Дитя скорби (СИ)
Эта мерзость, что обычно прячется в самых глубоких расщелинах и самых потаенных пещерах, выползла на свет, учуев горе и страдания, принесенные войной.
Мы смогли отбиться, но я, защищая Витэана, была ранена самой Матерью Тьмы, главной паучихой, родительницей все более мелких, но оттого не менее мерзких тварей. Мне нужен был каурус. Сейчас, немедленно. Но его не было в отряде. Ни капли. Все запасы, что имелись, извили на лечение раненых еще после битвы при Крамире. Мой флакон был разбит, Витэан свой отдал Вэону, когда тот получил отравленную стрелу днем раньше.
Тьма поселилась во мне. Она пожирала, оставляя все меньше, и меньше от моей личности. Витэан готов был извести все запасы кауруса, какие еще были в его царсте, разделить со мной свет своей жизнь, только чтобы я смогла прожить хотя бы немного, протянуть хотя бы год. Один год, будучи его супругой, в его объятьях.
Один короткий год... Крупица по меркам долгой эльфийской жизни, по истечению которого мы бы угасли оба. Не могла этого позволить, не согласилась. Тогда-то и явился отец. Он отдал мне свою искру пламени мира, чтобы спасти от гибели, но забрал кольцо матери. То самое, что унесло меня за пределы родного измерения впервые. Кольцо потеряло часть своего могущества, но не израсходовало его целиком. Ведь тогда, когда мать отправляла меня в замирье, я была мала и здорова.
Когда тьма одолевала меня, эфемер забрал этот артефакт, а теперь вернул. И я знала для чего. Только его сила способна разрушить хранящийся у тифлингов, прорывающий ткань мира, артефакт.
- Может расскажешь какой у нас план? - прозвучавший совсем рядом голос заставил вздрогнуть. Быстрым движением спрятала в карман и сверток с картой, и кольцо, взглянула на Симлара.
Эльф бесшумно опустился рядом со мной и тоже уставился на пляшущие язычки пламени в костерке.
- Добраться до Гремучего царства, - отозвалась я.
- Да, это я понял, - бесцветно отозвался Симлар.
- Пробраться в крепость, под защитное поле, - пояснила я.
- Это мне тоже ясно. Не зря же ты эту карту тащишь, - пробурчал мой собеседник. - А дальше-то что?
- А дальше я пойду к сотворенному тифлингами разрыву и закрою его, попутно уничтожив артефакт такие дыры создающий, - буднично выдала я.
- О! Замечательно! - фыркнул Симлар. - Так это у тебя просто выходит, как стрелу из лука выпустить! Может расскажешь подробней.
Подробней я рассказать не могла. Потому что сама не знала, как точно совершу подобное, потому что понимала, что скорее всего этот маневр лично для меня будет губителен. Знала, что уничтожить артефакт можно только взорвав его, а заодно и, очевидно, себя.
- Доберемся, там разберемся, - ответила я другу. - Подежуришь? Спать хочу, сил нет.
Не дожидаясь согласия эльфа, встала и отправилась к сооруженной из еловых веток лежанке, завернулась в теплый плащ, делая вид, что сон совсем меня сморил. А на самом деле просто сбежала от разговора с другом.
Глава 45
Удивительно, но несмотря на все волнения, переживания и страхи, усталость все же взяла свое, отправив в сонное забытье.
- Ниэнель! - звал меня в темноте знакомый голос. - Ниэнель, прошу, услышь меня!
В кромешной тьме я двинулась на этот шепот, что звал меня, молил прийти. Не готова сказать, шла ли я, летела ли, тянулась ли, но продвигалась на встречу, это точно.
Постепенно окружающий меня мрак расступился, и я увидела тронный зал замка в Гремучем царстве. Вот только он был каким-то неуютным, пустым, без резных деталей на стенах, без колонн. Только трон таура в центре, на котором сидел Витэан. Мой эльф был совсем худым, изможденным и бледным, будто бы стоял на пороге скорой гибели.
- Ниэнель! - хрипло воскликнул он, стоило мне только появиться. - Получилось! Я знал, что ты услышишь меня, знал, что смогу пробиться к твоему разуму.
- Это просто сон, мой таур... - печально заметила я.
- Нет, не совсем! - возразил мужчина. На секунду его изумрудно-зеленые глаза сверкнули, словно бы в них зажглась искра надежды. - Я смог проникнуть в твои мысли. Я должен тебе сказать, что не закрывал защитным куполом свой город. Это Глассе, чтоб ее, мерзкую предательницу, орки сожрали!
- Мерзкую? Предательницу? - чувствуя, как упоминание соперницы болезненно ранит в самое сердце, вызывая воспоминания об увиденной в роще каурусов Сокрытого города интимной сцене. - Совсем недавно ты был о ней абсолютно иного мнения, делил постель!
- Что? - удивленно спросил Витэан.
- Владычица Сокрытого города показала мне, что было в ту ночь, когда ты закрыл Гремучее царство, - произнесла я как-то очень уж резко, вложив в интонации намного больше отвращения, чем хотелось.
- Вот как. - совсем поникнув, произнес таур. - Тогда дай и мне шанс продемонстрировать тебе, как все было. Как вышло так, что Глассе завладела моим разумом, поработила тело и управляет людьми от моего имени.
Я смотрела на эльфа прямо, стараясь понять, что же все происходило на самом деле: сон, видение или и правда реальный, хоть и происходящий на ментальном уровне, разговор. Мне хотелось верить Витэану, хотелось, чтобы произошедшее межды ним и Глассе оказалось мороком, дурным вымыслом, враньем наконец, навеянным Владычицей. Верила, что таур так легко врывающийся в мои мысли за завтраком тогда, когда я еще не понимала, кто есть на самом деле, ощущала себя попаданкой, смог дотянуться до меня силой собственного разума.
- Что ж, - произнесла я дрожащим голосом. - Покажи, что было по твоему на самом дела.
Картинка сменилась быстро, подернувшись легкой рябью и перенеся меня в спальню Витэана. Я снова попала в тот же миг, снова была бесплотным духом, но теперь стояла за спиной таура, могла видеть все тоже, что и он, стоя у рабочего стола.
Скрипнула дверь.
- Глассе, если это опять ты, уходи, - бросил он через плечо.
- Витэан, - обиженно произнес мой голос. Мой! Клянусь!
Я обернулась вместе с эльфом и увидела у кровати не Глассе, а себя. Точнее мою точную копию, одетую в ночную сорочку точь-в-точь такую, какую можно найти в шкафу выделенных мне покоев.
- Ты. - произнес Витэан с придыханием и неверием.
- Прекрасна? - улыбнулась фальшивая я.
Дальше увиденное мной в Оке кауруса повторилось, если не считать, что главной героиней происходящего была не Глассе, а девушка, являвшаяся моей точной копией. Страстная сцена обескураживала, но ничего не объясняла. Глядела на происходящее, словно под гипнозом, не имея сил отвести взгляд.
Руки девушки, лежавшие на спине Витэана вдруг изменились. Одной она скользнула куда-то к краю кровати и подняла лежавший там бутылек, легко сковырнула пробку, на другой же показались длинные когти. В один короткий миг, резко и стремительно, фальшивая я оцарапала спину эльфа, оставив четыре глубоких кровавых пореза и тут же плеснула на них из поднятого бутылька. Таур коротко и болезненно вскрикнул и обмяк, всем телом навалившись на девицу.
Та спихнула его с себя, переворачивая на спину. Встала с ложа и натянула лежавший тут же длинный шелковый халат, который вероятно сняла, как только вошла в покои короля. Ее образ подернулся дымкой, пошел рябью и рассыпался, обнажая истинное лицо. Рядом с кроватью, на которой лежал скованный оцепенением, глядя широко раскрытыми глазами на происходящее Витэан, стояла Глассе.
Она прошла к двери и открыла ее. На пороге появился незнакомый мужчина с внушительными рогами на голове. Тифлинг!
- Все готово, мой господин, - произнесла эта мерзкая бестия, пропуская врага в покои короля. - Туар Гремучего царства полностью в моей власти.
Тифлинг подошел к кровати, ухмыльнулся, глядя на парализованного эльфа.
- Отлично, - произнес он. - Рад, что зелье личины так хорошо сработало.
- Да, мой господин, безупречно! Вы настоящий мастер в подобных составах! - Лебезила перед тифлингом Глассе. Она достала из кармашка халата маленькую пузатую баночку с причудливым черным знаком на крышке в виде сплетенных терновых веток. - Вот, у меня еще осталось.