довезти до больницы. Скончался на месте.
Теперь, тело судорожно трясло, а плечи дрожали. Кажется, со стороны это сходило на приступ. Увидев это, Джеймс быстро схватил меня и, прижав к себе, уткнул к себе в грудь, поглаживая по волосам.
— Мама тогда только руку сломала, а я вообще не пострадала! Смотрела на происходящее и ничего не понимала! — пока тело трясло, я залила слезами всю футболку парня. — Он умер вместо меня… Он ушёл очень рано! Это несправедливо!